Кресли Коул - Макрив Страница 22

Она облизнула пересохшие губы, затем подвигала челюстью вперёд-назад. Резервов сил больше не осталось, она дрожала от холода и покачивалась от потери крови. А его тело было таким горячим. И всё-таки…

— Т-ты должен меня отпустить.

Дай мне лишь минутку.

— Не могу. — Голос был низким, диким и с сильным акцентом. Говорил он как шотландец.

Согласно книге, шотландские горы были территорией ликанов.

— Ты сделаешь мне больно?

Тишина. Он колеблется с ответом?

— Ты убивала бессмертных, как твой отец? Или ведьма сказала правду?

— До сегодняшнего дня я никогда не видела бессмертных. Не знала, что они существуют.

— Если ты не принадлежишь к Ордеру, тогда кто ты?

— Центральная нападающая.

— Не понял.

— Я играю в футбол. Это всё, что я делаю. Я-я не знаю, как оказалась впутана во всё это. Я просто…я зарабатывала на жизнь, преследуя мяч.

— Преследуя мяч.

Должно быть, это оказалась самой правильной фразой для оборотня, потому что он вдруг выдохнул.

— Я не сделаю тебе больно. Я присмотрю за тобой.

Может, она наткнулась на единственное существо, которое не сделает ей ничего плохого? Конечно, толпа выродков орала, едва его завидев, и разбегалась, потому что Хлоя была его парой.

Он пугал даже других чудовищ. А она была под его покровительством. И хотя Хлоя в первую очередь была бойцом, она не имела ничего против альянсов. Её затуманенный разум пытался вспомнить ещё какие-нибудь подробности из статьи про ликанов.

Связь между парой для них была абсолютна, почитаема также, как другие почитали богов. Каждый ликан получал лишь одну пару, и это приводило к тому, что они сражались со всеми, кто пытался их разлучить. Например, с другими участниками аукциона?

— Я правда твоя Подруга?

Он снова колебался.

— Да.

Она слегка расслабилась. Она не понимала, как это возможно, но покуда он в это верит, то не причинит ей вреда.

— С-спасибо, что спас меня там.

Она почувствовала, как он напрягся.

— Не было выбора.

Может, он и считал её своей, только это не означало, что он этому рад. Он должен её ненавидеть за то, что она человек, за то, что она дочь Вебба.

Дастин Тодд был командующим Престоном Веббом. Не просто член Ордера, а его лидер.

Она в замешательстве вздохнула, движение причиняло ране боль. Головокружение нарастало — наверное потому, что она потеряла пару литров крови.

— Освобождаю тебя. — Он разрезал цепь, сковывающую её запястья.

Она сглотнула. Чем он разрезал металл?

— Не сопротивляйся мне.

С усилием она подняла одну руку, чтобы снять с себя мешок, но он её остановил.

— Не сейчас.

— Почему?

Начался дождь.

— Сегодня ты уже достаточно… пугалась.

Насколько именно он ужасен?

Сквозь шёлковый мешок он принялся ощупывать её голову. Ищет повреждения? Ничего не обнаружив, он нежно провёл рукой по лодыжкам, икрам и дальше вверх по бёдрам. Она напряглась, но была слишком слаба, чтобы сопротивляться.

Он тихо выругался, добравшись до её левого плеча. Вывихнуто. Он обхватил плечо своей ладонью. Потом, подумав, сменил хватку, оставив только большой и указательный палец. Двумя пальцами и крошечным движением он вправил плечо обратно. Она стиснула зубы, когда сустав встал на место.

Резкая боль сменилась тянущей, и она облегчённо выдохнула, её веки отяжелели.

— С-спасибо.

У неё такой слабый голос? Сколько крови она потеряла? Почему не получается думать?

— Храбрая, — прохрипел он.

Когда он поднял пропитанный кровью подол платья, она не могла сопротивляться, оставалось только надеяться, что он лишь проверял её рану. Она была глубокой и вызывала мучительную боль.

Он содрогнулся. От вида раны? Она могла лишь догадываться, как та выглядела.

Она сообразила, что он снимает рубашку. Послышался звук рвущейся ткани. Через секунду она почувствовала, как он закрепляет на ране свою свернутую рубашку, туго связывая рукава вокруг её талии. Разумно.

Но разве немножко не поздновато? Без больницы и переливания…

— Думаешь, это поможет? Давай начистоту.

Он замер.

— Что?

Под дождём, превратившимся в ливень, она промокла до нитки.

— Уверена…. что умру от потери крови.

— Умрёшь? Нет. Нет. — Без предупреждения он обхватил её затылок одной огромной рукой, а бёдра — второй. Она пыталась собрать силы для сопротивления, но мужчина принялся с ней раскачиваться — словно это было самым естественным занятием на свете. — Я получил тебя, — проскрежетал он. — Ты не умрёшь.

Может, сама она его и опасалась, но только не её тело. Рядом с ним она таяла.

— Вот так, девочка моя. — Он притянул её ближе.

— Ты т-такой тёплый. Несмотря на смятение и все свои страхи, она знала, что готова потерять сознание в объятьях этого незнакомца.

Когда он сказал:

— Отдохни, Хлоя, все будет хорошо, — она была слишком вымотана, чтобы спорить.

Темнота надвигалась.

— Ты будешь меня охранять?

Последнее, что она услышала перед тем как вырубиться, было:

— Никто больше не причинит тебе боль.

Глава десятая

Уилл пытался — действительно пытался — ненавидеть её уже лишь за то, кем она была.

Но не мог. Когда в шаге от них резко затормозил джип брата, Уилл бессознательно прижал девушку к груди, как самое бесценное сокровище во вселенной.

Она была такой храброй, едва всхлипнула, когда он вправил ей плечо. Она поблагодарила его.

А потом произнесла самые пугающие слова, которые он когда-либо слышал: я думаю, что умираю от потери крови.

— Как она? — спросил Манро, разворачивая машину и на полной скорости несясь к городу.

— Чертовски плохо! — Уилл остановил кровотечение, но девушка оставалась холодной и бледной. Он включил печку, направляя поток теплого воздуха на её влажную кожу. — Прежде, чем я до неё добрался, мне пришлось уложить дюжину кентавров и десять церунно. Обошлись они с ней не очень ласково!

Кентавры и церунно перебрасывали её друг другу, как долбаный мяч для регби. Каждый раз, когда она переходила в другие руки, он испытывал леденящий ужас.

Он вдохнул, всё ещё пытаясь обуздать зверя внутри. Он часто слышал, что ничто его не подстёгивает так, как опасность, грозящая Подруге.

Если смертная очнётся и увидит его таким, то умрёт прежде, чем он успеет отвезти её к целителю. Даже бессмертные съёживались при виде зверя. А человек от этого зрелища мог вообще не оправиться.

Поэтому он пока не снимал мешок.