Вероника Мелан - «Dell» Страница 21

Дэлл – привлекательный мужчина, но чужой и совершенно не желающий сближения, тогда к чему все это?

Уберу я лучше вещи Саймона в шкаф и не буду никому звонить. Налью себе чаю, почитаю журнал мод за позапрошлый месяц, сделаю вид, что все по-прежнему. Друг никогда не узнает, что я ни разу не одела присланное, а Дэлл не расстроится, если его телефон этим вечером промолчит.

Зашумел поставленный на плиту чайник; солнечные лучи осветили дальнюю стену и сваленный на кровати ворох вещей. Я принялась сооружать бутерброд.

А через несколько минут зазвонил мобильник.

На экране высветился знакомый номер без имени. Я вздохнула, несколько секунд слушала звуки мелодии, затем, пересилив себя, нажала «ответить».

- Алло.

- Здравствуй, Меган.

- Здравствуй, Дэлл.

- Как твои дела?

- Все в порядке.

Возникла неловкая пауза, живо напомнив вчерашний вечер.

Зачем звонишь? Из чувства вины?

В трубке вновь заговорили:

- Хотел узнать, ты уже освободилась?

Еще пока не от жизни.

- Да, освободилась. Вот только… – я замялась, глубоко вдохнула, бросила взгляд на пакеты с одеждой, - я так и не придумала, куда можно пойти, поэтому, может, сделаем перерыв?

Звучало так, будто мы провели вместе по крайней мере года два, просыпаясь и засыпая в одной постели, и надоели друг другу до зубной боли.

Дэлл не смутился и к моему раздражению не ответил «отличная мысль», вместо этого снова удивил.

- У меня есть одна идея. Я подъеду через час, хорошо?

Ответить бы «нет», да вот только кто-то чужой, орудующий моим языком, уже выговорил:

- Хорошо.

Он дал отбой.

Вот черт! Стукнуть бы себе по лбу. Куда меня несет – к новым разочарованиям? Неужели жизнь совсем не учит, ведь десять минут назад я приняла решение сидеть дома, а теперь почти с восторгом смотрю на обновки?

Но ведь там такие классные джинсы с золотыми пряжками… И ты так хотела попробовать новую тушь.

Я насупилась, пытаясь сдержать совершенно неуместную, на мой взгляд, радость.

Кто и для кого стал проклятьем?

- Ты любишь кино?

Солнце позолотило пластик приборной панели, бросило блик на серебристые часы на запястье и застыло на щетках-дворниках. Он снова притягательно пах; я сидела, словно пес, старающийся не смотреть на жирную мясную кость в чужой тарелке.

- Люблю.

Кино я действительно любила. Экран, чья-то судьба, прочувствованная на себе, вихрь чужих эмоций, пропущенный через каждую клетку. Полтора часа, позволяющие постоять в чужих калошах, поверить, что жизнь не всегда скучна, а иногда великолепна. Любовь, чей-то взгляд, тоска, волнение, улыбка, радость, новые места, события, лица. И серость бытия исчезает, растворяется, недопущенная внутрь бетонными стенами кинотеатра.

Дэлл улыбнулся. Золотистые лучи добавили в его серо-голубые глаза тепла. Я сжала непривычно мягкую кожу белой сумочки, одной из четырех, присланных Саймоном, - она лучше всего гармонировала с белым свитером. Новые черные джинсы непривычно плотно обжимали ноги, каблуки ботинок казались слишком высокими, неустойчивыми, тушь утяжеляла ресницы. Отвыкла.

- В таком случае, как насчет нового киноцентра «Осирис»? Ты когда-нибудь была в нем?

- Нет, только слышала. Это тот, что делает новые «4D» фильмы?

- Да, он самый. Хочешь попробовать?

Я хотела кивнуть, но вдруг спохватилась. В кармане всего двадцать долларов, и те желательно бы сохранить. А билет в сверкающий шикарный киноцентр не обойдется меньше чем в двадцать пять - тридцать.

Дэлл уловил мои сомнения.

- Все расходы на мне. Едем?

Я смущенно кивнула.

Только бы не напоминать щенка, только бы не сорваться на радостные повизгивания и не начать лизать руки.

Я не стала заходить внутрь – ждала на широких ступенях крыльца, подставив лицо теплым лучам солнца. Вокруг ходили люди – группами, парами, поодиночке. В фойе кинотеатра теснился народ, отстаивая очереди к кассам, глядя на экраны со списком фильмов, а снаружи шептала листва. Желтый цвет простреливал в зелени крон золотыми монетами – деревьям недолго осталось носить старые прически, вскоре их парики порыжеют, ссохнутся и облетят, оставив голые ветви торчать на фоне серого неба. Близилась осень.

Вскоре вернулся Дэлл. Обошел меня сзади, остановился напротив.

«Он возвышается надо мной, стоя ступенью ниже», – подумалось некстати.

Ветер трепал воротник его легкой серой ветровки, ерошил светлые волосы.

- Билеты есть только на девять вечера.

- Тогда, может, в другой раз?

- Я уже взял два.

- Но до девяти еще два часа.

- Мы можем где-нибудь посидеть. Поужинать, если хочешь, или выпить кофе.

При мысли о кофе всколыхнулся цинизм – снова молчать? Или два часа жевать где-нибудь салат? Что за проклятье я себе придумала – находиться рядом с красивым мужчиной и не иметь возможности с ним расслабиться.

Хотя… было бы желание, а способ найдется. Мне в голову пришла странная мысль.

- Ты пьешь за рулем?

- Я пью в перерывах между вождением автомобиля, если ты об этом.

Красивый ответ, логичный.

- Да, об этом.

Он прищурился, глядя на меня.

Ветер вновь донес запах одеколона, действовавшего на меня словно афродизиак. Сочетание трезвой головы и непреодолимого влечения к стоящему рядом субъекту никак не способствовало обретению внутренней гармонии. Так точно дальше не пойдет.

Я посмотрела поверх его плеча на утонувший в солнечном свете широкий бульвар, запруженный людьми.

- Знаешь, - я откинула предрассудки, - нам с тобой будет тяжело эти две недели, если мы не сумеем немного расслабиться в присутствии друг друга. Лично мне дискомфортно все время молчать. Я без понятия, о чем с тобой говорить и как себя вести, но мне хотелось бы это исправить. Если тебя подобное пугает, то просто отвези меня домой и не звони больше.

Вот, оказывается, как я умею посреди белого дня, да еще и в уличной толпе. Ужас… Совсем как вредная бабка-отшельница, прожившая последние лет тридцать в лесу. С другой стороны, тратить вечера на притворство и фарс, молчать, не позволять себе лишнего слова – что может быть бессмысленнее? Либо мы станем друзьями (или хотя бы приятелями), либо нужно заканчивать пустую трату времени.

Широкие брови приподнялись, в глазах блеснуло удивление.

Какое-то время Дэлл молча смотрел на меня, будто раздумывая о чем-то. Я же в очередной раз балансировала на тонкой грани между его «да» и «нет».

- Бар? – коротко спросил он.

- Приглашаешь?

Я становлюсь хитрой.

Он усмехнулся.

- Да. Приглашаю.