Любишь меня? Люби мою собаку! - Таня Белозерцева Страница 19

— Очень тяжело, но борется, — отвечала ему доктор Оксана, погрустнев.

— Тогда… у меня есть средство, только оно… ну… понимаете…

Гарри не знал, как описать человеку волшебное средство, но доктор Оксана, до сих пор верящая в Промысел Божий, решила не мучить ребенка. Она чувствовала, что он принес нечто, что сотворит чудо, а чудо не спрашивают, откуда оно. И мягко спросила:

— А что ты принес, ребёнок?

— Вот, — протянул флакон Гарри, — не больше трех капель и, наверное, лучше растянуть по времени, чтобы не мгновенно, правильно?

Глядя на переливающуюся жидкость, потомственная ведьма была поражена — откуда мелкий еще пацан мог достать средство из сказок и легенд?! Конечно же, она мгновенно узнала волшебную Живую Воду, ведь трудно найти ведьму в России, не знающую этой жидкости. А Гарри тем временем, полный сомнения, продолжил:

— Только я не знаю, как вы остальным обоснуете необъяснимое исцеление Эмили и других детей…

Ответ Оксаны поразил его в самое сердце:

— Даже врачи порой надеются на чудо.

Часть десятая. Ангел предстоящий спустится с Небес…

После того как Северус ушел камином к себе, хаос, посеянный торопыгой Гермионой, продолжал распространяться по магБритании. Рон был так потрясен невозможной новостью, что поспешил поделиться ею со всеми своими друзьями. Точно так же чесался язык у Молли, и она, вернувшись к себе, тут же рванула к соседкам. И понеслось…

Сначала по деревне Оттери Сент Кечпоул, а потом и до окрестностей всех графств добралось:

— Гарри-то Поттер того, помер…

— Ой, горюшко!..

— Как помер?! Где помер? Он же герой!

— Вааа-а-ай, последнего Поттера убилиии-и-и!..

Ну и так далее и в таком же ключе, паника разгоралась по Англии, подобно пожару в лесу-сухостое в середине августа. Снова, как тогда, в роковую ночь Хэллоуина, когда погибли старшие Поттеры и сгинул Волан-де-Морт, по всей Англии начали летать совы, от спешки роняя погадки и какашки, так торопили их владельцы, не давая толком прожевать пищу, образно говоря — я знаю, что птицы не умеют жевать…

Правда, на сей раз обошлось без звездопадов в Кенте и прочих фейерверков. По всей великой магБритании был объявлен всемирный день траура — умер Гарри Поттер. В Годрикову Впадину повалили толпы паломников. Сотни и тысячи магов, колдунов, волшебников и волшебниц посетили кладбище, дом и памятник Поттеров, клали веночки и цветочки, просили прощения у Джима и Лили. А статуя, развалины дома и просевшие старые могилы отвечали суровым молчанием, и в этом могильном безмолвии посетителям отчетливо слышался укор:

— А что вы хотели от ребёнка? Разве он нужен был вам?

И, услышав этот укор и, главное, осознав, все ощущали сильнейшую вину. Она наваливалась на них многотонной плитой, давила и душила. И забегали маги-колдуны в лимонных халатиках — сегодня в больницу святого Мунго поступило чрезвычайно много сердечников… Среди них была и Минерва МакГонагалл.

Ремус Люпин завыл дурным волком, падая на могилку Джима.

— Я… я с-с-сука, я скотина… Я ведь мог, я… я должен был забрать мальчика!!! Что я наделал?! Прости меня, Джеймс, я погубил твоего сына!

Дико радовалась незабвенная Рита Скитер, строча некролог по Поттеру, и из-под её Прытко пишущего пера — пятого по счету, первые четыре сломались после того, как исписали тонну пергамента — выходили целые философские трактаты на темы: кто виноват в гибели Мальчика-Который-Выжил? Кто погасил Маяк Надежды? И кто заменит нам Избранного?!

Громогласно рыдал в своей хижине бедолага Хагрид, заливая стол целыми океанами соленых слез, трубно гудел в платок-скатерку, продувая забитый соплями нос, и жалобно голосил, оглушая единственного слушателя, пса Клыка:

— Ва-а-ай, позор какой! Какой мальчик… какой хороший мальчик умер! Да как же так?! Ааа-а-ай, Гарри, да на кого ты меня покинул?!

Клык из-под стола тоскливо вторил:

— Ууу-у-у-у…

* * *

Когда Гарри мгновенно утратил к нему интерес, Снейп даже запнулся и удивленно посмотрел за суетой, для которой он был не более чем элементом меблировки. Такое состояние было для него новым. Также новым было то, как Гарри обращался к родственникам и как они обращались с ним. У зельевара возникло странное ощущение, что он видит перед собой то, чего у него никогда не было — полную, счастливую семью.

— Ну, раз все хорошо, то я вас покину, — как-то потерянно произнес Снейп и сделал робкий шаг к двери, но маленько промахнулся и впечатался фейсом об тейбл, то бишь в косяк… что поделать, армейская сковорода штука серьезная. Пришлось Вернону и Дадли ловить носатика под локоточки и усаживать обратно на диван. Вернон сочувственно прогудел:

— Да полежите вы чуток, а то я не знаю, что у Туньи рука тяжелая…

Дадли с интересом глянул на папу:

— А я не помню, чтобы мама тебя била…

— А тебя ещё в планах не было, сынок, — пропыхтел покрасневший папа. — Это я когда студентом был и начал ухаживать за твоей мамой. Ну и вот… доставал я её, доставал, песни пел под гитару да под Луной, целые серенады исполнял. Конфеты и шоколадки таскал ей тоннами. И не знал, дурак, что у Туньи аллергия на шоколад… Сам понимаешь, как она меня ненавидела и вполне заслуженно приложила пару раз сковородкой… только маленькой, легонькой, тефлоновой… А потом мой друг-однополчанин на свадьбу ей подарил сковородку потяжелее, вот эту самую, и сопроводил подарок словами: “Во, Петунья, настоящая армейская сталь, противотанковая броня! Вразумит любого идиота, ты, главное, пользуйся, не стесняйся”.

Дадли с состраданием посмотрел на багровую шишку, выросшую на лбу Северуса и начавшую наливаться благородной синевой. Поймав же на себе этот взгляд, Северус, не терпящий к себе никакой жалости, естественно, воспротивился, нервно затрепыхался, порываясь встать:

— Нет-нет, я должен идти, мне надо сообщить директору, что Поттер жив, а то его там все похоронили…

— Успеете всё сказать! — непреклонно заявил Дурсль. — Лежать! Глаза вон… в кучке.

Ну что ж, отлежался Северус, а услышав, как поздно вечером вернулись Гарри и Петунья, поспешил смыться через черный ход. К Дамблдору он не пошел, попросту забыв об этом — да здравствует армейская сковородка! — голова ещё побаливала, знаете ли…

А Гарри и его семья принялись готовить совместный семейный ужин, здесь мы их оставим и перейдем к нашему лечащему врачу.

Итак, она звалась Оксаной. Нет, не так, ее зовут Оксана Сергеевна Воробьева, врач-педиатр, кандидат медицинских наук, русская, беспартийная, потомственная ведьма… Член Семьи Врага Народа, как это называется у русских. Отец ее инженер-атомщик, конструктор ядерных реакторов. Один такой реактор, при разработке которого