Бекка Фитцпатрик - Финал Страница 2

Скотт подошел ближе к кругу, улучшая свой обзор.

- У тебя нет никакой личной жизни, - скрипучим голосом прошипела старая седая женщина, тыкая хилым пальцем в Нору, ее подбородок дрожал от ярости.

- Твоя единственная цель теперь состоит в том, чтобы освободить твоих людей от падших ангелов.

Ты последовательница Черной Руки, и в то время как я не желаю идти вразрез с его пожеланиями, я не выберу тебя, если так будет нужно.

Скотт тревожно взглянул на Нефилимов.

Некоторые их них кивнули в согласии.

"Нора," позвал он ее по телепатической связи.

"Что ты делаешь?

Кровная клятва.

Ты просто должна оставаться во власти.

Скажи что угодно, ты просто должна успокоить их."

Нора оглянулась со слепой враждебностью, пока взглядом не наткнулась на него. "Скотт?"

Он ободряюще кивнул.

"Я здесь.

Не стоит их так волновать.

Сделай так, чтобы они были счастливы,

и тогда ты выберешься отсюда."

Она сглотнула, явно пытаясь успокоиться, но ее щеки продолжали гореть от возмущения.

- Черная рука умер прошлой ночью.

И с тех пор, как меня назвали его наследницей, и засунули в руководство, меня таскали с одной встречи на другую, я была вынуждена встречать людей, которых не знаю, мне приказали носить этот чертов удушающий халат, допрашивали насчет личного, толкали, подталкивали, судили, и ВСЕ ЭТО без единой свободной минутки, чтобы я могла просто восстановить дыхание.

Так что уж извините меня,если я еще не оправилась.

Старуха сжала губы в тонкую линию, но возражать не стала.

- Я наследница Черной Руки.

Он выбрал меня, так что не забывайте об этом, - произнесла Нора, и в то время, как Скотт не мог понять, сказала она это с убеждением или насмешкой, сказанное заставило всех замолчать.

- Скажи мне одну вещь, - сказала старуха проницательно после тяжелой паузы.

- Что произошло с Патчем?

И прежде чем Нора успела ответить, Данте выступил вперед.

- Она больше не с ним.

Нора и Скотт пристально взглянули на друг друга, а потом и на Данте.

"Что это было?"

Потребовала Нора, включая Данте в их мысленный диалог.

"Если они не попросят тебя править сейчас, то ты умрешь, потому что дала клятву крови, - ответил Данте. - Позволь мне это решить".

"Солгав?"

"Есть идея получше?"

- Нора хочет править Нефилимами,- произнес Данте. - Она сделает все, что нужно.

Закончить работу ее отца значит для нее все.

Позвольте ей один день поскорбить, и тогда она поправится и будет полностью сосредоточена.

Я обучу ее.

Она может это сделать.

Просто дайте ей шанс.

- Ты будешь ее тренировать? - старая женщина наградила Данте пронзительным взглядом.

- Это сработает, просто доверьтесь мне.

Старая женщина выждала момент..

- Пометьте ее знаком Черной Руки, - скомандовала она в конце концов.

Дикий и испуганный взгляд Норы усилился и Скотта замутило.

Ночные кошмары.

Они появлялись из ниоткуда, кружась в его голове. Все быстрее и быстрее так, что закружилась голова.

Вдруг прозвучал голос.

Голос Черной Руки.

Скотт зажал уши ладонями, корчась от нестерпимой боли.

Безумный голос гоготал и шипел, пока все слова не собрались вместе, звуча как разбитый улей пчел.

Метка Черной Руки обжигала грудь, пульсировала. Свежая боль.

Он пребывал в небытие, он был даже не способен различить сегодняшний или вчерашний день, в голове все перемешалось.

Он кое-как смог выдавить из горла хриплую команду:

- Остановитесь.

Казалось, что в комнате все остановилось. Все люди куда-то подевались, и вдруг, внезапно, Скотт почувствовал на себе враждебные взгляды.

Он с усилием воли заставил себя моргнуть.

В голове было пусто, он не мог думать.

Но он должен был спасти ее.

Когда ему ставили метку Черной Руки, вокруг не было ни единой души, которая могла бы это остановить.

Скотт просто не позволит, чтобы тоже самое произошло и с Норой.

Медленно, шаркая ступнями, к Скотту подошла старая женщина.

Глубокие морщины прорезали ее кожу.

Водянистые зеленоватые глаза взглянули на Скотта из впавших глазниц:

- Не думаете ли вы, что она должна доказать свою преданность на примере? - ее губы изогнулись в слабом подобии улыбки.

Сердце Скотта бешено забилось в груди.

- Позволим ей показать свою преданность в действии.

Слова просто вырвались.

Женщина склонила голову набок.

- Что вы имеете в виду?

В это же время голос Норы ворвался в его голову. "Скотт?" Нервно позвала она.

Он молился о том, чтобы все не стало еще хуже.

Он нервно облизнул губы:

- Так, если бы Черная Рука хотел пометить Нору, он бы уже давно сделал это сам.

Он доверял ей достаточно, чтобы дать эту работу.

Этого достаточно для меня.

Мы можем провести остаток дня тестируя ее, или же можем просто позволить этой войне начаться.

Недалеко находится город Падших.

Доставим одного сюда.

Я сам доставлю.

Пометить его.

Пошлем Падшим сообщение, чтобы они поняли, что наши намерения насчет войны серьезны. - Он мог слышать собственное прерывистое дыхание.

Лицо женщины озарилось улыбкой.

- О, мне действительно нравится эта идея. Кто же ты, милый мальчик?

- Скотт Парнелл, - ответил он, оттягивая вниз воротник футболки.

Он потер пальцем кожу, на который была нанесена метка-сжатый кулак:

- Да здравствует Черная Рука.

От этих слов во рту у него как будто образовалась желчь.

Сжав плечо Скотта своими длинными тонкими пальцами, женщина наклонилась и соприкоснулась своей щекой с его.

На ощупь ее кожа была влажной, и в тоже время холодной, как снег.

- Меня зовут Лиза Мартин. Я очень хорошо знала Черную Руку.

Да возродится его дух во всех нас.

Приведи мне Падшего, и через него мы пошлем послание нашим врагам.

Скоро все будет кончено.

Скотт освободил от цепей Падшего. Его звали Барак, это был тощий ребенок, по человеческим меркам ему было не больше пятнадцати лет.

Больше всего Скотт боялся, что они заставят Нору пометить его, но затем Лиза Мартин увела ее в частный вестибюль.

Одетый в черную мантию Нефилим протянул Скотту печать.

Он посмотрел вниз, на мраморные плиты, на которых лежал Падший со скованными наручниками руками.

Игнорируя угрозы Барака, и его обещания отомстить, Скотт повторял слова, которые шептал ему на ухо Нефилим - это было дерьмовое восхваление Черной Руки - и прижал горячее клеймо к голой груди падшего ангела.