Тайны Циты. 2. Декоративка. Книга 2 (СИ) - Грин Агата Страница 19

 — Будешь шипеть на меня, змеища, и я тебя в узел завяжу,  — пригрозил мужлан, глядя на меня больше с любопытством, чем со злостью.  

 — Тронешь моего волка, и я убью тебя,  — в том же тоне ответила я. 

 — Вазраг! Не надо! — крикнула Флана.

Ее окрик опоздал: он встряхнул меня так, что  у меня клацнули зубы, затем отшвырнул к Флане с такой силой, так что я врезалась в нее, и мы вместе упали  на один из ящиков. Я скатилась с ящика и здорово ушиблась спиной о холодный пол, но, к счастью, не треснулась об него головой, успела сгруппироваться. А Флана и вовсе словно не заметила падения, вскочила сразу, начала меня поднимать.

 — Уведи ее,  — бросил ей Вазраг,  — и чтоб я ее больше не видел разгуливающей по крепости. Пусть сидит взаперти, дрянь. Может, поймет, что к чему.

 — Да, лучше уйти,  — пролепетала Флана, которую я впервые видела настолько беспомощной. Она попятилась спиной к дверям, таща меня за собой. А я… я смотрела, не отрываясь, в лицо Вазрага, расплывающееся, туманное, но определенно вражеское.

 — Твой волк, да?  — спросил он, ухмыляясь.  — Так и быть, пришлю тебе то, что от него останется.

Сказав это, он снова повернулся лицом к клетке. Флана обхватила меня за плечи, вынуждая развернуться, и подтолкнула к дверям. Однако я не могла уйти, не могла оставить  измученное и раненое животное наедине с другим животным, жестоким!

Извернувшись, я выскользнула из хватки Фланы, вытащила горящий факел из крепления на стене и, подбежав к Вазрагу, окликнула:

 — Эй!

Он обернулся, и я врезала факелом ему прямо по лицу. Он заорал, скрючился и, одной рукой попытался меня схватить, но Флана уже оттащила меня за плечи.

 Борода Вазрага задымилась, и он кинулся наружу. Как только мужлан выскочил, я закрыла дверь и стала двигать к ней ящики.

 — Флана, помоги,  — кряхтя, попросила я,  — у нас мало времени, сейчас все набегут. Ящиками надо дверь заблокировать.

Она  посмотрела на меня потерянно, затем, двигаясь медленно, как в полусне, начала помогать. Защитив более-менее вход, я подошла к клетке и, прищурившись, стала разглядывать волка.  Крупный, взъерошенный, с замёрзшей кровью на боках, шее, морде, он жег меня глазами, желтыми и знакомыми. Дышал он тяжело,  лапы дрожали, но он все равно был готов  защищаться и убивать.

Это был Млад, вне всяких сомнений.

 — Млад, милый, это я,  — обратилась я к нему ласково, как к ребенку.  — Держись, приятель. Мы тебя на ноги  поставим.  

Он ощерился.

 — Знаю, нам пришлось тебя оставить, но у нас не было выхода, — проговорила я, не обращая внимания на рычание и прочие элементы угроз.  Я надеялась, он узнает меня, мой голос. — Все будет хорошо.

  — Не будет,  — глухо возразила Флана.

В подтверждение ее слов снаружи раздался разъяренный вопль, состоящий из местных нецензурных выражений и требования как можно скорее выйти.  Моя несчастная опекунша – несчастная именно потому, что моя – сжалась, съежилась, и, став на вид еще младше, пискнула:

 — Он нас убьет.

 — Никто не позволит этому верзиле убить двух женщин, Флана, так что без паники. Не переживай, я сама все решу.

Вазраг стал ломиться к нам; слышались еще и другие голоса. Рассвирепевшего мужика пытались остановить, а доски сарая так и трещали…

 — Шум – это очень хорошо,  — спокойно сказала я.   — Это значит, Вандерия очень скоро узнает о произошедшем и мы все решим с ней.

 Флана молчала. Как только Вазраг пробил своим мощным плечом дверь и попытался влезть, она машинально закрыла меня собой, но это было лишнее: мужиков на подмогу собралось уже столько, что все вместе они  смогли оттащить Вазрага от сарая.

 — А теперь можно выйти,  —  сказала я и посмотрела на Флану.

 — Что же ты натворила…  — вымолвила она.

 — Если бы я ушла, он бы убил Млада, а перед этим бы поиздевался над ним раненым, не способным дать нормальный отпор. Он получил, что заслуживает, Флана. Я бы еще и не то сделала, чтобы его остановить.

 — Ты просто не знаешь, кто он. Он…

 — Тупой скот? Это я уже поняла.

Флана хотела еще что-то сказать, но не успела. Драган  сунул голову в образовавшуюся щель и велел выходить.

Перед Вандерией мы предстали вместе с Фланой; Драган привел нас в ее покои. Мэза встала прямо перед нами, сцепила руки в замок за спиной, и долго поочередно смотрела в наши лица.

 — Флана, — произнесла она, нарушив давящее молчание, — объяснись.

 — Это я попросила ее найти волка и доставить сюда, — солгала я, и выступила вперед. 

 — Неважно, о чем ты просила ее,  Ирина, — мягко проговорила Вандерия.  — Важно, что Флана нарушила правила. Нельзя тащить в крепость что ни попадя, особенно хищного зверя.

 — Я виновата, моя мэза, — пролепетала всадница, не осмеливаясь поднять на женщину взгляд. — Думала, хорошее дело сделаю…

 — Хорошее? — переспросила Вандерия. — О-о-о, дитя мое… Я не сомневаюсь, что ты руководствовалась самыми лучшими побуждениями, но в итоге причинила зло  и бедному зверю, которому пришлось пережить непростой полет в когтях гуи, и своей подопечной, взволновав ее, и Вазрагу. Зачем ты вступила с ним в спор? Если ты была не согласна с ним, надо было пойти ко мне. Я бы нашла решение, которое всех удовлетворило.

Девушка шмыгнула носом; она беззвучно плакала. Сложно было сопоставить эти слезы и дрожащие губы с той бойкой грубоватой  валькирией, которой я впервые ее увидела.  

 — Флана, девочка,  — мурлыкнула комендантша, — мне отрадно, что у тебя доброе сердце, но ты всадница, военная единица крепости, и должна понимать, насколько важно следовать приказам и не нарушать правил. Тебе даны четкие указания, кого и что можно доставлять в крепость. Ты нарушила их.  Помимо этого, ты пошла против своего предводителя. Я прощаю тебя с условием, что впредь ты такой ошибки не допустишь.

 — Да, мэза…  — всхлипнула Флана, и жестко провела ладонью по щекам, стирая с них слезы вины.  — Ваша милость безгранична…

 — Тебе придется ответить за проступок своей подопечной, —  строго добавила Вандерия, ненадолго переводя взгляд на меня. — Ирина повела себя, как… как очень испуганная женщина. Она обожгла лицо Вазрагу, а перед этим угрожала ему. Ты показала себя, как скверный защитник, Флана, ты не предупредила эту ситуацию. Я не для того сделала тебя опекуном Ирины, чтобы  случалось такое.  Напоминаю, в чем  смысл  проведенного ритуала: ты берешь ответственность за подопечного и  решаешь его проблемы – но не создаешь новые! Твоя задача научить Ирину жить по нашим правилам, а не нарушать их по ее желанию!  В свободное от полетов время  будешь работать на кухне, там всегда нужны руки, а по вечерам – разъяснять своей подопечной, что можно, а что нельзя делать в крепости, и о чем уместно просить, а о чем нет. Несмотря на твой промах, я оставляю тебе право самой наказать Ирину.

— Да, мэза… — высоченная Флана сгорбилась и сжалась перед невысокой худенькой Вандерией, словно хотела сделаться ниже ее и занять еще более униженное положение.

Происходящее  мне не нравилось – складывалось ощущение, что всю вину за произошедшее Вандерия хочет свалить на нас,  но я пока молчала, ожидая, что еще скажет комендантша. Она указала на двери,  приняла выражение лица, словно она ангел, вынужденный заниматься грязным грешным делом, и с вселенской печалью в голосе молвила:

 — Идите и хорошо подумайте над своим поведением.

Флана понуро поплелась к дверям, а я осталась на месте.

 — Это все,  — холодно сказала комендантша.

 — Мэза Вандерия,  — сказала я, — могу я узнать, какое наказание получил Вазраг?

 — Ты меня сильно разочаровала, Ирина,  — вместо ответа на вопрос  протянула женщина.  —  Я очень расстроена тем, как ты себя повела, но списываю это на то, что тебе пришлось пережить. Жестокость порождает жестокость…

 Я хотела держаться как можно более спокойно, вежливо, чтобы Флане снова из-за меня не досталось, но, черт возьми, какого лешего эта тетя разговаривает со мной так, словно я  ребенок несмышленый?  Почему она не ответила на мой вопрос?