Агапи в Радужном мире (СИ) - Колч Агаша Страница 21

Наш был диким возницей. То есть не принадлежащим ни к одной ватаге.

— Они бегают сами по себе. На свой страх и риск, — понизив голос, рассказывал мне мальчик, коротая дорогу. — Ватажные редко по одному подряжаются. Вдвоём легче везти, да и в случае опасности отбиться проще. Ну а когда груз очень ценный, то собирается человек десять. Правда, и цену ставят высокую. Зато с гарантией.

Я понимающе кивала. Далеко не всё радужно в Радужном мире. Пусть и наказуема здесь ложь, но, похоже, другие виды преступлений вполне процветают.

— Госпожа, а можно спросить? — отвлёк меня от печальных мыслей Аеркныс. — Чего я не заметил сегодня на базаре? Что заставило нас с такой спешностью покинуть Столицу?

— Не знаю, как тебе объяснить, — пожала я плечами. — Прими как данность, что мы с Инком ещё более нетрадиционны, чем ты, и часто совершаем непонятные поступки.

Подросток серьёзно кивнул, соглашаясь с моим признанием, и поправил корзину со спящим Филиппом, стоявшую у него на коленях.

Из города нам удалось выскользнуть незаметно. Без проверок и записей в журнале караульной службы. Ну вот так повезло. Вдруг командиру захотелось провести ревизию в кладовках и он, забрав двоих, удалился в казарму. Еще один что-то съел не то и жёстко маялся животом, не удаляясь от заветного строения дальше, чем на два-три стратегических шага. Оставшиеся двое без присмотра начальства так расслабились, что один, обняв копьё, задремал в тени, а второй…

Девица была необыкновенно сочной и бесстыдной. Она подоткнула юбки выше колен, отставила крепкий зад и тщательно тёрла крыльцо, то и дело окуная голые до самых плеч руки в лохань с водой. Лучи светила отражались в каплях воды, стекающих по загорелой коже. Гипнотизируя переливами и не давая никакой возможности не только взгляд отвести, но и подумать о том, что нет поблизости никакого крыльца. Девицы прилюдно так юбки не задирают и одежду носят другую, подобающую статусу и положению.

Времени и желания придумывать что-то более соответствующее или подходящее не было. Усыпить всех разом — подозрительно. А так все при деле и не цепляются к проезжающим. Морок девицы всплыл из запасников Ведовской Книги, которая давно себя никак не проявляла, а тут вдруг решила пошалить.

Главное результат.

— Не знаешь, далеко ещё? — тихо спросила у спутника.

Но мальчик только плечами пожал: сами мы люди неместные. Зато отозвался возница.

— Обогнём вот этот холм, а за ним Деревенька и есть, — проговорил он, на бегу повернувшись к нам вполоборота. — А вы надолго сюда или сегодня назад поедете? Я бы взад дешевше взял. Всё не пустому бежать.

— По обстоятельствам, — неопределённо ответила я.

— Ну да, ну да, — буркнул возница и побежал, огибая поросший кустарником холм.

Ездовые животные, чувствуя приближение жилища и надеясь на скорый отдых, торопятся закончить отрезок пути. Но наш возница с каждым шагом бежал всё медленнее. И вот уже совсем остановился. Постоял в упряжи, похмыкал сам себе что-то, а потом решительно установил стопор и закрепил тормоз. Сбросил постромки, помогающие тащить тележку, и подошел к нам:

— Госпожа, вот вернусь я в Столицу и спросят меня: «Возил ли ты девицу молодую с пацанёнком?» Что отвечать прикажешь?

— По заветам Пресветлой отвечать следует правду, — сдержанно ответила я, не понимая, куда клонит наш возница.

— Ну да, ну да, — покивал собеседник. — Так и скажу: «Села девица молоденькая с пацанчиком, но передумали отчего-то и, сунув монету за беспокойство, убежали. Зато другие седоки пришли. Тётка толстая с девочкой-служанкой. Их и увёз в Деревеньку». Так?

— Так? — растерянно переспросила я.

— Так! — хлопнув раскрытой ладонью по отполированной временем оглобле, подтвердил возница. — Зачем бежать, если спрятаться не можешь? Как ты толстозадую караульщику показала? — и, видя моё недоумение, фыркнул в кулак. — Аппетитная, чего уж… Вот так и вас с мальчонкой пусть все видят. Поняла?

Я кивнула. Вот так, уважаемая. Возомнила о себе невесть что. Водоёмы строишь — планету улучшаешь; с рутлами якшаешься — обязанности богини на себя взяла. Кажется, во всём мире круче только варёные яйца. На деле же простой возница вычислил за пять минут. Хорошо ещё, что Службе слежения не сдал. И не просто вычислил, но ещё и план действий предложил, чтобы спрятаться смогла.

Нужен морок. Толстую тётку с девочкой-служанкой искать не будут. Если у них есть ориентировка, то на молодую женщину, путешествующую в сопровождении подростка.

«У них». «Они» — это кто, и что за новые козни посылает мне жизнь? Я несколько раз пыталась дотянуться до Инка, чтобы получить ответы на кучу появившихся вопросов или совет, как быть дальше, но безрезультатно.

Морок получился первоклассный. Даже вес своему телу прибавила, что недовольно подтвердила тележка, скрипнув под плотным иллюзорным задом.

— Госпожа, я теперь всегда девчонкой буду? — подёргал за рукав вдавленный в угол моим мощным бедром Аеркныс, рассматривая свои тоненькие пальчики с обгрызенными ногтями.

— Нет, малыш. Мы скоро вернём себе прежний вид. А пока так. Кстати, тебя как зовут?

— Аер… — начал было мальчик, но быстро понял, в чём подвох вопроса, и поправился, — Аернаса — любимая дочь.

— Ничего, если я тебя буду просто Аер звать?

— Зови.

Деревенька по сути деревенькой не была. Большой дачный посёлок, некогда бывший чисто сельскохозяйственным поселением. Но сейчас фермерских подворьев осталось немного. Их теснили дома, прятавшиеся за глухими, как в Столице, заборами.

У крестьян не принято отгораживаться друг от друга наглухо. Мало ли какая помощь от соседа понадобится. Сегодня я тебе помогу — завтра ты мне.

— Куда править, госпожа? — вновь остановился наш возница. Обернулся, увидел изменения, произошедшие с нами, довольно крякнул.

— К дому Ывносара, если знаешь такого.

— Как не знать. Сколько раз возил к нему целителей разных, — вздохнул возница. Поплевал на ладони, взялся за оглобли. — Поехали!

— А молодая госпожа не смогла приехать? — хлопотал вокруг нас фермер, не зная, куда посадить и чем угостить.

— Нет, — едва слышно прошелестела я. На голос морок не набросишь, и пришлось притвориться безголосой, — может, потом. Позже. Проводи к жене.

От тяжёлого воздуха, стоявшего в комнате, хотелось бежать.

— Что это?! — чуть было не сорвалась на крик, едва не порушив всю маскировку.

— Последний лекарь так приказал. Говорит, что тело само выработает вокруг себя целительную субстанцию, и…

Но я уже не слушала объяснений отчаявшегося крестьянина. Срывала с окон пыльные тряпки, закрывающие окна, и впускала в комнату свет и свежий воздух.

— Воды! Много горячей воды и лохань, в которой смогу жену твою вымыть, — шипела я как кобра, которой наступили на хвост. — Тут и здоровый загнётся, а больному выжить почти нереально.

Дремавший до нашего приезда дом захлопал ставнями, дверьми и наполнился топотом ног людей, спешащих выполнить приказания.

Со слов Ывносара мне думалось, что живут в доме человек пять: он, жена его и дети малые. Оказалось, что много больше. Два взрослых сына со своими семьями, незамужняя сестра жены и две девочки-подростки — младшие дочери крестьянина.

Он что, их всех посадил себе на шею и везёт? Странная ситуация.

Пока комната больной осталась в нашем полном распоряжении, я запустила по полу и стенам очищающие вихри, выход которых направила за окно.

— Ты вместо того, чтобы глазами хлопать на мои фокусы, болящую осмотрел бы, — прошептала я Аеру. — Сможешь ли чем помочь?

— Так уже… — потупился мальчик.

— И каков диагноз? — сбрасывая последний поток воздуха за окно, спросила я юного целителя.

— Чего? — не понял вопроса подросток.

— Больна она чем?

— Ничем. Может, и было что вначале, но уже прошло. А то, что сейчас происходит, — это последствия неправильного лечения и внушения, — вынес вердикт мой протеже.

— Вот, и я так же говорила! — в окне показалась женское лицо. Тётенька осмотрелась по сторонам, подтянулась на руках и кулём перевалилась в комнату.