Елена Романова - Одна из тридцати пяти Страница 19

— Это нужно мне меньше всего, но было бы странно, если бы вы этого не делали, — ввернула я аргумент, — но если вы считаете, что вам хватит таланта изображать из себя влюбленного и без подарков, я не против.

— Отлично.

— И самое главное, вы должны быстро охладеть ко мне потом. Эдмунд поймет, что наш брак не даст ему никаких преимуществ и расторгнет помолвку.

Берингер сложил на груди руки, опустил голову и тихо, но очень оскорбительно, рассмеялся.

— Как замечательно у тебя все получается, — вымолвил он, — не думаешь, что все может быть не так просто?

— Увидим, — бросила я беспечно. — Главное, мы оба заинтересованы в том, чтобы я вернулась в Хоупс.

— Ты даже представить себе не можешь как, — проговорил советник, — а теперь нам нужно вернуть тебя в покои, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что ты была здесь со мной.

Он безмолвно протянул мне руку. Я уже знала этот жест, он означал: «Иди ко мне, женщина, и не смей спорить!» И всякий раз, когда он так делал — проявлял свою мужскую властность — я хотела сказать ему твердое и категоричное: «нет».

— С тобой придется несладко, Джина, — вымолвил Берингер, — если не хочешь мне подчиняться, нам придется пересмотреть условия нашего сотрудничества.

Я стиснула зубы, с притворной любезностью вложив руку в его ладонь.

— И с этих пор так будет всегда, — удовлетворенно отозвался Райт.

Еще чего! Но, думаю, подобный ответ изрядно подпортил бы ему настроение. А с некоторых пор состояние Берингера стало для меня более чем важно.

Мы расстались у моих покоев, успешно преодолев расстояние от его комнаты до моей. Советник пожелал мне доброй ночи, и я ответила ему тем же, понимая, что теперь в мои сны с его участием вмешаются новые краски.

Я прокралась к постели, заметив на кровати подруги неподвижную тень.

— Ну, Джина, до сих пор будешь скрывать от меня правду? — раздался провокационный вопрос Элины.

Я вздохнула, посмотрела на нее и сказала первое, что пришло на ум:

— В этом больше нет смысла. Я была на свидании.

— И кто же этот счастливец?

— Райт Берингер.

Обоюдный тяжелый вздох предвещал рассвет самого трудного дня в моей жизни.

ГЛАВА 8

Я протиснулась сквозь столпившихся на балконе девушек. Камилла и Сибилла тотчас обступили меня с двух сторон и, проследив, куда я смотрю, принялись сбивчиво пояснять:

— Это отряд восточного направления…

Всадники прибыли утром, посеяв в рядах претенденток настоящую панику. Девушки выскочили на балкон, чтобы понаблюдать, как статные сильные мужчины в военном обмундировании, движутся ко входу во дворец.

Всюду слышалось благоговейное: «Да, они настоящие варвары… я слышала, что мужчины на войне ведут себя, хуже дикарей…» И, наверняка, это было правдой, но меня заботило иное — для чего они здесь, и что случилось там, откуда они прибыли?

— Это люди Берингера, — сказала Камилла, — это может быть интересным.

— Думаешь, кто-то хочет выманить этого зверя из дворца? — подхватила ее мысль Сибилла.

— На кону королевская корона, почему бы и нет.

— Идея не выгорит, Берингер всегда исполняет приказы короля, даже если ему будет нужно разорваться на части.

— Хочешь сказать, что он бросит командование армией, даже если там случилось что-то серьезное? — изумилась Камилла. — Ради того, чтобы контролировать Эдмунда и процесс сватовства?

— Нет, я хочу сказать, что он один из тех, кто умеет решать проблемы по мере их поступления.

Я слушала девушек в напряженном раздумье, понимая, что баланс сил слишком шаток, чтобы я лишилась такой фигуры, как Райт. Что будет со мной, если он уедет?

— Дамы! Реверанс! — послышалось за нашими спинами.

Это была мадам Жизель, которая сопровождала ее величество Генриетту Сафскую.

Девушки присели в реверансах и умолкли, разглядывая королеву, которая, пользуясь случаем, разглядывала их. Генриетта была прекрасна. Ее пышное платье с традиционным квадратным декольте и кружевами, белоснежный парик, изящный веер были произведениями искусства за сотни и тысячи золотых лир. Королева глядела на нас, приподняв подбородок и доброжелательно изогнув бровь. Правда, доброжелательность ее была фальшивой, как и улыбка, потому что все знали, насколько бессердечной была эта женщина.

— Я вернулась из Листана, чтобы лицезреть эти прелестные создания, — проговорила она, наклоняя голову в сторону нашей наставницы. — Они воистину прекрасны, но достойна королевского выбора всего одна.

Королева была высокой, стройной и, несомненно, красивой.

— Ваше величество, позвольте, я представлю вам…

Генриетта остановила Жизель взмахом веера, сделала несколько шагов навстречу, оглядела наши лица.

— Не утруждайте себя, мадам, — вымолвила она властно, — я дорожу своим временем, поэтому попрошу некоторых из этих леди навестить меня сегодня после обеда. Я говорю о леди Брианне, леди Розетте и леди Джине.

Мое имя в череде этих благородных имен? О, это нонсенс.

Объявив свою волю, королева глянула поверх наших голов на примчавшихся ко дворцу всадников, затем сделала нетерпеливый жест фрейлинам.

Катастрофы множились с необъяснимой прогрессией. А еще — я ощущала себя приманкой, марионеткой, которую сильные мира сего пытаются использовать в своих необъяснимых целях.

Перед посещением будуара королевы, я переоделась в парадное платье. Элина, которая старательно изображала из себя обиженную и отвергнутую подругу, поколдовала над прической.

— Вплети в волосы красную ленту, — сказала я, стараясь, чтобы просьба прозвучала естественно.

После обеда явились сопровождающие, дав повод думать, что меня отведут не к королеве, а бросят в темницу. Впрочем, я не знала, что из этого хуже.

Будуар Генриетты был изыскан и ярок. Золотые драпировки на постели, белые пуфы, инкрустированные камнями шкатулки и в придачу ко всему милый звонкий папильон, носящийся под ногами.

Я пришла последней. Королева сидела в кресле у окна, положив ноги на скамеечку. Рядом тихо ворковали ее фрейлины. Брианна и Розетта смущенно пили чай, сидя на софе.

— Дитя, присядь, — королева вышивала, ловко работая иглой.

Начался длинный нудный разговор ни о чем. Генриетта молчала, слушая россказни своих фрейлин, изредка складывая губы в лукавую улыбку. Из претенденток болтала только Брианна. Мы с Розеттой переглядывались и время от времени приникали к чашкам с чаем.

— Ваше величество, к вам посетитель, — на входе показалась камеристка.

— Совершенно забыла, — отозвалась королева, — просто вылетело из головы, — и обращаясь к нам: — надеюсь, вас не смутит, юные леди, если сюда войдет мужчина?