Дженнифер Руш - Фальшь Страница 2

Он сделал большой глоток и поставил стакан на стол, и я опустилась в одно из двух кресел. Я осмотрела его стол в поисках таблички с именем, но ничего не нашла.

— Приятно с тобой познакомиться. — Он улыбнулся, обнажив ряд безупречных белых зубов.

— Мы еще не знакомились, — напомнила я ему. — Я не знаю вас. Я даже не знаю вашего имени.

Улыбка стала шире. Он бросил файл рядом со стаканом, и втянул воздух, чтобы ответить.

Я прервала его.

— И не надо говорить "туше".

Он приподнял бровь.

— Почему нет?

— Потому это то, что сказали бы большинство людей.

— И тебе кажется, что я не отношусь к большинству?

Я окинула взглядом комнату, оценивая. То, чем люди окружают себя многое рассказывает о том, кто они такие.

Позади него на музейном креплении висела картина, нарисованная акварелью. На картине были изображены разные женщины, только лица, из контуры были нарисованы толстыми черными линиями. Кроме них, на картине были случайные мазки красок ярких цветов, например неоновый зеленый, розовый и бирюзовый.

На его столе, помимо обязательного компьютера и канцелярских принадлежностей, стояла фотография в рамке с изображением молодой девушки и золотистого ретривера, и ещё манекен художника. Что заставило меня задуматься, а не является ли акварель, висящая у него за спиной, его произведением.

Он развел руками.

— Итак?

— Не из большинства людей, — ответила я.

Он усмехнулся, и снова взял стакан.

— Ты не такая, как я думал.

— Будем считать это комплиментом.

— Это так и задумывалось, — он помедлил, чтобы я могла осознать это. Я с огромным трудом пыталась сохранить спокойное выражение лица.

— Может быть, тогда приступим? — Сказал он.

— Может быть ты сначала представишься, прежде чем мы начнем хоть что-нибудь, чем бы это ни было.

— Я полагаю, что это справедливо. Коннор Ван Норстренд.

— Какое изощренное имя.

— Голландское.

Я положила ногу на ногу и обнаружила, что Коннор уставился на мои оголенные колени. Внимание подобного рода я могла бы использовать в свою пользу в дальнейшем, если будет необходимость в преимуществе.

— Сколько тебе лет? — Спросила я.

Он полностью допил свой напиток. Я рассеянно задалась вопросом, что он пил. То, что пьет парень, говорит о многом. Мой отец пил дешевый виски.

Он указал на уже пустой стакан.

— Достаточно взрослый чтобы пить это.

— Любой человек достаточно взрослый, чтобы пить. Но это не значит, что это законно.

— Верно.

Он откинулся на спинку стула и обыденно скрестил руки на груди. Ухмылка едва ли сходила с его лица.

Я сделала вид, чтобы поправляю подол своей юбки, размышляя о том, спросить ли что-то ещё личное, чтобы продолжить эту игру, но совсем другой вопрос вырвался, непрошенно.

— Где он?

Коннор запнулся. Он точно знал, кого я имела ввиду, и это был первый раз, когда я разглядела крошечный проблеск смущения, который говорил о многом, подумала я. Я просто пока еще не знала о чём именно.

— ОБ вышел, — ответил он.

— Это так вы его здесь зовете?

— Да.

— Я обычно зову его Фоксом.

— Предполагаю, что ты можешь называть его как угодно.

ОБ, как назвал его Коннор, напоминал мне лиса. Не красивый, но хитрый, рыжеволосый, с темными, скрытными глазами. Кроме того, он действовал как одиночка. Тип хищника, которому нет необходимости использовать свой размер для охоты.

ОБ было скучным именем, по сравнению с Фоксом, но это выполнимо.

Когда Фокс — или OБ — предложил мне работу здесь, я понятия не имела, что это повлечет за собой, но у меня был компромисс, и я знала, что это того стоит. Сделка была такой: если бы я приехала сюда и приняла участие в этой новой программе, какой бы она ни была, то моя младшая сестра, Анна, будет иметь шанс на нормальную жизнь. Это было то, что я потеряла в момент, когда мой отец сломал несколько позвонков на работе на фабрике, и превратился в оболочку прежнего себя.

Я знала только мелкие детали о самой программе. OБ употреблял такие слова, как назначение и профессиональная подготовка, и передовые достижения науки, и нечто генетическое или что-то другое. Я также знала, что OБ работал с правительством, или на него. Но я хотела бы знать больше. Теперь.

— Что значит вышел? — Спросила я. — Вышел на час? Вышел на один день?

— Ты находишься в совершенно надежных руках, — сказал Коннор.

— Это не ответ на вопрос.

Он сел ровнее.

— Это всё потому, что у меня нет ответа.

Что означало, что ОБ делал всё, что соизволит здесь, что так же означало, что у него было гораздо больше власти, чем у Коннора.

— Хорошо. — Я скрестила руки на груди. — Я полагаю, мы можем начать.

Он встал, и кивком головы, указал мне на дверь, которую открыл и придерживал "заведующий дверьми", о присутствии которого я полностью забыла.

— Давай начнем с комнаты, которая назначена для тебя, и потом уже пойдем оттуда.

Моя комната находилась на втором этаже, спрятанная в задней части здания, в которое я прибыла всего восемь часов назад. Снаружи место выглядело словно престижное рекламное агентство, или, возможно, юридическая фирма. Множество острых углов и стекла, окна охватывали целые этажи, чтобы сохранить вид на озеро Мичиган, раскинувшиеся за его пределами. Оно было окружено бетоном. Я думала, что это позволяло строению выглядеть аккуратным и чистым, но теперь узнала, что здесь было несколько подземных этажей, где я проходила обследование и где позже я встретилась с Коннором, я поняла, что бетон был нужен, чтобы дать зданию мощный фундамент.

Надземная часть строения значительно отличалась от той, что была под землей. Мне понравилась эта часть гораздо больше. Первое, что я заметила, когда мы вошли внутрь моей комнаты, это был вид. Озеро Мичиган раскинулось настолько далеко, насколько мог видеть глаз.

Я не знала, почему мне настолько повезло, что я получила комнату с таким видом, но я не жаловалась.

— Что думаешь? — Спросил Коннор.

Я сделала несколько нерешительных шагов внутрь.

Моя комната была длинной и узкой, но всё же огромной по моим стандартам. Анна и я делили одну комнату на двоих многие годы. У меня никогда не было так много пространства.

Пол был покрыт более глянцевым бетоном, стены были просто белыми. Справа от меня у стены расположилась кровать с металлическим изголовьем, и она была покрыта толстым белым покрывалом. Соответствующие прикроватные столики стояли с каждой стороны кровати с одинаковыми стеклянными светильниками на них. Напротив кровати стояла софа с обшивкой из темно-синего полотна.