Саша Суздаль - Перстень Харома Страница 2

— Здесь, кажется, кто-то сидел? — спросил он у класса, но ученики, увлечённые рассказом Ивана Ивановича, никак не реагировали на вопрос учителя, а начали задавать свои: — Что такое слон?

Иван Иванович объяснил, но в его голове застряла тревожная мысль о чём-то, пропущенном в своём рассказе. Несмотря на то, что он ответил на все вопросы, Иван Иванович закончил урок совсем расстроенный.

После звонка дети говорливой толпой выбежали из класса мимо Леметрии, намеревающейся спросить у Дуклэона, как ему понравилось. Не увидев своего протеже, Леметрия удивилась, что его пропустила, и отправилась в старший класс, на свой урок магии, намереваясь в следующий перерыв посетить своего любимца.

Но в следующий перерыв не получилось, так как её к себе в кабинет позвал Перчик, нынешний директор школы, причём, паразит, совсем без причины, а чтобы только потискать любимую жену. Леметрия отчитала его, сказав, чтобы он упражнялся дома, а на людях не позорил её, и так люди на них двоих посматривают косо.

Когда Леметрия добралась до класса Дуклэона, то там его не обнаружила. Решив, что Чери забрала его домой, она вздохнула и успокоилась, намереваясь вечером расспросить Дуки, как она его называла, о его школьных впечатлениях. Прямо из школы она отправилась к домику Чери и застала её щипающей сорняки на грядке.

— Как наш ученик? — спросила Леметрия, присаживаясь на лавочку у крыльца и вытягивая ноги.

— Ещё не пришёл, — ответила Чери, продолжая работать.

— Как не пришёл? — опешила Леметрия, и чуть не сползла с лавочки.

— А что, уроки уже кончились? — спросила Чери, поднимая голову.

— Кончились, — растерялась Леметрия и спросила:

— А разве ты не забирала его с уроков?

Чери подошла к Леметрии, глянула ей в глаза и спросила: — Лемка, что случилось?

Леметрия рассказала о своих подозрениях, и они вдвоём помчались в школу. Перчик, сидевший в своём кабинете, удивлённо на них посмотрел, когда они ворвались в его кабинет. После путаных сообщений Леметрии и Чери, он послал марки всем преподавателям и вскоре его кабинет напоминал пчелиный улей. После препирательства, учительница второго урока показала журнал, где напротив Дуклэона стоял прочерк.

— На моём уроке он не присутствовал, — сообщила она, тыкая в журнал. Пришедший Иван Иванович, появляясь в дверях, предстал перед присутствующими, как похититель детей.

— Иван Иванович, куда вы девали ребёнка? — спросил его Перчик и все смотрели в рот Иван Ивановича, как будто он его съел. Ошарашенный Иван Иванович присутствующих не понял и смотрел на них с недоумением. Единственный ребёнок, близким ему, оказался зять, Вася Филимонов, который разменял третий десяток годов. Вспоминая, он вдруг с ужасом понял, что так тревожило его на уроке — дети, сидевшие за первой партой, которых он точно видел, неожиданно исчезли. Осознав то, что его до сих пор смущало, он неожиданно весь намок и потёк.

— Они исчезли, — сообщил он.

— Иван Иванович, кроме Дуклэона ещё кто-то исчез? — допытывался Перчик.

— Да, — растерянно сказал Иван Иванович, — мальчик и девочка.

Кроме Ивана Ивановича вспотел и Перчик. А Байли, появившись на пороге, заставила его ещё и покраснеть.

— Перчик, Марэлай у тебя? — спросила она у брата и, удивлённо посмотрев вокруг, поинтересовалась:

— Что случилось?

Детей искали по всему городу, организовав несколько поисковых групп. Бедный Перчик, считая пропажу детей своей виной, осунулся и потемнел лицом, а Леметрия не находила себе места, кляня себя за то, что не хватилась раньше за своего любимца. В связи с произошедшими событиями даже занятия в школе отменили до полного прояснения ситуации.

Байли стояла у окна школы, не зная, куда идти и что делать. Она, ощущала, что произошло событие неординарное, но не могла понять его сути и думала о том, кто мог сотворить такое: человек, преследующий какие-то цели, или существо, о целях которого они не узнают никогда, а, возможно, дети сами потерялись, попав в какую-нибудь беду.

«Ах, если бы здесь оказался Туманный Кот, — подумала она, поглаживая на кисти руки браслет из серого металла, усыпанный камнями из селенита, — ах, как бы я хотела поговорить с Маргиной!» — вспомнила она о своей матери, и тут же исчезла. «Фатенот, ты стала ужасно настойчивой», — проворчал Харом, Создатель данного мира, неподвижно лежащий в толще планеты Глаурия. Помолчав несколько мгновений, он хмыкнул:

— Возможно, я тебя прощу.

Фрея Рома, идя по коридору школы вместе с фрей Эстатой, не поверила своим глазам, которые заметили, как Байли исчезла.

— Ты видела? — спросила она у Эстаты.

— Что? — не поняла фрея Эстата.

— Байли пропала, — сообщила фрея Рома.

— Не говори чепухи, — шагая по пустому коридору, сказала Эстата. Возле кабинета Перчика она потопталась и, открыв дверь, втиснула свое плотное тело в дверной проём. Перчик вопросительно посмотрел на неё: вчера, тайно от всех, он дал распоряжение произвести поиски вдоль реки Леи – вдруг дети баловались на берегу.

— Ничего не обнаружили, — коротко сообщила Эстата, и у Перчика не имелось причин ей не верить – дотошность Эстаты известна всем. Перчик напряжённо думал, куда могли деваться дети.

Из рассказа Ивана Ивановича он понял, что тот не заметил момент исчезновения, а только его констатировал. Следовательно, дети могли уйти с урока сами, каким-либо образом обманув учителя, что тоже неважно. Главным оставалось то, куда дети отправились потом, а здесь море предположений. Подумав немного, он решил расспросить сестру, Байли, и Чери с Леметрией, чтобы лучше объяснить поступки детей и их мысли. Опустошённая Чери, вместе с Леметрией, сидели тут же на диване, а Байли перед этим вышла в коридор. Перчик попросил фрею Рому:

— Позовите Байли, она в коридоре.

Фрея Рома, зная, что Байли в коридоре нет, всё же, вышла туда и снова вернулась, чтобы сообщить:

— Её там нет.

— Сходите к ней домой, — попросил Перчик, — вероятно, она там.

Фрея Рома ушла, почему-то ясно осознавая, что Байли дома нет, а Перчик принялся расспрашивать Чери, на предмет того, что можно ожидать от Дуклэона.

— Да чего угодно, — вместо Чери, сказала Леметрия, — Дуклэон тихий, но шебутной.

Чери кивнула, соглашаясь с подругой, и, вспомнив сына, заплакала.

— Его уже нет в живых, — вдруг глухо сказала она, уставившись невидящими глазами в пространство.

— Чери, что ты говоришь!? — возмутилась Леметрия. — Не смей так даже думать!

Леметрия принялась успокаивать Чери, но та, как завороженная, повторяла: «Его уже нет в живых». Леметрия со всего маху влепила ей оплеуху и крикнула: