Джанин Фрост - Бесконечный поцелуй тьмы Страница 20

— Мне нужно позвонить сестре, — сказала Кира тут же, как увидела его.

Он поднял бровь в ответ на требовательность в ее голосе. — Что-то случилось?

— Надеюсь, что нет, — пробормотала Кира. — Можно снова воспользоваться телефоном в библиотеке?

— Да, — ответил Менчерес, наблюдая за Кирой, почти бежавшей туда. Что ее так взволновало? Когда она прошлой ночью повесила трубку после разговора с сестрой, Кира была в порядке. Обеспокоенная, но в остальном, спокойная. Теперь же она действовала так, как будто она только что сходила на могилу своей сестры.

Менчерес слышал механические гудки, сигнализирующие о том, что Кира набирает номер, затем ее напряженное дыхание, пока она ждала ответа. После десятого гудка Кира выругалась, затем положила трубку и набрала номер еще раз.

Он вошел в библиотеку, когда Кира пробормотала очередное ругательство и снова повесила трубку. Ее лицо было бледным.

— Она не отвечает. Что-то не так.

Менчерес не приблизился к ней, но, к своему удивлению, первым его порывом было прикоснуться к ней в утешении.

— Ты и раньше не могла дозвониться сестре, но все было в порядке, — отметил он.

— Сейчас совсем другое. Ранее сегодня утром я просто… почувствовала, что то случилось. — Кира бросила на него задумчивый взгляд. — Ты думаешь, это сумасшествие, но иногда я просто знаю и все. Назови это инстинкт, внутренний голос, как угодно, но так у меня всю мою жизнь.

Напротив, он был одним из немногих в мире, кто имел дар предвидения. Или, по крайней мере, кто пользовался этим даром.

— Сконцентрируйся на этих ощущениях. Сфокусируйся. — подсказал Менчерес.

Она удивленно взглянула в ответ на его высказывание, но затем наморщила лоб и стала медленно ходить. Тишина и сосредоточенность вызывали раньше силы Менчереса, когда он был молод и не умел еще хорошо обращаться с даром. Но на протяжении веков он оттачивал свои способности вызывать предвидение по желанию. Он даже мог найти людей на расстоянии многих километров, особенно, если до этого пил их кровь.

Пока его видения резко не прекратились и всем, что он видит, стала темнота. Символика часто была частью его видений, и Дуат, загробный мир, куда отправится его душа, чтобы ждать суда богом Анубисом, был местом постоянной темноты. Смерть шла к нему, но Менчерес сам выберет свой собственный конец. Тот, который лучше всего послужит его народу.

— Если я права, и случилось что-то плохое, то Тина должна сейчас быть в госпитале. Мне нужно позвонить, — сказала Кира. Она подошла к телефону и начала набирать номер не дожидаясь каких-либо возражений Менчереса. Он ничего не сказал и смотрел, как она скручивает пальцы в нервном ожидании.

— Госпиталь милосердия и медицинский центр слушает, — услышал он голос оператора в трубке.

— Я проверяю, не попала ли к вам моя сестра, — сказала Кира, сделав глубокий вдох, — Её зовут Тина Грейселинг. Возможно, её могли привезти в реанимацию.

— Минуточку, — оператор переключила линию и несколько секунд из трубки звучала музыка, а затем снова заговорила. — Да, Тина Грейселинг наша пациентка. Пожалуйста, не отключайтесь, пока я переключу вас на пост медсестры.

Менчерес не говорил, поскольку Киру перевели, и другой голос объяснял ей, что ее сестра была в критическом, но стабильном состоянии. Из того, что он услышал, это произошло не из-за несчастного случая, а из за хронической медицинской болезни.

— Спасибо, — сказала Кира прежде, чем повесила трубку. Тогда она встретилась с пристальным взглядом Менчереса.

— Она находится в интенсивной терапии. — Ее голос был дрожащим, ее аромат кружил в водовороте страха, возбуждения и вины. — У нее было кровотечение, и ее перевезли в больницу на машине скорой помощи этим утром…

Ничего из этого не должно иметь значения для него. Сестра Киры была в больнице; не было больше ничего, что она могла сделать, чтобы помочь ей, и слабое здоровье незнакомого смертного было действительно не его беспокойством.

Но Кира беспокоилась, и из-за этого, он тоже. Независимо от всех причин, почему она не должна иметь значения для него, Менчерес нашел, что он не мог перенести вида Киры, страдающей от боли.

Да, он беспокоился сильно, слишком сильно.

Он держал Киру здесь с примитивным намерением защитить тайну его вида, но поскольку дни прошли, наибольшую угрозу Кира предоставляла не миру вампиров, а ему. Она заставила его чувствовать вещи, которые он не мог позволить себе чувствовать на этом этапе его жизни. Независимо от того как тяжело это было, для него это было время, чтобы устранить эту угрозу. У него не было никакого другого выбора, если он намеревался придерживаться курса, который он установил.

— Подойди, — сказал Менчерес, протягивая руку.

На лбу Киры залегли морщинки, но руку она взяла. Красивая темная леди, подумал он. Жаль, что я не должен это делать.

Он крепко обнял Киру прежде, чем она успела сделать очередной вздох.

Глава 8

У Киры перехватило дыхание, когда Менчерес приземлился с ней на стоянке. Он продолжал держать ее еще некоторое время, пока ее ноги не перестали дрожать, но сверкающие так близко огни больницы, дали ей силы двигаться.

— Почему мы не поехали? — спросила она, хотя ее сердце бешено стучало.

— Это заняло бы в три раза больше времени, — ответил Менчерес. — Даже больше, если бы мы попали в пробку.

Конечно, в небе пробок не бывает, подумала Кира, все еще ошеломленная недавним полетом. Менчерес полетел, взмыв в ночное небо прежде, чем она сообразила, что он делает. Способность вампиров летать с такой скоростью, что они превращаются в размытое пятно, было одновременно и волнующим и страшным. Она не думала, что сможет когда-либо забыть здания, проносящиеся мимо со скоростью молнии. Супермен и Лоис Лейн отдыхают.

Но Кира выкинула эти мысли из головы, как только вошла в ярко освещенную больницу. Где-то здесь, несколькими этажами выше, Тина боролась за свою жизнь с болезнь, не оставлявшую в живых. Санитар взглянул на нее с сочувствием, когда Кира прошла к гостевому входу.

— Вы как раз вовремя. Часы посещения заканчиваются через тридцать минут.

Кира бросила благодарный взгляд на Менчереса, хотя тот даже не смотрел на нее. Если бы они взяли машину вместо полета, она бы не успела.

— В отделение интенсивной терапии допускаются только члены семьи. Он член семьи? — спросила дежурная медсестра.

— Да, — сразу ответила Кира. Она не собиралась отплатить за доброту Менчереса, доставившего ее сюда, заставив его ждать здесь.