Что ты несешь с собой – часть II (СИ) - Жукова Юлия Борисовна Страница 2

Тем временем Вачиравит убрёл куда-то вверх по склону, и вдруг крикнул оттуда нечто нечленораздельное. Из-за глухоты он и говорил довольно невнятно, а уж кричал — и вовсе ни слова не понять, так что мы поспешили к нему посмотреть, что он там нашёл.

А нашёл он пепелище. На расчищенном от поросли выступе склона кружком стояли равные по размеру валуны, а в середине валялись обломки разбитого каменного алтаря. Судя по горкам чёрных углей и обгорелых сучков, раньше надо всем этим стоял деревянный навес, но его спалили. Вачиравит носком сапога разгрёб землю у самого алтаря, и оттуда блеснула медь: несколько сплавившихся вместе мелких монет.

— Они поставили новый храм небесным богам, — припомнила я. — А это что, старый?

Чалерм приподнял полы чокхи и перелез за обломки, чтобы рассмотреть алтарный камень получше.

— Судя по резьбе, это был храм, посвящённый амарду, — сообщил он.

Вачиравит оскалился и прорычал что-то недоброе. Эк его накрывает от одного только упоминания амардов! Вряд ли же этот храм посвящался моей амардавике, которая держала его в плену… Хм, что же это получается?..

— Значит, махарьяты обвинили в пропажах амарда и велели отныне почитать небесных богов. — Я отогнула один палец. — А местные и рады на всякий случай храм спалить. Потом, — распрямила второй палец, — велели на дорогах соорудить ловушки на чужаков, чтобы никто не пришёл людей просвещать. А сами, выходит, заранее подбросили снопы, а потом своими шепотками да знаками их как-то обезвредили. — Я отогнула третий палец. — Но, скорее всего, временно, чтобы потом ещё прийти поживиться.

Чалерм вылез из-за закопчённых камней и отряхнул полы бирюзовой чокхи.

— Снопы надо найти, пока больше никто не пострадал.

Я фыркнула. А то бы я сама не догадалась! Но он ещё не закончил.

— Интересно, зачем Саинкаеу оговорили собственного амарданура. Какая им выгода с того, что деревенские перестанут ему поклоняться, если его и так на горе нет?

Я открыла рот что-то сказать, а потом передумала. Когда Саинкаеу пришли на мою гору, чтобы пленить мою амардавику, они призвали на помощь небесных богов. Небесные боги просто так в делах людей не участвуют, только если происходит какое-то вопиющее нарушение. Например, если амардавика похитила невинного человека и ни с того ни с сего стала над ним издеваться. Я покосилась на Вачиравита, который продолжал от скуки пинать угли. Я всё ещё не знала, чему верить, но… Что если не было никакого нарушения, а небесным богам пообещали что-то взамен? Так ли они неподкупны? Сила божества ведь зависит от количества почитателей. Уж не расплачивались ли Саинкаеу за ту помощь, заставляя деревенских жителей строить храмы?

Но Чалерм и Вачиравит не знали, что я — это я. Для них я Кессарин, дочь канана, а она вряд ли знала такие подробности о походе на Жёлтую гору. Поэтому свою версию я решила пока оставить при себе.

— Пойдёмте искать снопы, — объявила я вместо этого и помахала рукой в поле зрения Вачиравита, чтобы привлечь его внимание. — Ты — вокруг деревни, Чалерм — по домам, а я, раз уж изгваздалась, по лужам пошарю.

Возражать никто не стал.

По лужам и канавам я набрала полный подол конвертиков с амулетами, хотя попадались и пустые, использованные. Когда я больше не могла придумать, где ещё посмотреть, двинулась обратно к алтарю, но тут меня посетила неприятная мысль: когда я последний раз принесла Чалерму с Вачиравитом проклятые снопы, меня скрутили, обыскали и не знаю, что бы сделали, если бы я не сбежала и не нажаловалась главе клана. С тех пор, правда, Чалерм вроде бы сменил гнев на милость, но кто его, лисью морду, знает… Жизнь он мне спас, это точно. Потом ещё заверял меня в моей нужности для общей миссии, а я, как деревенская простушка, разомлела и во всё поверила.

Поэтому когда на следующий день он меня позвал «поговорить», то я, счастливая, прискакала и стала ждать откровений. А вместо этого получила очередной листок с отработанной заявкой на охоту и указания быть у ворот следующим утром. Дескать, говорить в резиденции опасно, если уж даже главу в его доме могли подслушать.

Но не могли же мы с Чалермом пойти на охоту одни! Он не махарьят, а я по официальной версии — тоже. Хоть Арунотаю я всё рассказала, признаваться всему клану пока не стоило, пускай бы дальше думали, что я обывательница. Поэтому пришлось брать Вачиравита, и он всю дорогу бросал на меня подозрительные взгляды. Чалерм сказал мне, что убедил его мне доверять, но я не очень-то на это рассчитывала.

И вот теперь это доверие мне предстояло испытать на прочность, а прочности, по-моему, у него вовсе никакой не было. Поколебавшись, я решила подслушать, о чём Чалерм с Вачиравитом разговаривают без меня. Уж надо надеяться, когда никого рядом нет, они говорят вслух. Вот только загвоздка: Вачиравит чует чужую махару поблизости, он меня вмиг раскусит.

Поразмыслив, я подобрала из-под ног камушек и призвала в него слабенького воздушного демона. Настолько слабенького, что он даже человеческий облик принять не мог, так и остался камушком, только отрастил шесть насекомых ног — и вот на них-то резво поскакал к месту встречи. Я же укрылась в придорожных кустах и сосредоточилась на том, что мелкий демон видел и слышал.

— Нет тут никаких амулетов, — ворчал Вачиравит, сбивая зачехлённым мечом траву вокруг алтаря.

— Ты не нашёл, — поправил его Чалерм, — но ты искал за пределами деревни.

— Так и ты не нашёл. Ты точно видел, что эта штука там лежала до того, как девка за ней полезла?

Чалерм прошёлся туда-сюда, собираясь с мыслями.

— Точно. Вачиравит, я понимаю, что она тебе не нравится. У меня у самого есть к ней вопросы. Но я уверен, что она искренне хочет помочь, даже если что-то и скрывает. Нас слишком мало, чтобы разбрасываться союзниками. И потом, лучше пусть под приглядом работает с нами, чем за спинами против нас.

Вачиравит, который даже прекратил махать ножнами, чтобы ничего не упустить из речи Чалерма, сощурился.

— Ты думаешь, она не посредничает между старыми пнями и кананом?

Чалерм покачал головой.

— Я наводил справки. Она до свадьбы несколько месяцев с отцом вообще не разговаривала. Похоже, они крупно повздорили. Она даже из служанок взяла с собой только ту, что была верна лично ей, а не Адульядежу. Так что на этот счёт я вполне уверен. Другое дело, что у неё могут быть ещё какие-то цели. Она тебе ни о чём не проболталась?

Вачиравит презрительно скривился.

— Сказала, что хочет власть в клане.

Чалерм прыснул.

— Что ж, успехов. Если ради этого она поможет нам навести порядок, то и пусть бы. Или ты за брата переживаешь?

Внезапный порыв ветра пригнул травинку и заслонил моему камушку обзор, так что уж не знаю, что отразилось на лице Вачиравита, долетели только слова.

— Арунотай не так прост. Он себе на уме. У него были… на неё планы.

— Какие? — нахмурился Чалерм.

Вачиравит помолчал, потом отвернулся, так что я вовсе перестала видеть его лицо.

— Не хочу об этом. Она всё равно не подходит. Я сказал, что не участвую. Но он не любит упускать возможности. Наверняка придумал что-то ещё. Она ему с самого начала нравилась, а теперь оказывается, она махарьятта. Если б он знал, сам бы женился. Теперь локти кусает.

Я нравилась Арунотаю⁈ Да ладно! Нет, он со мной всегда вежлив и предупредителен, кроме того раза, когда я чуть не довела Вачиравита до обращения в куст, но… Он ведь так радовался, когда Чалерм ему намекнул, что Вачиравит обратил на меня внимание… Непрост — это насколько непрост?

Чалерм поджал губы, отчего у него стал такой вид, словно он начал планировать страшную месть. Это ещё с чего? У него с Арунотаем отношения не очень, но неужели он тоже хотел, чтобы мы с Вачиравитом сошлись? Или… Могла ли я надеяться?..

— Ну где она пропадает? — нетерпеливо фыркнул Вачиравит, бросив прежний разговор. — Мы тут ночевать собрались, что ли?

Ждать дальше становилось чревато неприятностями, так что я отпустила демона и поспешила к алтарю. Вроде бы класть меня носом в землю никто не планировал…