Ты уволен! (СИ) - Ясмина Сапфир Страница 18

Варвара мои удивленные взгляды не смущали ну просто ни капельки. Он невозмутимо продолжал трапезу. А Лленд, заметив, что моя тарелка опустела, принес к столу фрукты и сладости. Бело-желтоватые ломтики дыни истекали сахарным соком, прозрачные маленькие яблочки-китайки источали медовый аромат. Хм… Они знают мои предпочтения? Вообще китайку нынче мало любили и многие этот сорт вовсе не знали. Я же обожала ее с детства.

Румяные слойки, обсыпанные сахарной пудрой, и золотистые колечки с нежным кремом тоже были моими любимыми. Я внимательно посмотрела на Лленда.

— А ведь я предупреждал, что Хантро изучил тебя достаточно неплохо, — невозмутимо сообщил повар, поглощая то же блюдо, что и телохранитель. Я перевела взгляд на Эльса.

Тот традиционно повел плечами.

— Женщину нужно хорошо кормить, грамотно защищать и долго ублажать… Это первое правило нормального мужчины, — сообщил без малейшего стеснения. — Второе правило сообщу позже, когда мы познакомимся ближе.

— Вообще-то я для тебя не женщина. А заказчица, работодатель, — отхлебнув чаю произнесла я с некоторым нажимом. — «Охраняемый объект» уж если говорить точно.

Ед жевал и запивал все напитком из со — настойкой из кореньев с родной планеты. Казалось, красец ест в полном одиночестве. Он не косился на нас и в беседе не участвовал. Как обычно на редакционных мероприятиях.

Гуманоиды-рептилии славились нордическим нравом, спокойствием в самых сложных ситуациях, и тем, что никогда не вмешивались в чужие отношения, которые их не касались. Ед оставался одинаково спокоен и на воздушных трассах в часы пик и когда журналисты с ньюсмейкерами шумно и бурно выясняли отношения. И за это его тоже ценили в редакции.

Я знала — Ед впитывает сведения, как губка или даже лучше. Но комментировать ничего не станет, как и делиться с кем-то информацией. Все, что случалось при Еде Гулии, при Еде неизменно и оставалось.

Красца отправляли на самые сложные, щекотливые и важные задания и мне даже трудно было представить какие тайны хранились в лысой голове рептилии.

Вальтархи понимали особенности аборигенов с Макки, поэтому ни в чем себе не отказывали.

Какое-то время казалось, что Эльс не удостаивает меня ответом. Но когда я отставила чай и посмотрела на вальтарха, тот демонстративно отодвинул тарелку и произнес:

— Конечно-конечно! Если я что и усвоил из супружества, так это то, что с женщиной надо соглашаться. Дорогой, я сегодня хорошо выгляжу? Конечно, милая, ты прекрасна. Главное, чтобы народ не испугался. Окружающие и без того уже с нервным тиком после твоего вчерашнего выхода, не стоит добивать их сегодня окончательно… Дорогой, я ведь похудела? Конечно, солнышко, рыбка, звездочка! Ты только осторожно протискивайся в двери, я еще с прошлого раза их не доремонтировал. Дорогой, я ведь в доме главная? Конечно, радость моя, конечно, любимая. Не забудь только выполнить мои рекомендации. А так — ты у нас главнее некуда.

Лленд усмехнулся, покачал головой и произнес какое-то слово на языке Ттории.

Нечто вроде:

— Бельстрах!

Эльс недовольно покосился на товарища, фыркнул и небрежно отмахнулся. Вроде, сам знаю, и плевал я на это. Хм… Очень даже любопытненько.

Ед ускорил пережевывание — похоже, чувствовал, что надвигается буря и не хотел, чтобы снесла ненароком, просто потому что попался под руку.

Я осушила стакан чаю, Эльс будто подражал — допил свой, с добавкой сбора трав с Ттории. Я когда-то такой пробовала — горьковатый, подобно черному кофе.

— Я что-то не очень понимаю! Ты меня сейчас сравниваешь с супружницей?

— Нет, — отмахнулся Эльс. — К сожалению, ты мне больше нравишься. Внешне, по духу и вообще по темпераменту.

— И почему же, позволь узнать — к сожалению?

— Потому, что характер у тебя еще хуже, чем у Нельды. А Нельду в нашем подразделении иначе как «стерва» не называли. Это такое традиционное название для женщины, которая эм… немного несговорчива, слегка упряма и чуток сварлива. Еще вредная, склочная ну и так далее…

— Бельт-а-страх! — протяжно произнес Лленд с гортанными нотками.

Телохранитель даже бровью не повел. Жаль, что язык Ттории считается мертвым и перевод в галанете найдется вряд ли. Очень уж любопытно — о чем это толкует повар.

— Я знаю, что означает «стерва», — Я выпила еще стакан чаю, и Эльс немедленно осушил такой же. — Ты хочешь сказать, что я — стерва? — кажется, мой голос слегка повысился. Ну как слегка? Ед чуть вздрогнул, залпом осушил свою белую кружку и моментально ретировался из столовой. Лленд же напротив, сел поудобней и подпер голову ладонью, словно собирался досмотреть представление.

— Я? Разве я такое сказал? — Эльс посмотрел на повара и тот растерянно развел руками. Дескать, приятель, ты уж как-нибудь сам, а я так, рядом постою. Если что — просто смахну искры, которые долетят от жаркого разговора.

— Я сказал, что характер у тебя еще хуже, чем у Нельды. Это ее называли стервой. А для тебя это был бы комплимент.

Я сжала кулаки и процедила сквозь зубы:

— Слушайте, Эльс Хантро. Я вам не жена и даже не приятельница. Я ваш работодатель. Тот, кто платит вам деньги и соответственно — заказывает музыку.

— А только что я был — Слушай, Эльс. Как интересно меняется обращение. Первое или второе считается оскорбительным? Ну чтобы мне знать уже на будущее — когда обижаться, а когда радоваться.

Я фыркнула и повторила:

— У нас нет панибратских отношений. Вы работаете на меня — и точка!

— Судя по вашему повышенному тону это все-таки был восклицательный знак, — невозмутимо парировал Хантро. — Да-да, королева, какую вам музыку?

Я удивленно вскинула брови.

— Вы говорили, что заказываете музыку. Я уточнил — что же вам сбацать. Не гарантирую хорошее исполнение, зато громкость могу обеспечить невиданную! Пожарная сирена рядом не стояла.

Я демонстративно взяла пирожные, встала и направилась в свою комнату.

В спину полетело:

— Ох уж эти женщины. Ты им и музыку, и комплименты. Прямо-таки соглашаешься на все условия… А они разворачиваются и уходят восвояси.

Лленд что-то тихо ответил, но я уже не расслышала.

В ушах бешено колотилось сердце, хотелось вернуться и залепить Эльсу такую звонкую и мощную пощечину, какой его даже Нельда не награждала. И самое неприятное, мерзкое и отвратное, что вальтарх всегда находился с ответом. Я же вечно ему проигрывала.

Боже! Как странно, глупо, нелепо!

Скоро наш звездолет прибудет на Натолию. Там