Шеррилин Кеньон - Спустить ночь с цепи Страница 20

– И остаешься таким худым? Я была бы больше дома.

– Желаете что-нибудь еще? – спросил голос через интерком.

Она посмотрела на меню.

– Я буду чизбургер с колой.

У Маргариты глаза на лоб полезли, когда она увидела окончательный счет перед тем, как обслуживающий попросил их подъехать. Кто бы знал, что фаст-фуд может быть таким дорогим?

Рен вытащил свой бумажник и передал Маргарите деньги, чтобы она заплатила за еду. Он сел обратно на место и наблюдал за игрой света в ее темных волосах. Она была такой красивой.

Пока они ждали, он дотронулся до ее щеки подушечками пальцев. Нежность ее кожи поразила его. А также сделало его твердым и готовым для нее.

Маргарита повернулась к нему и улыбнулась. От такого проявления эмоций его будто шандарахнули кувалдой, полностью ослепляя. Она наклонила голову, будто также его изучая.

– Как у тебя получилось сделать такое с волосами?

– Не знаю. Ты просто закручиваешь их, и они держатся.

– А как ты их моешь?

Рен пожал плечами.

– Точно так же, как и другие. Наносишь шампунь и ополаскиваешь водой.

Нахмурившись, Маргарита потянулась к нему и дотронулась до пряди волос. Она улыбнулась и сморщила носик.

– Они такие странные на ощупь. Напоминает шерсть.

Затем убрала руку и положила на двери.

Рен тихо сидел, обдумывая ее слова. Он стал носить дреды, чтобы люди держались от него подальше, – и это срабатывало. Большинство из них кривили рты от отвращения и незамедлительно обходили стороной, что вполне его устраивало. Рен на самом деле не любил, когда к нему прикасались. Но он был не против Мэгги, поглаживающей его волосы.

Его кожу…

Она вручила ему сдачу, а потом и заказ. Рен открыл «Биг Мак» и постарался съесть его, как человек, хотя это было очень сложно. Его вид обычно принимает пищу через каждые три-четыре часа, и он был невероятно голоден. По правде говоря, для него этой еды не было достаточно. Она даст возможность продержаться, пока он не вернется в Санктуарий и не утолит голод.

Он вытащил картошку фри и предложил ей.

Улыбаясь, Маргарита взяла предложенную еду из его рук и начала есть.

Рен внимательно наблюдал за ней. Она и понятия не имела, какой подвиг он совершил. Его вид не делится едой ни с кем, особенно когда голоден. Они будут драться до смерти за крошечный кусочек. И все же он хотел позаботиться о ней. Это было таким необычным чувством для него.

Если бы он не знал, что такое невозможно, то посчитал бы ее своей парой. Но Катагария не спариваются с людьми. Это исключено.

Маргарита ехала по перегруженной транспортом улице, краем глаза наблюдая за Реном. Он не говорил, пока ел. Но с другой стороны, он вообще много не разговаривал.

Рен был таким захватывающим контрастом. У нее в голове никак не укладывалось, что в его полном распоряжении был один из самых первоклассных адвокатов Нового Орлеана.

– Что твои родители думают о твоей работе помощником официанта? – спросила она. Ее отец умрет, если она сделает что-нибудь подобное. Он всегда тщательно отбирал для нее работы, чтобы они соответствовали его карьере и социальному положению.

Рен проглотил еду.

– Нынче они об этом не думают.

Маргарита ждала, чтобы он продолжил мысль. Но вместо этого он вернулся к еде. Нахмурившись, она подтолкнула его к объяснению.

– Почему они не думают?

– Это слишком сложно для них, учитывая, что они умерли.

Ее сердце сжалось от прозвучавших слов.

– Оба?

Он кивнул.

– Как давно?

– Примерно двадцать лет назад.

Он был совсем ребенком, когда они погибли. Как ужасно не знать своих родителей.

– Мне очень жаль.

– Не стоит. Мне нет.

Она в буквальном смысле открыла рот от удивления.

– Они были настоящими засранцами, – спокойно объяснил он. – Ни один из них не мог выносить меня. Они даже не могли посмотреть на меня, не скривив при этом рот от отвращения. Моя мать обращалась ко мне не иначе, как «оно».

– О Боже, Рен… это ужасно.

Он пожал плечами.

– К этому привыкаешь. Мне повезло. Я был единственным ребенком в семье. Если бы у них был еще один, то уверен, меня бы убили.

Его равнодушный тон ошеломил ее.

– Ты ведь шутишь?

Рен не ответил, но его взгляд говорил, что он не шутил. Кто бы мог подумать, что в приступе гнева она всегда считала отца бесчувственным куском дерьма. Неожиданно он стал выглядеть как «Отец года».

– Значит, твои родители умерли, когда ты был ребенком, а кто вырастил тебя?

– Я сам.

– Да, но кто был твоим опекуном?

– Билл Лоренс. Его компания и компания моего отца уже давно сотрудничают. После смерти родителей какой-то парень привез меня сюда к Биллу, и он заплатил Николетте Пельтье, чтобы она позволила мне остаться у нее и работать в Санктуарии в обмен на мое проживание.

– У тебя нет других родственников?

– Не совсем. Из выживших есть одни, но они не хотят видеть меня рядом с ними.

– Почему нет?

– Я – другой.

Мурашки пробежали по ее спине. В нем есть что-то, что ей следует знать?

– Что ты имеешь виду – «другой»?

Он сделал глоток шейка перед тем, как ответить.

– Я – урод.

Она взглянула на него, ведя машину. Для нее он уж точно не выглядел уродом. Полностью нормальный и здоровый.

– Как так?

Он не ответил, так как открыл очередной «Биг Мак» и начал его есть.

– Рен…

– Не спрашивай меня больше ни о чем, Мэгги. Я очень устал, голоден, и мне больно. Если бы ты действительно знала меня, то поняла бы, что это практически чудо, что я сижу тут, а не пытаюсь оторвать тебе голову, в прямом смысле. Я просто хочу добраться до дома, хорошо?

– Хорошо, – согласилась она, даже несмотря на то, что умирала от желания получить ответ.

Остальную часть пути в Санктуарий они провели в молчании. К тому времени, когда она заехала на маленькую стояночку рядом с баром, он почти закончил есть.

Маргарита обошла машину и подошла к нему, чтобы помочь отнести пакеты с едой.

Он подвел ее к красной двери черного входа, где они встретили того же блондина со злым выражением лица, который хотел запретить Эйми впустить Маргариту в дом.

– Ей вход запрещен.

– Отойди, Реми, – сказал Рен сквозь зубы.

– Ты знаешь правила.

– Да, знаю. По законам джунглей тигр поедает медведя.

Маргарита увидела, как позади Реми появилась Эйми.

– Все хорошо, Рем. Впусти его.

Реми ехидно усмехнулся.

– Совсем спятила?

Эйми потянула Реми назад.

– Заходите ребята.

Маргарита не сказала ни слова, пока они поднимались по лестнице, направляясь в комнату Рена.

– Что это было? – спросила она, как только он закрыл дверь в свою спальню.

– Ло никто не нравится в ее доме.