Чего желают боги - Юлия Цыпленкова Страница 20

– От тебя ни на шаг, – заверила я. – Хожу рядом и жду, когда ты освободишься, и только после этого мы делаем то, чего захочу я.

– Всё так, – улыбнулся Танияр и погладил меня по щеке.

Поймав его руку, я отклонилась и уточнила:

– Я могу разговаривать с людьми?

– Можешь, – кивнул супруг и усмехнулся, – но только рядом со мной. Пока я не признаю эти земли безопасными, иначе не будет.

– Понимаю, – ответила я.

После этого я снова подалась к каану, оплела его шею руками, и наши губы встретились, скрепив договор поцелуем. Более приятной печати и придумать было невозможно. Хотя всё логично – устный договор и должен быть скреплен устами. Впрочем, это не столь важно, лишь бы устраивало обе стороны, а нас с супругом устраивало.

Вскоре мы уже выехали из ворот Иртэгена и сразу пустили саулов вскачь. В этот раз каана сопровождали двадцать ягиров, и обратно должна была вернуться только половина, второй десяток оставался в Огчи. Я не спрашивала, почему Танияр решил оставить там столько воинов, но понимала, что причиной был Каменный лес.

– Хочешь, чтобы они исследовали лес? – спросила я негромко, когда мы отъехали немного вперед.

– Не только, – несколько уклончиво ответил каан, и я устремила на него внимательный взгляд. – Они присмотрятся к людям из Огчи. Иргус туда ездит. И три дня назад опять там был.

Про это я знала. Танияр от меня ничего не таил, да и выслушать мое мнение ему было интересно, потому обсуждение событий, происходивших в тагане по его или моей воле, случалось каждый вечер. Так что про Иргуса – пришлого, которого каан и ягиры заподозрили если и не в принадлежности к илгизитам, то в службе отступникам, мне было известно всё.

Даже после того, как исчезли Архам и Селек, он остался на каанском подворье. Занимался тем же, чем и раньше. Что-то мастерил, что-то чинил, присматривал за порядком и чистотой во дворе. Эчиль говорила, что к женам Архама он особо не лез, пока не призывали. Чаще всего заходил к Хасиль и к Мейлик. Дочь Налыка сама держалась обособленно от всех, кто прислуживал на подворье при прежнем каане. Мы с Танияром были уверены, что Иргус должен был поддерживать с беглецами связь, но как это происходило, понять оказалось невозможно.

Бывший каан и его мать поначалу, как и ожидалось, отправились к Налыку, чтобы найти у него помощь и поддержку как у свояка. Однако соседний каан в крове им отказал, не то что в помощи. Мы не знали, что именно сказал Налык, так близко посланец Танияра подобраться не мог, однако знали точно, что беглецы ушли от каана Белого камня вскоре после того, как вошли в ворота Арангулы.

Налык ничего не дал зятю, ни оружия, ни съестных припасов. Похоже, попросту прогнал со двора и из тагана, потому что из Белого камня они ушли, а в Зеленые земли не вернулись. Впрочем, беглецы вообще не покинули этих мест. Они не стремились уйти к дальним таганам или в горы, как и не пробирались в Каменный лес. И это сбивало с толку. Архам привел мать на берег Куншале, на дальней границе земель пагчи. Там они и остались. Жили в шалаше, который сложил бывший каан, он же добывал пищу, мать готовила. И кажется, никуда уходить не собирались.

– Не понимаю, – сказал мне Танияр. – Не понимаю, зачем они там сидят. Архам бросил жен и детей для того, чтобы прожить остаток жизни на берегу реки с матерью? Селек так долго не выдержит. Она не из тех женщин, кто станет довольствоваться малым, а сейчас у нее вообще ничего не осталось.

– Может, чего-то ждут? – предположила я.

– Похоже на то, – кивнул мой супруг. – Но чего? – Я пожала плечами, ответить мне было нечего. – Быть может, Налык им что-то пообещал? – продолжал размышлять каан. – К ним никто не приходит, они никуда не уходят, чтобы с кем-нибудь встретиться. Осели недалеко от нас, но не могут не понимать, что Селек не выжить, если я «узнаю», где они прячутся. Пагчи их видели, но не трогают. Я просил их сказать, если появится еще кто-то чужой. Пока молчат.

И Иргус к прежнему каану и его матери тоже не приближался. Ни разу не ходил даже в их сторону. А вот в Огчи ездил уже дважды. Первый раз, когда сменилась власть и Архам помог матери сбежать, а второй раз всего несколько дней назад. Наш соглядатай ничего подозрительного не заметил. К Каменному лесу прислужник не ходил, как и мастер, за дочерью которого Иргус ухаживал. В общем, подозревать его вроде бы было и не в чем, но Танияр не спешил увериться в отсутствии подвоха.

– Поглядим, – сказал он.

– Да, рано ослаблять надзор, – согласилась я.

Больше чужаков в тагане не было. Нет, не совсем так. Чужаков хватало: гости, родственники, заезжие торговцы. Они были и в Иртэгене, и в других поселениях, но никто не вызывал подозрений. Эти люди приезжали или к кому-то, и тогда соседи точно знали, кто и откуда посетил Зеленые земли. Или же на курзым, но торговцы жили в соседних таганах, и их тоже хорошо знали – приезжали в основном одни и те же. Иных пришлых, кто вдруг пожелал бы осесть в нашем тагане или же появился относительно недавно, и о них ничего не было известно, – таких не было.

Оставался только Иргус, однако с него глаз не спускали, и пока уличить его было не в чем. Это и тревожило, и заставляло усомниться в собственных подозрениях одновременно. Еще и бывший каан с матерью, которые вели тихую жизнь отшельников совсем неподалеку, вынуждали выискивать скрытый подвох. Его не могло не быть, но в чем кроется – оставалось загадкой, потому что, кроме Налыка, они так ни с кем и не встречались. Приходилось ждать, когда появится ясность.

Но всё это уже было на заметке, а сегодня мы ехали в Огчи, где должен был появиться первый в Зеленых землях гарнизон. Не в известном смысле, конечно, скорее это можно было назвать заставой, однако, как ни назови, но военно-оборонительная реформа начиналась именно сегодня.

– Можем ли мы полностью доверять жителям Огчи? – уже не в первый раз спросила я мужа, терзаясь подозрениями.

– Это мы скоро узнаем, – пожав плечами, ответил каан и улыбнулся.

Покачав головой, я устремила взгляд вперед. До поселения нас ожидал один привал, и мы как раз подъезжали к нему. Это я узнала по замедлившемуся бегу саулов. А потом