Тайна Верховной жрицы - Виктория Виноградова Страница 21

— Туфта поди?! — грозно спросил герк, поднес пузырек к носу и огромными ноздрями втянул запах.

Стоявшие неподалеку субтильного вида девицы спешно удалились. На их место подтянулись несколько мужчин, наблюдавших за происходящим с живым интересом.

Отчего-то никто не пожалел девицу, хотя все понимали, каким будет финал. Наоборот, кое-кто даже подзуживал герка:

— Точно, туфта это все! Надувательство!

— Что вы! Денея свидетельница, — лепетала продавщица, — сколько лет пользуюсь и бед не знаю. Прадед мой изобрел. Всю родню на ноги поставил, пол-округи к нему лечиться приходило. Я прям по его рецептам, все в точности.

— Рассказывай! Так тебе и поверили! — кричали с задних рядов.

— Гнать таких обманщиц из города! — вторили с передних.

— Я не вру! — Девчонка готова была разреветься. — У брата гангрена на ноге образовалась. Отрезать хотели. Стали компрессы прикладывать — недели не прошло, как все зажило.

— Так уж гангрену вылечило, — насмешливо протянул герк. — Поди, обычной воды налила, краски добавила и голову честным людям морочишь.

Толпа все прибывала и прибывала. Народ, устав слушать нудную лекцию о кораблестроении, с азартом переключился на разворачивающуюся драму.

Все ждали, как герк расправится с наглой торговкой.

А девица продолжала стоять на своем.

— Ну правда. Лекарство очень хорошее, — жалобно говорила она, прижимая к груди пузырек.

— Так уж и хорошее? — продолжал издеваться герк.

— От всех болезней помогает.

— Прям так и от всех? Может, тогда и руку мою заново отрастит? — герк потряс обрубком перед торговкой.

— Конечно.

Толпа загудела.

Ни один зритель не верил, что настойка может вернуть потерянную конечность. Будто хищники, все с интересом наблюдали, как могучий герк берет бутылек и медленно выдергивает пробку. Как подозрительно нюхает жидкость и оповещает толпу:

— Хвоей воняет.

— Давай! Пробуй! — подбадривали зеваки.

Все они ждали кульминации: когда герк набросится на обманщицу и сровняет с землей.

Грозный покупатель щедро вылил жидкость на свой обрубок, и вдруг повалил пар, раздалось шипение, треск! Народ ахнул в изумлении. И о чудо! У герка появилась рука!

Никто не ожидал подобной развязки. Герк хлопал глазами и беззвучно раскрывал рот, не в силах произнести ни звука. Только щупал руку, щипал ее, гладил. Никак не мог поверить, что вот она — настоящая, появилась.

— Почем? — наконец вымолвил он. — Беру. Все беру!

— Эй! Куда? — загомонила баба. — Я тоже покупаю! Ишь чего удумал! Все ему подавай. Ты руку вылечил — иди, гуляй. Дай мне, деточка, пять флакончиков.

Что тут началось! Народ, минуту назад готовый порвать продавщицу на клочки, теперь наседал, желая купить товар. Они совали ей под нос мешочки с алынами, требовали, угрожали, молили.

«Моя дочь смертельно больна!», «Мне жить осталось не больше недели!», «Вы обязаны мне помочь!».

— Не больше двух пузырьков в одни руки! — деловито руководила осмелевшая продавщица. — В очередь, в очередь! Не толпитесь!

Лекарство расходилось с молниеносной скоростью. Раскладной столик стремительно пустел, а карманы девчушки все больше оттягивались под весом монет.

И все бы ничего, если бы какой-то излишне внимательный горожанин не подошел к излечившемуся герку.

— А что это у вас, гражданин, пыльца какая-то странная на одежде? — дотошно гнусавил он, осматривая рубашку больного.

— Папаша! Что ты ко мне пристал? Не досуг мне с тобой трепаться! — хамовито отвечал герк, не зная, как отвязаться от незнакомца.

— Будто морок накладывали, а теперь смыли, — гнул свою линию въедливый мужичок.

— У-у я тебе щаз! — замахнулся герк, но горожанин увернулся и отскочил в сторону. А затем выхватил у кого-то из рук пузырек и, не слушая возражений, вылил содержимое себе на ладонь. Принюхался, попробовал на вкус.

— Граждане! Друзья! — завопил он. — Нас обманули! Это всего лишь вода! Герк — ее пособник! Они сговорились!

Толпа издала рассерженный рев.

Парочка, догадавшись, что сейчас будет драка, бросила нераспроданный товар и дала стрекача.

Покупатели помчались за ними, требуя вернуть деньги.

Рурык не отставал: ему не меньше прочих хотелось забрать назад свой кошелек.

Однако, стоило обманщикам забежать в невзрачный бар, как преследователи дружно выдали вздох разочарования, крикнули пару-тройку бранных слов и разошлись.

Рурык тоже остановился. С недоверием оглядел бар: одноэтажное неприметное заведение, теснившееся в полуподвальном помещении жилого дома. Надпись над входом гласила «У Кэга». Заляпанные окна, раскрошившиеся ступеньки, замызганные стены. Бар явно не был рассчитан на широкую публику и держался на плаву исключительно за счет постоянных клиентов. Но почему у горожан один вид питейной напрочь отбил желание мести?

— Чего остановились-то? — спросил Рурык у того самого занудного горожанина, обнаружившего подвох.

— А смысл? — меланхолично отозвался тот, вертя в руках пустой бутылек.

Объяснил Рурыку, что у владельца бара, Кэга, есть одно железное правило — никаких потасовок в стенах заведения. Всех, кто вздумает устроить бучу, Кэг лично взгревает так, что драчуны потом еще долго не горят желанием распускать руки. Поэтому местные прощелыги обожают пережидать неприятности в питейной. Для особых клиентов есть специальные номера, где гости могут жить, сколько им вздумается. Стоит такое удовольствие не дешево, но, когда дело пахнет крупной дракой, на что только не пойдешь.

На логичный вопрос Рурыка: «Что может сделать один единственный Кэг против рассерженной толпы?» — мужичок хмуро ответил, что, во-первых, владелец и сам не дурак подраться, а, во-вторых, имеет дружбу и с полицией, и с мафией. К тому же, у беглецов рано или поздно заканчиваются деньги, а вместе с этим и защита в стенах Кэга. Так что зачастую в баре скрываются мелкие воришки, которым надо лишь выиграть немного времени. Толпа не станет околачиваться возле бара до самого вечера. Не стоят потраченные деньги таких сил. Этим мошенники и пользуются.

Несмотря на заверения прохожего, что в бар лучше не соваться, Рурык зашел внутрь.

Полутемное помещение встретило спертым пивным запахом, смолкнувшими разговорами и шестью парами настороженных глаз. Четыре мужичка сидели почти у самого входа, за круглым столом и, судя по виду, с самого утра цедили пиво. Талантливая парочка укрылась возле бара, в уголке.

— Кэ-э-эг! — позвала девица, опознав Рурыка и не сводя с него взгляда.

Из подсобки вышел хозяин бара, вытирая полотенцем огромные лапы. Рост он имел поистине впечатляющий: метра под два. Казалось, что Кэга вытесали из скалы, грубыми размашистыми движениями, не тратя время на изящество и плавные формы. Голова его выглядела непропорционально маленькой — лысая, с оттопыренными ушами. Отсутствие волос с лихвой компенсировали брови, нависавшие угрюмыми дугами. Кэг двигался грузно, точно медведь.

— На драки — запрет! — пробасил он и перекинул белую тряпку на плечо.

Ладонями оперся на барную стойку, показывая, что гостю здесь не рады.

— Ну что