Дж. Уорд - Зависть Страница 22

Миссис Бартен открыла рот, но затем просто кивнула.

— Я не была там с тех пор… с той самой ночи. Там все так, как она оставила.

В эту секунду зазвонил телефон, и на лице матери Сисси отразилось видимое облегчение.

— Я пойду, отвечу. Не стесняйтесь открывать ящики и шкаф, но если вам придется что-то забрать, вы скажете мне, что именно?

— Безусловно, — ответил Век.

Когда она быстро зашагала по площадке и скрылась в комнате, которая, наверное, служила хозяйской спальней, Джим открыл дверь.

Боже… запах.

Скользнув внутрь, он закрыл глаза и попытался не чувствовать себя извращенцем, вдыхая его. Парфюм. Лосьон для тела. Антистатик.

Это так… необычно.

И ему не место в этой комнате. Он — взрослый мужчина, творивший такое, о чем не следовало даже думать в подобном месте… изображение этих злых деяний было запечатлено в чернилах, покрывавших его спину. Плюс ко всему, у него было оружие. А еще та дрянь, что осталась от демона с прошлой ночи…

Он чувствовал себя грязным.

Когда Век осмотрелся сам, Джим открыл глаза и подошел к встроенному столу у окна. Гладкая столешница и полки были выкрашены в белый, но стул был голубым, как и ситцевые шторы и полосатые обои. На полу лежал небольшой ковер с плетеными краями. Покрывалом служило одеяло, сшитое из различных полосок голубой и белой ткани. Вручную. Просто обязано быть таковым.

Книги выстроены методично и по-девчачьи. Ей нравилась Джейн Остин[57], но здесь также была целая полка, заставленная «Сплетницами»[58], которые наверняка остались с тех пор, когда ей было тринадцать. Пара лент отличия из «4-H»[59] — красная и голубая. Награды за легкую атлетику.

На столе лежал ноутбук «Эппл»[60], а также два учебника, один по матанализу, другой по… продвинутому курсу тригонометрии?

Ничего себе. Его Сисси вполне могла оказаться умнее него.

Компанию учебникам составлял журнал. «Космополитен»[61]… свежий номер.

Таааааааааак, обложка со словом ОРГАЗМ, напечатанным семьдесят вторым шрифтом ярко розового цвета, не совсем сочеталась с остальным антуражем невинности и школьных занятий… но, с другой стороны, она ведь была взрослой девочкой, не так ли.

Развернувшись, он едва не столкнулся с подножием двуспальной кровати.

Черт, теперь он знал, почему ее мать не заходила сюда. То голубое одеяло было не заправлено, а подушки до сих пор смяты, будто Сисси только что там отдыхала.

— Я уезжаю, — сказал Век, и Джим задумался, как долго они находились в комнате.

— Увидимся, — отвлеченно произнес он в ответ.

— Не вопрос.

Оставшись наедине с самим собой, Джим дрожащей рукой коснулся простыней. Проводя рукой по ткани, которой касалась ее кожа, он подумал о Девине и о том, что демон сотворила с этой девушкой… и ее семьей.

Эдриан и Эдди ошибались. Если они хотят, чтобы он сосредоточился на войне, то именно здесь Джим и должен быть. Это самая сильная мотивация к победе, какую он когда-либо видел: Сисси никогда больше не будет лежать в этой постели. Никогда не закончит читать ту статью, на которой прервалась. И никакой зубрежки над цифрами. Никогда. Но, по крайней мере, он мог найти ей лучшее место для того, чтобы дождаться кончины родителей и сестры, дабы воссоединиться с ними в вечности.

А затем Джим заставит Девину заплатить в тысячекратном размере.

На прикроватном столике стоял белый будильник, лежал другой журнал — на этот раз «In Touch» — и пульт от ее маленького белого телевизора. У него возникло чувство, что, несмотря на учебу в колледже, Сисси часто приезжала домой на выходные, и, заглянув в шкаф, Джим утвердился в своей правоте. Учитывая количество блузок, брюк, юбок и платьев, едва ли гардероб страдал от недостатка любимых вещей — он был готов к использованию. На полу стояло довольно много туфель.

Он не стал открывать ящики комода, потому что не был уверен, в каком именно лежало ее… нижнее белье. Наверняка, в верхних двух, но Джим не будет проверять догадку. Он и так сверх меры смахивал на вуайериста, поскольку пришел сюда не в поисках чего-то, что поможет ему помочь ей. Бог свидетель, ничто на земле не могло этого сделать. Нет, он просто хотел… быть ближе к ней.

Точно. Отлично. Именно об этом дерьме беспокоились Эд с Эдди.

На этой ноте настала пора уходить. И вот опять, Джим не знал, сколько времени провел здесь. Может, две минуты или же два часа, и последнее, чего он хотел, так это чтобы мать Сисси подумала, что ей нужно постучать в дверь и узнать, все ли с ним в порядке, или он уже ушел.

Он не собирался ничего забирать с собой, даже если и было искушение взять в руки предмет, что-то важное… что-то, принадлежавшее Сисси. Ее семья потеряла слишком многое, и он не станет лишать их чего-либо еще.

Джим в последний раз осмотрелся, и потом заставил себя уйти. Выйдя в коридор, он закрыл дверь и прислушался. Мать Сисси была в комнате напротив, тихо разговаривала сорвавшимся голосом.

Джим спустился по лестнице и благоразумно задержался в коридоре у входной двери. Наклонившись, он заглянул в гостиную и посмотрел на фотографии у больших окон. Одна из них захватила его и заставила ноги двигаться: это был крупный план Сисси. Она не смотрела в камеру — ее сфотографировали сбоку, и она не улыбалась. Сисси была полностью сосредоточена на чем-то, и в выражении ее лица не было ничего девчачьего, только… недюжинная целеустремленность.

Казалось, у нее железная воля.

— Она даже не подозревала, что ее фотографируют.

Джим выпрямился и посмотрел на ее мать.

— Правда?

— Она всегда улыбалась, если знала, что поблизости камера, — сказала миссис Бартен, подойдя к нему и взяв рамку. — Когда ее отец сделал этот снимок, она наблюдала за членами своей команды — она играла в хоккей на траве. Сисси подвернула лодыжку и сидела на скамейке… и хотела быть там, с ними. — Женщина взглянула на Джима. — Она была сильнее, чем казалась.

Когда их взгляды пересеклись, Джим сделал глубокий вдох и подумал, Слава Богу… это не даст Сисси сойти с ума прежде, чем он вытащит ее.

Миссис Бартен наклонила голову:

— Вы отличаетесь от остальных.

Пора на выход.

— Я такой же, как и все.

— Нет, вы ошибаетесь. За последние три недели я повстречала больше офицеров, детективов и агентов, чем видела в «Копах»[62] за всю свою жизнь. — Она прищурилась. — Ваши глаза…

Он повернулся к двери.

— Детектив ДелВеччио будет на связи…

— Я хочу дать вам кое-что.

Джим замер, держась за ручку, и подумал — плохая идея. Он безумно желал любую вещь, какую она могла предложить.