Екатерина Флат - Его тьма Страница 2

Между тем магистр Олан совершил едва заметный пас руками, будто подкинул что-то невидимое, и под высоким потолком тут же возник большой светящийся шар. Три его сегмента пульсировали каждый своим цветом.

— Перед вами символичное олицетворение триединства магии. Три ее начала. Зеленым цветом показан Дош, красным — Лий и синим — Иос. В каждом маге в разной степени перемешаны Дош и Лий. И их уникальное сочетание и определяет ваши способности. Если Дош намного превосходит Лий, то маг станет Стражем. Если наоборот, то Целителем. Если же оба этих начала близки к равновесию друг с другом, то быть магу Мастером. Третье начало — Иос никогда не сочетается с первыми двумя. Как созидание несовместимо с разрушением. Дош олицетворяет агрессию, Лий — мир. Именно их взаимодействием создается жизнь. Иос же — это смерть. И маг, чья сила обусловлена Иосом, несет гибель для остального мира. Примером этому служит разразившаяся двадцать лет назад война Трех Начал. Возглавивший армию против Тариса Адор Темный как раз обладал силой Иоса. И лишь объединив свои силы, наши маги смогли одолеть его. К всеобщему счастью, Иос проявляется не чаще чем раз в столетие. Так что Тарису обеспечено еще несколько мирных десятилетий. Возникает справедливый вопрос: зачем же в мирное время Стражи?

— Скукотища какая, все это уже сто раз знают, зачем повторять, — приглушенно прошептала мне Лила. — Я сейчас точно усну.

Я ничего ей не ответила, продолжая вдохновенно зарисовывать висящий под потолком светящийся шар.

— Стражи хранят Сердце Тариса. На заре времен могучие боги совместили три начала магии в едином кристалле, и сила всех магов нашего мира не идет ни в какое сравнение с его мощью. Потому никто не должен владеть им. Многие Стражи погибли во время войны Трех Начал, защищая Сердце Тариса от Адора Темного.

Магистр принялся рассказывать о Мастерах и Целителях, но я, к собственному стыду, не особо слушала. Твердо знала, что стану Стражем. Просто потому, что однажды мне посчастливилось заглянуть в собственное будущее.

По соседству с нами жила милейшая тетушка Илла. Хотя по возрасту ее, скорее, следовало величать бабушкой. Всегда веселая и приветливая, сухонькая старушка выращивала в своем саду диковинные цветы и этим славилась на весь Тарис. Даже сам Правитель Ксандор частенько приглашал тетушку Иллу наставлять его садовников. Но самым примечательным в доброй старушке было другое. Она обладала редким для Мастера даром показывать будущее. Молодые девушки выстраивались в целые очереди у ее ворот. Меня это всегда забавляло. Не ведать, что с тобой будет, казалось интереснее. Да и мало ли, что впереди, вдруг одни несчастья. Так что лучше жить в неведении и не огорчаться заранее. Но накануне начала обучения в гильдии я все-таки решилась заглянуть в уготованную мне судьбу. Вдруг не быть мне Стражем, а я только зря надежды лелею.

Тетушка Илла встретила меня с радостной улыбкой, напоила ароматным чаем и по моей просьбе приоткрыла завесу времени. Перед моим внутренним взором мелькнуло всего две картины будущего. Сначала — как мы с Клеоном произносим клятвы верности друг другу перед свадебным алтарем. И в следующий момент я увидела, как спешно вбегаю в башню Сердца. Правда, после этого видения завелся червячок настороженности. Сама не знаю, что в увиденном было не так. С Клеоном мы уже давно были влюблены друг в друга, так что свадьба не стала для меня неожиданным откровением. Да и вторая картина свидетельствовала о сбывшейся мечте. Ведь только Стражи могли войти в башню, где хранится Сердце Тариса. Ну а то, что я куда-то торопилась и была очень взволнована, еще ни о чем плохом не говорило.

За неспешными речами магистра Олана время незаметно подкралось к полудню.

— Наконец-то! — радостно выдохнула Лила, когда он закончил и попрощался до следующего дня. — Если весь год будет так продолжаться, я просто умру от скуки.

— Дальше, наверное, будет интересней, — если честно, я сама была не уверена в своих словах.

— Ага, как же, — фыркнула подруга, тряхнув кудряшками. — Ладно, пойдем.

— Погоди, я хотела с Клеоном поговорить.

— Успеешь еще со своим Клеоном наговориться, лучше со мной прогуляйся, — и, схватив меня за руку, Лила устремилась к выходу из зала.

Всю дорогу к моему дому болтали о всяких мелочах, пока уже у самых ворот Лила не спохватилась:

— Видела, как он на тебя глядел?

— Как бы я видела, если ты скомандовала не оборачиваться? — я засмеялась.

— Я имела в виду не оборачиваться заметно, а потихоньку ведь можно было глянуть, — Лила пожала плечами. — А так-то он симпатичный, конечно.

— Клеон не симпатичный, а красивый, — поспешила возразить я.

— Да при чем тут твой Клеон? — она поморщилась, как будто у нее от одного упоминания его имени зубы заболели. — Я ж тебе не про него говорю!

— Да? — опешила я. — А про кого?

— Парень за нами сидел, светлый такой. В смысле, волосы светлые. Очень даже милый. Только шрам впечатление портит. Если не приглядываться, то не видно, но я же приглядывалась, — она хихикнула и уже серьезно добавила: — Левая бровь у него словно надвое поперек рассечена. Интересно, где это он такой красотой обзавелся? Ну и вот, так смотрел на тебя странно…

— Странно — это как? Затылком? — я не удержалась от смешка.

Лила на мою попытку пошутить внимания не обратила.

— Задумчиво-задумчиво, — продолжала она, — и как-то… даже не знаю, как объяснить… странно, в общем.

— Ладно, посмотрю на него завтра, — я толкнула створку калитки.

Лила махнула мне рукой на прощанье и поспешила дальше.

Дома никого не оказалось, только Пакостник гонялся в гостиной за собственным хвостом. На мое появление отреагировал бурными прыжками, грозя сбить меня с ног, и на радостях выдохнул в лицо целое облако дыма.

— Хорошо-хорошо, — сдалась я, — погуляю с тобой.

Наскоро пообедав, я взяла в охапку радостно похрюкивающего дракончика и вышла из дома. Полуденный зной разогнал всех жителей, что, впрочем, было только на руку, учитывая привычку Пакостника прыгать на каждого встречного.

Вообще драконов в Тарисе, мягко говоря, недолюбливали. Конечно, мало бы кому понравилось, если бы по улицам бродила огнедышащая махина, способная за один выдох испепелить человека или ударом хвоста разрушить дом. И первое время мой папа все опасался, что найденный им в лесу дракончик рано или поздно вырастит, и придется Пакостнику нас покинуть. Но за те пятнадцать лет, что уже обитал в нашем доме этот хвостатый безобразник, он совсем не изменился. Видимо, был карликовым от природы. А еще вредным, настырным и прожорливым.