Ульяна Жигилий - Другая Ева. Жизнь без сожалений Страница 22

— С возвращением, — внезапно прервавший мой осмотр, голос заставил вздрогнуть.

— Откуда? — глупо спросила я вошедшего в палату доктора.

— Оттуда, откуда обычно не возвращаются, — развеселился мужчина. — Мое имя — Петр Вениаминович, я Ваш лечащий врач. Как самочувствие?

— Спасибо, — дежурно ответила я, мучимая более насущными вопросами. — Я давно здесь?

— Третьи сутки, — отозвался он, сосредоточено измеряя мой пульс. Нащупав, видимо, нечто хорошее, он удовлетворенно кивнул: — Ну, вот и славно.

— Я буду жить? — почему-то именно это пришло в голову в тот момент.

— Непременно, — не оценив шутку, ответил доктор. — Беречь себя надо, и жить Вы непременно будете.

— Как я сюда попала?

— Так же, как и большая часть моих пациентов: без признаков жизни, — черный каламбур в его исполнении меня не впечатлил.

— И все же, — настояла я.

— Вас привез Марк Сцепион, — серьезно сказал мужчина. — Весьма своевременно, смею заметить, привез.

— И Вы, разумеется, знаете, кто он, — отчего-то раскрасневшись, констатировала я.

— Разумеется, — кивнул доктор.

— И Вы человек, — всматриваясь в его лицо, сказала я.

— Помилуйте, конечно же человек. Как иначе я смог бы лечить людей?

— Странно, я и не знала, что такая больница есть, — высказала я мысль, маячившую в сознании.

— Значит, Вам, милочка, крупно повезло, — неизвестно чему радовался доктор.

— У нас свой доктор, — насупилась я. — Миша.

— Этот шарлатан? — гневно сдвинув брови, проворчал мужчина. — Ну, сейчас не об этом. Отдыхайте, я позже зайду.

— А…

— Отдыхайте, — с нажимом повторил он. — Покой, и только покой — вот Ваш главный приоритет в данный момент.

Доктор ушел, я же принялась с остервенением терзать овечек, пытаясь заснуть. Слабость во всем теле пресекала любые попытки встать с постели. Тяжелый, вымученный сон сморил меня нескоро, накрыв душным пологом. Обрывочные сновидения, наполненные ужасающими картинами кровавых расправ, сюрреалистическими видениями, утомили мозг больше, чем самое долгое бодрствование.

После пробуждения на мир я смотрела хмуро, без энтузиазма. Немного отвлекла медсестра, заставившая съесть невкусный, но, безусловно, питательный ужин. От безразличного созерцания потолка меня оторвал уверенный стук в дверь. В проеме показалась высокая, подтянутая фигура Марка. Вампир по-хозяйски смело вошел в палату, прикрыв за собой дверь. Несколько секунд он молчал, привалившись к стене.

— Выглядишь лучше, — окинув меня придирчивым взглядом, нарушил молчание Марк.

— Спасибо, — кивнула я, чувствуя крайнюю неловкость в его присутствии.

— Ты заставила меня нервничать, — кажется, укорил он.

— Я не специально, — вырвался истеричный смешок.

— Кажется, я твой должник, — серьезно отозвался вампир.

— Нет, — запротестовала я, серьезно полагая, что бессмертный в должниках — это крайне плохая примета. — Ты не должен мне ничего. Я же сама настояла на том… ну, на том, чтобы ты…

— На том, чтобы я взял твою кровь, чем едва не убил тебя, — кивнул он, скрещивая на груди руки. — Вынужден признаться, помощь твоя оказалась весьма кстати. Так что, ни к чему подобные широкие жесты. Ты спасла меня, я у тебя в долгу.

— Как скажешь, — сдалась я, крайне уязвленная его снисходительным тоном.

— Мне пора, — напутствовал Марк..

— А Тешен… — робким шепотом окликнула я его.

— Он не знает, — понял мою мысль вампир. — Говорить ему, или нет — дело твое.

— Понятно, — кивнула я, отводя взгляд о его насмешливых глаз.

— Тешен уехал, — неожиданно заявил Лорд, словно почувствовав мое настроение. — Вернется, как только закончит дела.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, почувствовав явное облегчение от его слов.

— Всегда рад помочь, — изогнул губы в усмешке Марк. — Выздоравливай.

С этими словами он ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. Я обессилено повалилась на подушки, размышляя над его словами. Тешен уехал… Значит, вполне вероятно, что наша последняя встреча не имела столь катастрофических последствий, какими я их себе представляла. «Ничего это не значит! — проснулся ехидный внутренний голос. — Забыл он уже о тебе давно!». Угрюмо глядя в потолок, я пришла к выводу, что любить кого-либо крайне тяжело. И, тем не менее, мне нравилось то возбуждение, которое возникало при мысли о Тешене. С неподдельным ужасом я поймала себя на мысли, что в мечтах самозабвенно примеряю на себя свадебное платье.

— Нужна помощь эксперта, — проворчала я, обшаривая тумбочку в поисках телефона, чувствуя крайнюю необходимость связаться с Ингой. — Она меня убьет, но сначала что-нибудь дельное посоветует.

Исследовав каждый закуток палаты, я с прискорбием констатировала, что вещей моих здесь нет. Больничный халат, одиноко висевший в шкафу, был единственной вещью, обнаруженной мною. Накинув казенную одежду, я вышла за дверь. Тускло освещенный коридор оказался пуст. В обе стороны расходились одинаковые двери других палат, абстрактные картины на стене между ними в неверном свете походили на окна в другие измерения.

— Эй! — зябко ежась, позвала я, не особо надеясь на ответ.

— Ты чего? — тихим шепотом отозвался кто-то.

— Мамочки! — взвыла я, едва не теряя рассудок от ужаса. Шарахнувшись в сторону от источника жуткого голоса, я ощутимо приложилась о стену.

— Да тише ты! — шикнул на меня «голос». — Перебудишь всех!

— Ты кто? — во все глаза смотрела я на скользнувшую из соседней палаты белую тень.

— Конь в пальто, — проворчала она, приближаясь. Обладательницей голоса оказалась миниатюрная блондинка, сейчас укоризненно глядящая на меня. — Чего не спишь?

— Позвонить надо, — ответила я, рассматривая девушку.

— А, — понимающе кивнула она. — Здесь нельзя. Франкенштейн запрещает.

— Кто-кто? — непонимающе прошептала я.

— Петр Вениаминович, — пояснила девушка. — У него пунктик по поводу покоя, конфискует все коммуникаторы до выписки.

— Плохо, — нахмурилась я, расставаясь с идеей связаться с Ингой. — Очень надо.

Девушка промолчала, словно размышляя о чем-то. Забавно сморщив нос, она некоторое время изучала меня, затем, кивнула каким-то своим мыслям, всколыхнув белокурое облако кудрявых волос.

— Если очень надо, могу одолжить, — с этими словами она выудила из кармана тонкий прямоугольник телефона, протягивая его мне. — Я, кстати, Ольга.

— Ева, — представилась я, одарив спасительницу благодарной улыбкой.

— Пойдем ко мне, — предложила она. — Ночью лучше не бродить по коридору.