Екатерина Бакулина - Заклинатели Бер-Сухта Страница 2

В двенадцать он отвел меня к хорошему целителю, который привел мое лицо в порядок. Именно тогда и обнаружились способности к магии, не большие, конечно, но это сразу поставило перед выбором. Тогда я надела кольцо. А теперь, став совершеннолетней, я должна была либо согласиться на стерилизацию, получить инспектора и ежемесячно проходить проверки, либо пойти учиться и получить лицензию. Отец мог отправить меня в Литьяте, у нас были деньги. Но он настоял, чтобы я ехала в Бер-Сухт.

Иногда мне начинало казаться — отец ненавидел меня.

— Магическая энергия — это кровь нашего мира, — говорил мастер Патеру. — Мы можем почувствовать ее в каждом уголке, можем уловить, как биение сердца, можем прикоснуться, можем повернуть в нужное русло. Энергия повсюду вокруг нас. Магия — это жизнь.

Хаген передо мной, на нижнем ряду. Казалось, он не слушал, или, уж по крайней мере, не смотрел на мастера. Он сидел, опираясь локтями о стол, навалившись, опустив голову. Интересно, о чем он думал сейчас? У него-то, уж точно, выбора не было. Бер-Сухт или смерть.

Джара толкнула меня в бок, передала под стопом записку: «У нас картошка закончилась. Пойдем в город». О своем питании мы должны заботиться сами. Джаре платили небольшую стипендию, за меня платил отец, этих денег хватало, но без излишеств. Мы сами готовили на кухне, сами покупали продукты, скидывались обычно на четверых — я, Джара, Ина и Лан. Моя доля была чуть больше, но я освобождалась от готовки, потому, что ничего не умела, дома у нас была кухарка. Готовили, в основном, Джара и Ина, мы с Ланом мыли посуду, я тарелки, а он кастрюли и сковородки, а еще Лан таскал с рынка самые тяжелые сумки. У нас все было распределено. А вот Хаген делал все сам, даже не знаю, как так вышло, жили-то мы все вместе, впятером. На наш курс, на десять человек, выделили две комнаты. И не потому, что не хватало места, уж места было предостаточно. Не хватало дров на зиму. Когда-то в жилых корпусах Бер-Сухта было центральное газовое отопление, но теперь в четырех комнатках стояли железные печки, высовываясь трубами в окна.

— Существует два подхода к овладению магией, — говорил мастер. — Сейчас уже начинают утверждать, что подход только один, что метод Тарра никогда не существовал, что это профанация. Но, поскольку этот метод запрещен, вы должны понимать, что технически им можно воспользоваться. Никто не станет с таким упорством запрещать невозможное. Вам будут говорить, что раз маги Тарра были такие великие, то почему они допустили разрушение академии и всей системы, почему допустили присоединения Этора? Это все так. Мы проиграли. Но вы должны знать…

Хаген начал кашлять. Сначала тихо, потом все громче, словно задыхаясь, сотрясаясь всем телом. Ему тоже было нелегко в холодном климате. Мастер Патеру замолчал, ожидая, пока пройдет приступ и наступит тишина. Хаген, наконец, откашлялся, вытер ладонью лицо.

— Простите, мастер, — сказал тихо. У него был ужасный квакающий ригдельский акцент.

Мастер Патеру вздохнул.

— Вы будете изучать один из стандартных базовых наборов заклинаний. Как вы знаете, на каждый набор выдается лицензия, и вне этой лицензии вы не имеете права использовать ничего. Вы и не сумеете ничего, за пределами изученных заклинаний, потому, что не будете знать как. Заклинание — это алгоритм. В Литьяте утверждают, что когда вы точно знаете, что должны сделать, и что должно получиться в итоге, то вам проще справиться с поставленной задачей. Я не спорю, это действительно так. Когда вы действуете строго в рамках правил — это безопасно. Читая заклинание чтобы зажечь свечу, вы не сможете спалить дом, алгоритмом не предусмотрена такая мощность. Но, вместе с тем, вы лишены свободы маневра. Если вас научили зажигать свечку, но не научили зажигать дрова в камине, вы не сможете их зажечь. Почти любое заклинание узконаправпенно. Метод Тарра — напротив, предполагает обращение напрямую, без специальных слов или действий. Вы хотите зажечь огонь, и вы зажигаете. В любом его проявлении. Его сила зависит только от вас. Ваша воля и больше ничего. Когда я вел практические занятия в Тарре, некоторые студенты не понимали, они спрашивали — что я должен сделать, объясните, покажите как. Но этому нельзя научить в привычной форме, это должно прийти само, изнутри, учитель может только направить. Дикая магия непредсказуема и неконтропируема извне, поэтому она так активно запрещается Литьяте. Истинная магия, как говорили раньше.

— Я бы хотела научиться не мерзнуть, — буркнула Джара. Совсем тихо, но мастер Патеру расслышал, покачал головой.

— Такое заклинание входит в вашу будущую лицензию, мисс Хе-Каи, — сказал он, — вы научитесь. А пока, советую одеваться теплее.

Над старой набережной плыли рыбы.

Когда-то уровень моря был ниже, а теперь набережная, старые доки и даже некоторые дома, оказались затоплены водой. Мостовая покрылась илом и галькой, заросла ракушками, уличные фонари покосились, стайки рыбок шныряли сквозь проемы окон.

Город поднялся выше, отгородившись от моря массивным каменным валом.

— Давай руку.

Лан помог мне забраться на смотровую площадку, ступеньки здесь очень крутые.

За валом открывалось море.

Джара уже давно поднялась и стояла у парапета, ветер трепал рыжие волосы. Она была так ослепительно прекрасна, что даже у меня захватывало дух. Словно морская нимфа — высокая, стройная, необыкновенно изящная, каждое движение похоже на танец…

— Так красиво… — сказала она, чуть откинувшись назад, чуть улыбаясь. Ее глаза сияли, ярко-зеленые, как и у всех хисирцев. Мне казалось, на море ей плевать, она глядела только на Лана.

А Лан все еще держал меня за руку.

— Очень, — сказал он. — Соле, смотри, там киты!

Я тоже видела их — вдали, на глубине, степенно появлялись и исчезали снова серые глянцевые спины, треугольные хвосты, высокие фонтаны водяного пара. Я замерла, затаив дыхание.

Лан обнял меня за талию.

У него очень сильные руки, но ладони такие мягкие… я вдруг подумала — как странно, ведь больше года он ходил на китобойце матросом, сам заработал себе на обучение, и сейчас подрабатывал грузчиком в порту. У матроса всегда много работы, руки загрубеют в любом случае, и пусть сейчас уже никто не ставит паруса, но и без того…

Он, словно услышав мысли, подмигнул, взъерошил мои волосы.

— Девочки, давайте выпьем вина?

Мы ведь отправились за картошкой, но купили немного вяленого мяса и здоровенную бутыль дешевого домашнего вина из черноплодки. Ина убьет нас, она не пошла, осталась дома… сама виновата.

Стаканов не было, мы пили прямо из горла, сидели на самом краю вала, свесив ноги. Волны плескались внизу, разбиваясь о камни, летели соленые брызги.