Прибыток в доме с секретом - Ольга Станиславовна Назарова Страница 22

А вот логопедам приходилось сложнее – всевозможные методики на Лисовинове были опробованы вдоль и поперёк, но… увы, никакого видимого эффекта они не принесли.

Школьный логопед, выслушав длинный список коллег, потерпевших неудачу, позанималась с Лёликом буквально несколько раз, а потом развела руками, подтверждая выводы коллег – это тяжёлый случай заикания.

Так что родственники Лёлика предупреждали его лисичку о проблеме заранее, максимально честно и откровенно!

Лиусса всех выслушивала, кивала изящной головой, фыркала и уверяла в том, что это вовсе не проблема:

– Я его люблю таким, какой он есть! А потом – это же сплошные плюсы! Вот захочет он со мной потявкаться, а пока выговорит, уже и передумает! – объясняла она свою позицию.

Нет, действительно, Лёлик выяснять отношения не любил – ему проще было или промолчать и отойти, или, уж если совсем доставали, дать сдачи, но лисы исконных земель не трогают лисиц, так что Лиуссе вообще ничего не грозило!

Оба семейства готовились к свадьбе, Лёлик просто летал от счастья и абсолютно не ожидал, что на вечеринке, куда их с Лизой-Лиуссой пригласили их людские знакомые, его невеста отчебучит такое…

Сначала он решил, что она так неудачно пошутила. Ну, бывает, тявкнешь что-то не подумавши, сам-то уверен, что это славная шутка, а тот, к кому она обращена, уже не знает, куда деваться от обиды и гнева.

– Ллли-у-ссс-сса-а… – попытался он поговорить с невестой.

– Отвяжись от меня! Отстань! Я думала… думала, что смогу быть с тобой. Да, у тебя род состоятельный, знатный, но как представила, что буду всю жизнь вот это зззаиииккканнние твоё слышать, прямо вся шерсть дыбом становится! – она зло сощурилась, подняв верхнюю губу и презрительно фыркнув.

– Ттто-ттто есс-ть тттыы ссс-со мннной ббб-ббыллла изз-зза, – он мучительно пытался выстроить слова в фразу, но его прервал издевательский смех его уже бывшей невесты.

– Да! Я была с тобой из-за того, что я бы хорошо устроилась! Понял? Ты мало того что из состоятельной семьи, так ещё и с даром, с хорошим людским образованием, зарабатывать будешь прилично. Только вот… мне уже НИЧЕГО от тебя не надо! Слышишь? Я не могу находиться рядом, когда ты вымучиваешь, нет, вымммычиваешь из себя слова! А в лисьем виде это ещё более мерзко! Это самое мерзкое из всего, что я в жизни слышала!

Лелланд не очень хорошо помнил, как он добрался до дому, как сумел объяснить родителям, что именно случилось. Помнил только, что подробности не объяснял – не надо им такое знать, да и не смог бы он это рассказать.

Враз озверевший отец разорвал все договорённости с родом Лиуссы, да и ещё что-то этакое предпринял, отчего её родители приволокли доченьку за шкирку и всё пытались вернуть сговор назад.

Лиусса и звонила ему, и писала, и встретиться пыталась, короче, вертела хвостом как могла, но Лёлик уже всё понял – это просто потому, что её родители заставляют красавицу-лисичку связаться с таким безнадёжным неудачником, как он.

Лёлик отправился к отцу, уговорил его никаких действий против Лиуссиной семьи не предпринимать, с трудом, но сказал, мол, что и сам её уже не хочет – зачем такая лиса в семье?

А сам всё больше и больше уплывал в отчаяние – кто он, если семья из-за него мучается, если окружающие страдают от его слов, если он – законченный неудачник?

На работу он забил, благо в семейной фирме его отсутствие прикрыли свои же, просто лежал целыми днями, глядя в потолок, а главное – молча!

Когда родители поняли, что ни он сам, ни они с этим не справятся, то вызвали бабушку Рууху, которая сходу разругала их, мол, почему сразу не сообщили, а потом ураганом влетела в комнату внука…

Он согласился поехать с ней в Москву исключительно для того, чтобы она немного отвлеклась на новые места, новые знакомства, новую атмосферу и хоть немного оставила его в покое.

Как же… покой и бабуля – это вещи диаметрально противоположные и друг с другом незнакомые!

Вначале ему категорически не понравилась идея идти к ветеринару. Ну, то есть он просто лёг на машинное сиденье и сказал, что никуда не пойдёт.

«Смешно даже! Если уж сопротивляться, то надо было это делать в людском виде – так-то бабуля меня и с места не сдвинула бы! Хотя… она могла вернуться в нормальный вид и здорово покусать… – дошло до него уже в ветеринарном кабинете, в аккурат когда его ухо противно ныло и дёргало от бабулиного внушения. – Эээх, ладно! Ну что мне, трудно, что ли? В конце концов, какая разница, где лежать и смотреть в потолок? Дома или в этой дурацкой гостинице?

Гостиница оказалась какой угодно, только не дурацкой… Чокнутой, неожиданной, интересной.

Лёлик против воли осознал, что его лисья натура прямо-таки повизгивает от желания всё-всё тут поразведать! Норушей он ни разу ещё не встречал, слышал, конечно, много, но чтобы вживую увидеть… Парень-ворон и говорящий кот, сходу прилипший к деликатесам, заинтриговали и позабавили.

А ещё неожиданно стало жалко девицу-ветеринара, за которую взялась его бабуля…

«Вот дyрoчкa! Она небось с лисьими свахами никогда ещё не имела дела! Ну, конечно, не имела, иначе от женихов бы только так отбивалась! – рассуждал он про себя. – О! А это чего? Ворон на подоконнике, а рядом… хомяк?»

Короче, его втянул в себя круговорот странной гостиницы так, что он и тявкнуть не успел, а уже что-то ел, слушал чужие разговоры и вовсе не хотел уходить в тёмную комнату, забиваться под одеяло и снова думать о том, что он – безнадёжный никчемушник, который всех только изводит.

И спать он пошёл просто потому, что устал и глаза начали слипаться. А потом…

– Ззверюга это, а нне ххомяк! – бормотал Лелланд, вышагивая по своей комнате. – Наттуральная ззверюга! Ну ббабуля!

И тут до него дошло, что сказанное бабушкой в коридоре, когда он так дивно опозорился перед ветеринаршей, – абсолютная правда.

– А нну-ка… Я – ллис Ллеланд из ррода Ллисовиновых! – он сказал это вслух и чутко вслушался. – Мменьше! Ну… мможет, мне это ккажется? Ннадо ппроверить!

Он выскользнул из своей комнаты, покрутил головой: слева – комната бабушки, но туда не хотелось – Рууха будет его убеждать в прогрессе в любом случае, а ему нужен кто-то беспристрастный.

И тут в конце коридора, там, где был вход в кухню ветеринарши, он заметил, что стена как-то странно себя ведёт. Словно под слоем краски бегают беспокойные крохотные искорки.