Ведьма для генерала-дракона. Иллюзия свободы - Адриана Дари Страница 21

Сквозь свою задумчивость и шум с улицы слышу чьи-то шаги на лестнице. Сразу же напрягаюсь. Это точно не Вергена — та ходит почти бесшумно. Джер?

Тянусь за подсвечником — крепче него все равно ничего в поле зрения не попадает. Спрятаться бы куда-то. Да некуда и не успею уже. Ручка двери поворачивается, я затаиваю дыхание и тут же облегченно выдыхаю. Сайтон.

— Вам не кажется, что просто так заходить в дом незамужней леди неприлично? — ставя подсвечник на стол «приветствую» бывшего я. — Особенно помолвленного с другой мужчине.

Ох, меня чуть не снесло ураганом из эмоций Сайтона. Я даже не смогла различить, что это за чувства, но осадок после них остался неприятный. Такой, от которого рвано бьется сердце.

— Эйви, отвечай прямо и без увиливаний. Ты беременна?

Я поднимаю подбородок, сжимаю кулаки и отвечаю.

— Да.

Глава 25. Невыносимый драконище

Я вижу, как сжимаются его зубы, как пульсирует жилка на виске. Слышу, каким тяжелым и жестким становится его дыхание. И чувствую взрыв разочарования и боли.

Эти эмоции отзеркаливаются во мне и вызывают справедливый гнев. А что он хотел?

— Но знаешь, что? — я прищуриваюсь и делаю шаг на него. — Мне все равно, нужен тебе этот ребенок или нет. Он мой. Не собираешься его признавать — не надо! Я сама смогу!

— И Джер знал об этом? — практически рычит Сайтон.

Я киваю, а сама понимаю, что Джеральду может неплохо достаться за то, что он сохранил мою тайну. Мне стыдно, что я его подставила.

— А Фавиус? Он знал? — теперь он делает ко мне шаг.

— Да, Сайтон, — твердо отвечаю я. — Он был у меня как раз перед твоим «триумфальным» возвращением, подтвердил мои подозрения. Какая же я дура!

На меня накатывает такое отчаяние, что я готова расплакаться. Закрываю глаза рукой и отворачиваюсь от Сайтона.

— В какой горгульей заднице были мои мозги, когда я доверилась тебе, когда поверила, что ты способен на чувства? Ведь уже однажды наплевал на маленькую глупую девочку, — я уже не могу сдержать своих эмоций и выплескиваю их все вслух. — Но не-е-ет! Мне надо было наступить в это дерьмо еще раз!

Он бесшумно оказывается вплотную к моей спине, касается плеча, спускается, едва дотрагиваясь пальцами, к моей ладони.

— Если ты думаешь, Сайтон, что мне от тебя хоть что-то нужно, то зря, — пытаясь унять нервную дрожь, шепчу я. — Я справлюсь с ребенком и без тебя. Найду способ и обеспечить, и воспитать. Собираешься строить новую семью — делай это. Не лезь в мою жизнь.

От его дыхания по телу бегут мурашки. Закрываю глаза, заставляю себя глубоко дышать и сдерживаюсь от того, чтобы прижаться к его широкой груди. Между нами будто бы натягивается невидимая струна, которая связывает нас.

Рука Сайтона отрывается от моей, и через миг я чувствую легкое ее прикосновение на моем животе. Вздрагиваю, а от места касания в разные стороны начинает разливаться тепло и спокойствие. Ненадолго.

— Поздно, моя маленькая Эйви, — хрипло говорит он. — Слишком поздно. Собирай вещи, ты едешь со мной в столицу.

Что?! Если бы я была огненным магом, я бы вспыхнула тут же.

— С чего ты так решил? — восклицаю я и будто бы слышу звук, как струна лопается.

— Потому что так нужно, — Сайтон отшагивает от меня и будто отгораживается ледяной стеной.

— Кому? — поворачиваюсь и, вздернув подбородок, смотрю на него.

— Всем, — кратко отвечает он. — Твою беременность будут наблюдать лучшие лекари государства.

— Которым ты доверяешь так же, как Фавиусу? — Сайтон меняется в лице, потому что я попадаю в самую точку.

— Ты и мой будущий ребенок будете рядом со мной, под моей личной защитой, — холодно констатирует он. — Иди, собирай вещи.

Значит, ребенок. Решил, что наследник ему все же нужен? А я должна буду находиться рядом с ним все это время и наблюдать, как он милуется с этой своей «истинной»?

— Нет, Сайтон, — ухмыляюсь я. — Не все делается только по твоей указке. Я подписала трудовой контракт с академией.

— Это не проблема, — он ведет плечом. — Мы расторгнем его. Академия подчиняется мне.

— Увы, — мои губы растягиваются в победной улыбке, и я поражаюсь дальновидностью Иллидии. — Мой договор можем расторгнуть только я и леди Иллидия. И уверяю тебя, ни одна из нас этого не сделает.

Я будто бы слышу рык, но не могу понять, это Сайтон или его дракон.

— Ты будешь находиться рядом со мной, это не обсуждается.

Он делает шаг ко мне и на мгновение зависает в миллиметре от моих губ. Дыхание сбивается, я закрываю глаза и замираю. А спустя пару секунд слышу удаляющиеся шаги по лестнице. Аргх! Невыносимый драконище!

После этого напряженного разговора меня весь вечер мучит тревога и раздражение. Какой реакции он хотел, если он, не моргнув глазом, разорвал наш брак? Или… он его разорвал именно потому, что узнал, что я не забеременела? Мне теперь что, сидеть и спокойно дожидаться того момента, когда он заберет у меня ребенка, а саму меня отправит куда подальше?

Ну уж нет. Завершу тут контракт с академией, а потом уеду с Иллидией. Если меня и подстерегает где-то опасность, то именно здесь, в этой стране. Там я смогу совершенно спокойно жить, не оглядываясь по сторонам и не ловя на себе взгляды, как «неудавшаяся жена правителя».

И радует, что, по крайней мере, в академии я смогу спокойно провести оставшееся время. Не будет же Сайтон каждый день сюда просто так мотаться? Это же вызовет подозрение, ведь у него же «истинная».

С этими мыслями я и ложусь спать. Кажется, что я не смогу заснуть, так сильно я эмоционально переживаю, но нет. Отключаюсь, как только голова касается подушки, и открываю глаза только утром, когда сквозь окно проникают золотистые лучи солнца, выхватывая в воздухе белые кружащие пылинки.

Удивительно, но с утра мне намного легче, чем было раньше. Я даже умудряюсь съесть омлет, приготовленный Вергеной, что вызывает у нее одобрительную улыбку.

Что ж, видимо, день обещает быть хорошим. Тем более, первый рабочий день!

Специально гоню прочь все мысли о Сайтоне, но они никак не желают уходить. Так. Надо настроиться — мне не стоит волноваться. А спокойно думать об этом невыносимом драконе я не могу.

Выхожу из домика и иду уже знакомыми дорожками к входу в академию. Студенческий улей уже жужжит вовсю. Но что-то в этом меня настораживает.

Адепты друг другу