Мери Линдсей - Расколотые души[любительский перевод] Страница 2

Она завела машину.

— Мне жаль, что я должна работать сегодня вечером, Линзи. Я устрою для тебя все в следующие выходные.

— Все в порядке мам. Правда. — Но все было не так. Это мой первый день рожденья без папы, но проводить его с Заком будет легче.

Я снова закрыла глаза и видение вернулось. Ворота кладбища; символ на папиной могиле; высокий кельтский крест; мраморный ангел с трещинами на теле; высокий худой парень. Парень улыбался. Мне нравился он. Я скучала по нему. Судорожно вздохнув, я открыла глаза. Мама смотрела прямо перед собой, сосредотачиваясь на дороге. Я теряю здравый смысл, это однозначно. Сначала голоса, теперь у меня были галлюцинации. Мой папа однозначно сделал мне подарок в этом году: подарив свою шизофрению.

— С днем рожденья, Линзи, — прошептала я себе под нос.

Глава 2

По моей просьбе, Зак отменил наш ужин и взял бутерброды из моего любимого кафе. Пикник на полу моей гостиной был идеальным днем рожденья. Особенно в такой день как сегодня.

— А как насчет места возле этого великолепного дуба? — сказал он, указывая на опорные балки у полки. Он вскинул одеяло в воздух и разложил его на деревянном полу. — Идеальный тенечек.

Я села, скрестив ноги на углу одеяла, когда он вытащил бутерброды из пакета и развернул, заглядывая внутрь.

— Копченая говядина для меня. — Он вытащил еще один. — И ростбиф для леди.

Я достала свой бутерброд из бумажной обвертки и положила на салфетку.

— Спасибо что поддержал меня этим вечером.

— Хочешь об этом поговорить? — Он поднял кокосовый коктейль и поставил рядом с моим коленом. Я откусила и покачала головой. Он знал, что я слышала шум последнее время, но голос был нечто иным. Я не была готова рассказать ему все. Он пожал плечами и приступил к еде.

Обертка для бутербродов всегда была моей любимой структурой. Тонкие и гибкие, но достаточно жесткие чтобы сдерживать складки. Я закрыла глаза и провела по ней рукой. Мои руки скользили по восковой поверхности, словно по собственной воле. Отгибая складки, а потом вновь загибая их.

Каждая бумага имела свою собственную форму и структуру. Эта же была похожа на цветок. Еще одна складка была расправлена. Я чувствовала, что мой стресс уходит вместе с жесткими складками и начала расслабляться. Создание красоты из чего-то бесформенного. Я открыла глаза и взглянула на улыбающегося Зака. Я не смогла удержаться и улыбнулась в ответ.

— Что ты делаешь? — Он кивнул на мои руки. — Любишь делать вещи из бумаги.

Я взяла цветок в руку и завернула еще один лепесток.

— Это успокаивает меня. Я начала этим заниматься, когда мне было двенадцать и моего папу впервые госпитализировали.

Он взял пару кусочков в рот, наблюдая, как я складываю еще один лепесток. — Значит, тебя кто-то этому научил, или ты обучалась в интернете или по какой-то книжке?

Я загнула кончик лепестка.

— Нет. Я вроде как научилась сама.

— Помоги мне, пожалуйста, — голос ребенка всхлипнул рядом со мной. Я вскочила на ноги и попятилась, закрывая рукой рот, а сердце бешено колотилось. Зак мгновенно подскочил ко мне.

— Что такое, Линзи? Он положил руки мне на плечо. — Линзи?

— Это, эм…

— Мне нужна ваша помощь. — И вновь. Я посмотрела в сторону голоса

— Я не могу тебе помочь.

Зак меня немного встряхнул.

— Ты в порядке, детка? С кем ты говоришь?

Слезы в моих глазах пекли и размывали мое видение, ребенок стоял, всхлипывая в тишине.

— Линзи! — Он взял руками мое лицо. — Линзи, посмотри на меня.

Я не могла заставить себя встретится с ним взглядом, в случае если он решит что я сумасшедшая, вместо этого я прижалась к его телу, чувствуя себя в безопасности.

— Это какой-то шум в моей голове, — прошептала я ему в грудь. — Сейчас я слышу голоса. Так же как и мой папа.

Я едва могла слышать его сквозь рыдания. Слышать голоса было ужасным, но потерять Зака еще хуже. Он был единственным якорем, удерживающим меня, в реальности.

— Шшш, — прошептал он мне в волосы. — Эй, все будет в порядке. Ты не твой отец. — Он гладил меня по спине и целовал голову, пока я не восстановила дыхание.

— Ты не твой отец, Линзи. Ты слышишь? Ты совершенно на него не похожа, по сравнению с тем как похож я на своего старика, верно?

Я кивнула, все еще не в силах взглянуть ему в глаза. Я сосредоточилась на прикосновении его руки, лежавшей на моей спине не замечая раздирающий ужас в моей груди. Рассказав ему про голоса, мне стало легче. Это просто заставило мой самый большой страх показаться реальнее. Он перестал гладить мою спину и наклонился вниз, что бы посмотреть на меня, убирая с лица мои волосы.

— У меня есть для тебя подарок.

Мы с ним договорились, что он не станет мне делать подарок. Он старался оплатить свои счета за обучения в колледже, поэтому простого ужина было достаточно. Но прежде чем я успела что-то возразить, он приложил мне палец к губам.

— Эй. Я за это не платил. Я сделал его сам. — Он взял меня за руку и повел к дивану.

— Посиди здесь, а я сейчас вернусь. — Он улыбнулся, показывая ямочки, на щеках и быстро вышел через парадную дверь. Вернувшись, он, держал в руках футляр с гитарой. Он резко вытащил свою гитару и сел на журнальный столик рядом со мной.

— Готова? — Спросил он. Я откинулась и глубоко вздохнула. Возможно, он был прав. Возможно я не такая как отец. Я кивнула и улыбнулась.

Я умела играть на гитаре, но Зак был фантастическим музыкантом. Он был особенно хорош в испанской классике, которую у меня не получалось играть. Папа мог тоже играть, но не так как Зак. Я с изумлением наблюдала, как его пальцы летали по струнам, издавая сложную, кисло-сладкую мелодию. В течение всего лишь нескольких минут, я восстановила свое дыхание в такт ритму, а сердце в такт мелодии.

Песня была прекрасной, и, в конце концов, я полностью в нее погрузилась, почти задыхаясь, когда вибрации последнего аккорда замолчали, проникая сквозь гитару.

— Вау, — это было единственным, что я могла сказать. Зак улыбнулся и поставил гитару в футляр.

— Тебе она понравилась?

— Она мне понравилась. Это ты ее написал?

Он выпрямился и провел рукой по своим густым волосам.

— Не сейчас. Я работал над ней долгое время.

Это был лучший подарок, которого было достаточно, чтобы забыть этот отвратительный день.

— Это было удивительно. Спасибо.

— На меня нашло вдохновение. — Он встал с журнального столика. — Ты делаешь это для меня, и с тобой я становлюсь лучше, чем есть на самом деле. — Мое сердце екнуло, когда он встал на колени передо мной и положил руки на мои бедра. Тепло его рук чувствовалось сквозь ткань джинсов, излучая сквозь мое тело тепло, заставляя меня таять в диванных подушках.