Дракон вредный, подвид мстительный. Книга 2 (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна Страница 19

А ещё мне резко разонравилась ширина проёма. Посетила неуместная мысль — будь в этом коридоре кто-то невидимый, легко бы мимо меня просочился.

В какой-то момент накрыла настоящая паранойя — почудился тонкий аромат женских духов, причём не чьих-нибудь, а леди эс Тирд.

Это стало финальной точкой. Моментом, после которого я рявкнул на себя, запретив впадать в маразм, и сосредоточился на деле.

Ведь при всём своём авантюризме Августа не идиотка, чтобы самостоятельно лезть к Источнику? И Янтарный дух не настолько обделён мозгами, чтобы позволить девушке столь самоубийственный шаг!

Так что вдох, выдох и, как с некоторых пор любит выражаться Рагар, спокойствие и только спокойствие!

Шагнув в зал вслед за кадетами, я взмахнул рукой, и массивные каменные двери захлопнулись. Я же отправился дальше, к ступеням и исполинской каменной фигуре. Поднялся, водрузил ладони на спящее Око и окончательно утвердился в мысли — что-то сегодня идёт не так.

Каменный шар ощутимо вибрировал, но это было нормально.

Ненормально другое — Источник активизировался прежде, чем я закончил его будить. Веки распахнулись, и серый шар превратился в жёлтое око с чёрным вертикальным зрачком посередине.

Секунда, и шар нервно завращался, словно кого-то выискивая. Мне стоило больших усилий не выругаться от неожиданности и сохранить лицо.

Исполнившись достоинства, я отступил от драконьей головы с зажатым в ней глазом и зарычал, обозначая присутствие здесь воплощённого.

Око резко замерло, зрачок плавно сместился в мою сторону и прежде, чем он снова «забегал» по залу, я объяснил зачем мы вообще пришли:

— Приветствую сородичей, — я прижал руку к груди и поклонился. — Меня зовут Эрвин эр Форс. Я привёл тех, кто не единожды заглядывал в подпространство, встретил свою сущность и готовится к слиянию.

Вообще подобные разговоры не приняты и даже невозможны. То, что я заговорил, было совершенно бесполезно, но…

Меня словно услышали. Источник успокоился, зрачок из нервного стал каким-то ленивым. Словно ждал чего-то интересного, а тут… я?

— Отлично! — я не расстроился, оптимистично клацнул зубами.

Обернулся, чтобы взглянуть на парней, и увидел на лицах сдержанный, плохо скрываемый, но испуг.

Парни не раз и не два посещали Око, они были знакомы с этим как бы шаром, и логично, что немного струсили. Только пускать напуганных птенцов к Источнику нельзя категорически! Страх может обернуться катастрофой для всех.

И я сделал то, чего делать тоже не следовало. Шагнул к Источнику, хотя у нас, у воплощённых, причин заглядывать в подпространство нет.

Это не запрещено, просто не приветствуется. Я даже не знаю, смотрел ли кто-нибудь хоть раз?

Ведь кроме бесполезности, взаимодействие с Источником — это всегда больно. В первый раз ещё может повезти, а дальше — без вариантов. Боль, боль и ещё раз боль.

Выбор сущности, взаимная притирка, ну и самое жуткое — слияние. Несколько часов бесконечной пытки, когда тебя выворачивает и корёжит, словно кожу с живого сдирают, и тем хуже, чем сильнее дракон. Иногда слияние заканчивается помутнением рассудка, и вместо дракона человек превращается в психа разной степени агрессивности.

Слияние — последнее, чего можно пожелать своей возлюбленной или дочери. Тем сложнее было принимать в школу всех этих дев.

Впрочем, не о леди речь!

Желая успокоить кадетов, я совершил безумный поступок — шагнул обратно к ожившему исполинскому глазу и замер в нарочито расслабленной позе. Око сначала не сообразило, а потом аж моргнуло от удивления, и я решил, что меня пошлют.

В смысле, ничего не произойдёт. Я останусь здесь и сейчас, и не только телом, но и разумом.

Но… Око моргнуло опять, зрачок резко расширился, а торжественный зал исчез.

Я очутился в знакомом месте: небо — не небо, но очень похоже. Где-то высоко над головой висело холодное солнце, а далеко внизу виделось целое море словно раскрашенных акварельными красками облаков.

Я бывал в этой точке подпространства неоднократно. Даже считал её личной точкой входа, и очутившись тут даже выдохнул, но всё вдруг изменилось.

Меня бросило вниз — не падение, а притяжение, причём какое-то сумасшедшее! Я падал камнем, невзирая на крылья, а потом осознал себя лежащим на скале.

Кое-как поднялся на лапы, осмотрелся, только вразумительного пейзажа так и не увидел. Его загораживало какое-то бесконечное поголовье драконов. Не клин! Не стая! И даже не армия. Целая тьма!

Драконы взяли в кольцо и смотрели — очень внимательно, очень выразительно. Прямо-таки буравили взглядами. Словно впивались в мозг!

Я никогда не видел стольких ящеров одновременно. Более того, с момента выбора встречался лишь со своим — с тем, с кем готовилось слияние. И раньше в подпространстве мы были отельными сущностями, а теперь одной, единой.

И мы не выдержали, рявкнули:

— Что?

Сородичи не ответили, но я чётко ощутил их укор, а потом подобный непробиваемой броне ряд подвинулся, и вперёд вышла… самка.

Очень красивая. Ярко-зелёная и ослепительно-прекрасная. А самое поразительное — я ведь и понятия не имел, что они, в смысле самки, есть.

Я смотрел на неё как впервые, и словно в первый раз начал различать сущности по половому признаку. То есть всё это поголовье… это были представители обоих полов, и им однозначно не нравилось в моём поведении… нечто. Я даже догадался что.

Так догадался, что едва не выругался!

А в ответ услышал тихое и недоброе, от той самой прекрасной зелёной драконицы:

— Р-р-р.

Я — кремень, но едва не припал на брюхо от счастья слышать её голос.

Вот так просто. Как какой-то щенок!

Это было настолько возмутительно, что я рявкнул:

— Я подумаю.

Она посмотрела так, словно провела острым когтем по шее.

— Подумаю, — повторил я, подчёркивая, что подмять меня не получится. Если кто-то решил помериться силой, то спешу уведомить: доминировать в нашей паре буду я.

Прекрасная презрительно сощурила глаза и отвернулась, но я рассусоливать тоже не собирался. Понятия не имел как выбраться из подпространства, раньше меня просто выбрасывало, но сейчас пустить ситуацию на самотёк я не мог.

И я рванул вверх. В небо, активно вспоминая ту боль, которой обычно сопровождалось возвращение в реальность, и всё получилось. Сначала была резкая вспышка света, а потом воображаемая боль превратилась в настоящую. Меня скрутило в тугой жгут, но… я уже говорил, что я — кремень?

Я удержался на ногах, и даже не согнулся пополам, хотя очень хотелось. Выдержал от и до, выждал, когда пройдёт судорога, исказившая лицо, и повернулся к птенцам.

Спускаясь по ступеням, снова думал об Августе — шёл и холодел от одной мысли, что ей придётся выносить всё это.

Нет. Никогда. Я должен что-то придумать! Если нет способа снизить уровень боли для Августы, то я его изобрету!

А ещё вспоминалась та самка. Я ведь правда не задумывался об их существовании, вернее о том, что сущности как-то различаются. Даже тот факт, что жена Рагара стала воплощённой, никак на моё восприятие не повлиял.

Я был убеждён, что они бесполы, а тут… Самка! Да ещё зелёная! Словно под цвет моей чешуи подбирали.

На этой мысли я едва не споткнулся. Как ни крути, а подобное лучше забыть! А то ещё взболтнётся вслух и… даже думать не хочу о том, что тогда будет. Нет и ещё раз нет.

Увидав, что я заглянул в Источник и выжил, кадеты повеселели. Выпрямились, выпятили подбородки, вновь превращаясь в готовых бросить вызов целому миру наглецов.

— Вперёд, — я кивнул на Око. — В порядке очерёдности.

Первый пошёл.

Ну а я остановился и обвёл зал новым пристальным взглядом. Тут самая сложная защита, пробраться невозможно. Вернее, Хранитель-то просочиться сможет, но никого другого с собой не проведёт.

Никаких кадетов и уж тем более кадеток! Разве что… воспользоваться распахнутой для других дверью?

Пока пятикурсники заглядывали в Источник, я ощупал взглядом каждый клочок окружающего пространства, даже на потолок смотрел. Попутно нюхал воздух, пытаясь снова уловить посторонний аромат. А потом случилось… не то чтоб неожиданное, просто не очень вот прямо сейчас уместное.