Татьяна Корсакова - Самая темная ночь Страница 23

— Кого?

— Да мужика этого!

— А не примерещился вам мужик, парни?! Вы ж больше трех часов по лесу болтались. Мало ли? Насилу мы с Греем вас отыскали.

— А как отыскали? — тут же поинтересовался Матвей.

— Да вот по этому! — Охранник вытащил из заплечной сумки что-то странное, покрытое грязью.

— Мастерка моя, — сообщил Гальяно. — Я ее снял после того, как во рву искупался.

— Повезло, что снял. А то б пришлось нам вас до ночи искать, а может, и ночью. Места тут — черт ногу сломит! Вы зачем через ограждение перелезли? — спросил он строго. — У вас мозги есть или нет? Велено же было за флажки не заходить!

— А мы и не заходили! — Гальяно развел руками. — Не видели мы флажков!

— Так уж и не видели? — По мрачному лицу охранника было видно, что он им не верит. Ни про незнакомца, ни про исчезнувшие флажки не верит.

— Свет вы тоже не видели? — спросил молчавший до этого Дэн.

— Свет? — Охранник пожал плечами. — Молнию, что ли?

— Нет, другой свет, зеленый!

— Не видел я ничего, а вы не выдумывайте, парни! Сначала флажки, потом мужик какой-то, теперь вот зеленый свет! Наказания вам не избежать, так и знайте!

Они молча переглянулись. Во взгляде Гальяно были удивление и обида, но возражать охраннику он не стал. Понял, наверное, что бесполезно.

— Ну что, будем выбираться? — Охранник посмотрел на пса, велел: — Грей, ко мне!

Пес вяло дернул хвостом, но на ноги все-таки встал. Его лапы тряслись так же сильно, как еще недавно тряслись Тучины поджилки.

— А как выбираться будем? — поинтересовался Матвей.

— По компасу. Как же иначе? — Охранник достал из нагрудного кармана компас, положил себе на ладонь.

Туча затаил дыхание. Если все, что здесь произошло, результат какой-то природной аномалии, компас обязательно отреагирует.

Компас не отреагировал, стрелка вела себя совершенно нормально. Значит, нет никакой природной аномалии. А что же тогда это было?..

Туча сунул руку в карман штанов, нащупал прохладный металл ключика. На душе сразу стало легче и светлее. Хорошо, что в этой суете он его не потерял. Было бы надежнее повесить ключ на шею, но тогда ведь его все увидят. И девчонка тоже увидит. Нет, пусть уж лучше так, в кармане. А отдать ключ он не готов. Не готов, и все тут!

Пока Туча размышлял над собственной непорядочностью, охранник включил рацию и доложил:

— Отбой тревоги! Я их нашел. Нет, нормально, все целы и невредимы. Выбираемся, я на связи.

Из леса вышли на удивление быстро. Прошло всего каких-то пятнадцать минут, и набрели на ту самую развилку, которую видели во время похода к реке. Дальше дело пошло веселее, даже пес, кажется, наконец ожил. Первые капли первой в этом году грозы застали их у лагерного забора.

В лагере их уже ждали. В тесную сторожку охранника набилось столько народу, что не развернуться. Шаповалов с мрачным и не предвещающим ничего хорошего лицом сидел за обшарпанным столом, рядом на стуле пристроилась медсестра. Вид у нее был испуганный, словно это она сама заблудилась в лесу посреди грозы. Суворов метался по комнате, как тигр в клетке, и, даже когда они, промокшие до нитки и продрогшие до костей, переступили порог сторожки, он не успокоился. На лице начальника читалось бешенство пополам с облегчением.

— А вот и наши бегуны! — Шаповалов расцепил сплетенные в замок пальцы, побарабанил ими по столу. — На что вы рассчитывали, молодые люди? Думали, как партизаны, лесами-болотами добираться к своим? — Он говорил спокойно, но левый глаз за стеклами очков заметно подергивался.

— А мы никуда не бежали. — Гальяно клацнул зубами, просительно посмотрел на Суворова.

— А, что же, позвольте узнать, вы делали за ограждением? — спросил Шаповалов.

— Не было никакого ограждения, — поддержал Гальяно Матвей. — Мы шли, искали этот ваш нож, а потом вдруг поняли, что заблудились.

— Да что же вы врете! — Суворов стукнул кулаком по подоконнику, виновато улыбнулся в ответ на неодобрительное хмыканье Шаповалова. — Мы с ним, — быстрый взгляд на безучастного охранника, — проверили все. По периметру обошли. Все там в порядке, все на месте.

В подтверждение его слов охранник кивнул. Гальяно с Матвеем обменялись удивленными взглядами. Дэн с отсутствующим видом смотрел в окно. Туча тоже посмотрел и вздрогнул. С той стороны, в сплошной пелене дождя, угадывался хрупкий девичий силуэт. Он не мог видеть ее лица, но шкурой чувствовал, что она на него смотрит, и ни ливень, ни холод, ни грязное оконное стекло ей не помеха. В этот самый момент Туча понял — девчонка знает, что ключ у него. Это она следила за ним с той самой первой ночи. Удивительно, но даже этот факт не мог заставить его расстаться с ключом. Не сейчас. Может быть, чуть позже…

— Да не собирались мы никуда бежать! — Гальяно наконец пришел в себя и обрел дар речи. — Да вы что? Моя мамка знаете сколько сил потратила, чтобы путевку в этот ваш лагерь выбить?! Зачем мне сбегать?

— Хорошо, — Шаповалов кивнул, — допустим, бежать вы никуда не собирались, что все это, — он развел руками, — лишь последствия вашего легкомыслия и нежелания шагать в ногу с остальными, но вы, надеюсь, понимаете, какой чудовищный проступок совершили?

Они закивали, все четверо. То, что их исчезновение вызвало настоящий переполох, каждый прекрасно осознавал. Как и то, что наказание неминуемо. За таким человеком, как Шаповалов, не заржавеет.

Туча скосил взгляд на окно — девчонка исчезла. А может, ее и не было? Привиделась?

— Карцер! — коротко и веско сказал Шаповалов, вставая из-за стола. — На четыре часа всех!

— Антон Венедиктович! — вдруг заговорила молчавшая до этого медсестра, и на щеках ее полыхнул румянец. — Ну какой карцер?! Что вы такое говорите? Дети голодные, холодные! Их осмотреть нужно, накормить, в конце концов, а уже потом наказывать.

Туча заметил, как при слове «дети» болезненно поморщился Гальяно. Да уж, этот ребенком себя наверняка давно уже не считает.

Прежде чем ответить, Шаповалов долго молчал.

— Ну хорошо, — сказал он наконец. — Сегодня эта бравая четверка в вашем распоряжении, Леночка, но завтра сразу после завтрака эти господа отправятся в карцер! Я своих решений не меняю. А теперь предлагаю всем заняться делами. — Он, прихрамывая и опираясь на зонт-трость, вышел из сторожки.

— Ну? — Суворов обвел их мрачным взглядом. — Чего стоим? Марш в свою комнату переодеваться!

— А в медпункт? — Гальяно с надеждой посмотрел на медсестру.

— А зачем? — удивилась она.

— Как же — зачем?! А если мы простудимся?

— Вот когда простудитесь, тогда и приходите! — Она улыбнулась, но не сникшему Гальяно, а Суворову, сказала кокетливо: — Максим Дмитриевич, вы не проводите девушку в медпункт?