Моя фиктивная жена - Лариса Петровичева Страница 2

Воспользовавшись моим замешательством, охранник подхватил меня под локоть и выставил из магазина. Молодец, выслужился, возьми сладкую косточку у добрых хозяев.

Мне было так обидно, так горько, что я почти без сил опустилась на ступеньки. Нет, не плакать, ни в коем случае не плакать — эти остроухие дряни наверняка смотрят и ждут, что я расплачусь, а город катится себе мимо со своими домами, витринами, парками и зеваками, и все в нем советует: возвращайся домой, дурища, выходи замуж за Олава, строй обычное гномье счастье…

— Барышня, — окликнули откуда-то сверху. Я подняла голову и увидела эльфа-покупателя: он вышел из магазина и задумчиво рассматривал меня с высоты своего роста. Долговязая тощая громадина, холеное лицо театрального красавца, очень дорогой костюм — не магазинный, а пошитый по мерке: этот эльф был не каким-нибудь банковским клерком, а кем-то на очень высоком месте.

— Ищете работу? — спросил он. Я кивнула. Почему-то, несмотря на привычное эльфийское презрение к миру, в этом мужчине было что-то располагающее. Он, возможно, был не таким вредным, как его сородичи. И не так ненавидел гномов. Если бы ненавидел, то не заговорил бы со мной.

— Да, ищу, — кивнула я. Встала — незачем рассиживаться на ступеньках — и оказалась ростом как раз до середины груди незнакомца.

Неудивительно, что эльфы вырастают такими вот махинами. Господь создал их в березовых рощах и поселил среди ветра, листьев и ручьев, а нас выкопал из горных пещер, да так там и оставил: ройте золото да уголь, плодитесь и размножайтесь.

— Магии боитесь?

Магия, вот оно что. Эльф был артефактором — покупал в магазине золотые и серебряные пластинки для работы. Тогда неудивительно, что он такой холеный и важный: артефакторы очень богаты.

— Нет. Почему спрашиваете?

Эльф снисходительно окинул взглядом мое платье и чемодан и ответил:

— Мне нужна помощница. Тридцать крон в месяц, плюс комната в моем доме для проживания. Плюс еще работа на кухне. Стряпня, закупка, мытье посуды и все в таком духе. Согласны?

Мне захотелось сплясать от радости. Два часа назад я покинула родительский дом — и вот у меня уже есть работа и крыша над головой. Обида, нанесенная в ювелирном магазине, поблекла перед тридцатью кронами — хорошие деньги, этот артефактор не жадина.

Дела налаживались. Вот только если отец узнает, что я работаю на эльфа — проклянет.

Ну и ладно. Пусть проклинает. Я и так позор семьи, потому что тощая, пишу книги и не хочу замуж.

— Согласна, конечно, — улыбнулась я и спросила: — В двух словах, в чем моя работа?

* * *

Анарен

Сначала я подумал, что она человечка — потом посмотрел на золото в косах и на шее и понял, что ошибся. Из магазина вытолкнули гномку. Неудивительно — ей стоило смотреть внимательнее, куда она идет. Эльфы на дух не переносят гномов, особенно если те трутся рядом с эльфийским золотом.

Если бы отец узнал, что мне стало жаль ее, эту девчонку с рыжими косами, круглым лицом и огромными карими глазами, то проклял бы меня еще раз. А я ее пожалел — никто не заслуживает того, чтобы его выкидывали едва ли не пинками.

У девчонки был большой чемодан, нарядное по гномьим меркам платье и неукротимая решительность. Мне даже показалось, что над ее головой сверкали маленькие молнии. Она готова была расплакаться от обиды, но старательно сдерживала слезы — достойное поведение. Интересно, ее изгнали из Подгорья или она сама отправилась на поиски новой жизни? Если верно второе, то она бунтарка, такая же, как я.

— Работа состоит в том, что вы будете помогать мне в лаборатории, — ответил я, когда мы пошли по улице. Горожане смотрели в нашу сторону с нескрываемым удивлением: надо же, гномка идет рядом с эльфом, и они не скандалят и не дерутся. — Чистить пробирки, мыть столы, раскладывать инструменты. Отправлять мою почту и заказы. Получать мою почту и заказы. Покупать реактивы и камни по списку. Работы много, не сомневайтесь.

Отец проклял меня, когда я сказал, что хочу быть артефактором. Магия, которая жила во мне, была намного больше, чем у остальных эльфов, и постоянно требовала выхода — отец сказал, что можно пойти, например, по военной стезе, если уж мне настолько невтерпеж угробить жизнь на волшебство. Можно, допустим, стать боевым магом, который расшвыривает войска ударом посоха — это и медали, и деньги, и звания, все, как полагается. Артефакторика — это грязная наука для людей, которые обучились управлять течениями магических полей, и эльфам не положено ей заниматься.

— Хорошо, — кивнула гномка. — Я никогда ничего такого не делала, но думаю, что справлюсь. Меня зовут Хельга Густавсдоттир, а вас?

— Анарен Эленандар, — с достоинством представился я. На какой-то миг остро захотелось, чтобы отец вдруг оказался здесь и увидел бы меня в такой компании. На сегодня моя потребность в бунтарстве была бы удовлетворена, а отец кричал бы так, что с веток падали бы птицы, почти лопаясь от гнева. Эльф из благороднейшей семьи королевства — мало того, что я стал артефактором, так теперь еще и завожу дружбу с гномами, земной грязью.

Отец и вся семья считали гномов и людей пылью на своей обуви — это очень эльфийская точка зрения, и мы можем ее себе позволить с нашими деньгами и властью. Но я придерживался другого мнения: нельзя презирать кого-то просто за то, что он родился не таким, как ты. Надо брать все лучшее у всех — у людей, у гномов с кирками, даже у орков с их лошадиными табунами и степными юртами — только тогда ты сможешь подняться выше.

— Это магия в нем говорит, — вздыхала мать. Отец только за голову хватался. Какое-то время он пытался выбить из меня глупость своей тростью, потом понял, что это бессмысленно. Я переносил побои без криков и слез и стоял на своем: съезжаю из родительского дома, поступаю в академию артефакторики, учусь и работаю.

— Так и шел бы тогда в армию, если ему так приспичило работать с артефактами! В боевые маги! Так ведь нет. Ох, какой стыд… Что скажут главы эльфийских семей? Как нам пережить этот позор?

— А какие артефакты вы делаете? — спросила Хельга. Я вырвался из задумчивых размышлений, увидел, что мы почти подошли к моему дому, и ответил:

— Я работаю с магией исцеления. Делаю артефакты для детских больниц всего королевства, часть идет за рубеж.