Керрелин Спаркс - Как выйти замуж за вампира-миллионера Страница 23

— Я думала, наверное, сделала что-то не так.

— Как же вы могли? Вы были ребенком. — Воспоминания заполнили сознание Ромэна, воспоминания, которые, как он считал, давно умерли. — Вы скучали по семье.

— Да, поначалу жутко скучала, но затем я встретила Карен. Мы стали лучшими подругами. Она первая захотела стать дантистом. Я частенько подразнивала ее насчет того, что она всю жизнь будет засовывать пальцы в чужие рты. Но когда пришло время мне принять решение, я тоже выбрала профессию дантиста.

— Ясно.

— Я хотела помогать людям и быть частью общества, ну, Вы знаете, дантист по соседству, который спонсирует команду софтбола для местных детишек. Я хотела пустить корни и иметь нормальную жизнь. Никаких скитаний по всему свету. И я хотела общаться с детьми. Я всегда любила детей. — Ее глаза влажно заблестели. — Сейчас я не смею заводить ребенка. А все эти проклятые русские.

Она наклонилась, схватила виски с пола и сделала еще один большой глоток.

Ромэн взял стакан из ее рук, когда она закашлялась. Проклятье. Он хотел, чтобы она расслабилась, а не опьянела. Он поглядел на часы. Лазло позвонит через восемь минут.

— Расскажите мне о русских.

Она откинулась назад на кушетку.

— Карен и я делили квартиру в Бостоне. Обычно мы каждую пятницу посещали вечерком эту пиццерию. Мы лопали пиццу и ореховые пирожные, ругая мужиков, поскольку у нас не было свиданий. Затем однажды ночью… — Она задрожала. — Происходящее напомнило старые фильмы про гангстеров.

Ромэн спрашивал себя, почему у нее не было свиданий. Смертные мужчины, должно быть, ослепли. Он накрыл своей рукой ее руку.

— Продолжайте. Теперь они не могут навредить вам.

Ее глаза снова наполнились слезами.

— Они и правда делают мне больно. Каждый день. И я когда сплю, вижу умирающую Карен. И я больше не могу быть дантистом! — Она наклонилась, чтобы схватить стакан с виски. — Господи, я ненавижу жалеть себя.

— Подожди минутку. — Он убрал от нее стакан. — Что Вы имеете в виду, говоря, что не можете быть дантистом?

Она откинулась назад.

— Я оказалась перед фактом. А также разрушила свою карьеру. Как я могу работать дантистом, если я упала в обморок при виде крови?

О, точно. Ее страх крови. Он забыл об этом.

— Этот страх появился после той ночи в пиццерии?

— Да. — Шэнна вытерла глаза. — Я была в туалете, когда услышала ужасные крики. Они стреляли во всех. Я слышала, как пули попадали в стены, и когда они попадали в… людей.

— Это были русские?

— Да. Выстрелы прекратились, и через некоторое время я крадучись вышла из туалета. Я увидела, что Карен лежит на полу. Она… она была ранена в живот и грудь. Она была все еще жива и встряхнула головой, будто пытаясь предупредить меня.

Шэнна прижала руки к глазам.

— И затем я услышала их. Они были за печью позади, крича по-русски.

Она убрала руки, чтобы посмотреть на Ромэна.

— Я на самом деле не знаю русский язык, но я узнала матерные слова. Мой брат и я соревновались: кто сможет изучить больше ругательных слов на разных языках.

— Русские видели Вас в пиццерии?

— Нет. Когда я услышала их голоса, я в этом беспорядке спряталась за горшком с каким-то большим растением. Я слышала еще выстрелы на кухне, затем вышли они сами. Остановившись около Карен, посмотрели на нее. Я видела их лица. Потом они уехали.

…

…

— Они останавливались возле других жертв так же, как и возле Карен?

Шэнна нахмурилась, пытаясь вспомнить.

— Нет. На самом деле…

— Что?

— Они открыли ее сумочку и рассматривали ее удостоверение личности. Затем они, разозлившись, стали чертыхаться, как сумасшедшие, и отшвырнули сумочку. Это было так странно. Я имею в виду, они ведь убили человек десять в той пиццерии. Почему же они потрудились проверить удостоверение личности Карен?

И правда, почему? Ромэну не понравилось собственное заключение, но он не хотел волновать Шэнну, пока не будет уверен.

— Так вы дали показания в суде против этих русских и взамен получили новое имя?

— Да. Я стала Джейн Вайлсон и переехала в Нью-Йорк приблизительно два месяца назад. — Шэнна вздохнула. — Вообще-то здесь я совсем никого не знаю. Кроме Томми, парня из пиццерии. Это здорово, когда есть с кем поговорить. Вы хороший слушатель.

Он посмотрел на часы на каминной доске. Всего четыре минуты до того, как им надо будет идти. Может, сейчас она доверяет ему чуточку больше, чтобы позволить ему проникнуть в ее сознание.

— Я могу даже больше, чем просто слушать, Шэнна. Я … я эксперт в терапевтическом гипнозе.

— Гипноз? — Ее глаза расширились. — Вы умеете возвращать в прошлое и прочие подобные штучки?

Он улыбнулся.

— На самом деле я думал, что мы могли бы использовать гипноз, чтобы излечить вашу боязнь крови.

— О, — Она мигнула, затем села. — Вы говорите это серьезно? Мне можно помочь так просто?

— Да. Вы должны довериться мне.

— Это будет здорово! И мне не придется бросать свою работу.

— Да. Но для этого надо, чтобы вы доверяли мне.

— Да, конечно, — Она подозрительно посмотрела на него, — Вы же не будете внушать мне одну из тех постгипнотических штучек, да? Например, заставлять меня раздеться и кукарекать каждый раз, как кто-то крикнет «такси!»?

— Я вовсе не желаю смотреть, как вы кукарекаете. А что касается другого… — Он наклонился ближе и прошептал: — Это кажется более интригующим, но я предпочитаю добровольный стриптиз.

Она вздернула подбородок, ее щеки пылали.

— И правильно.

— Так вы доверитесь мне?

Ее пристальный взгляд встретился с его взглядом.

— Вы хотите сделать это прямо сейчас?

— Да, — Он хотел, чтобы она смотрела ему прямо в глаза, — это будет очень легко. Все, что Вы должны сделать, это расслабиться.

— Расслабиться? — Она все еще смотрела ему в глаза, но ее взгляд затуманился.

— Откиньтесь назад. — Он помог ей принять полулежачее положение. — Смотрите мне в глаза.

— Да, — прошептала она и нахмурила бровь. — У вас необыкновенные глаза.

— А у вас красивые глаза.

Она улыбнулась, затем вздрогнула, боль исказила ее милое лицо.

— Мне опять очень холодно.

— Это скоро пройдет, и Вы будете почувствовать себя прекрасно. Вы хотите победить свой страх, Шэнна?

— Да. Да, я хочу.

— Тогда у вас все получится. Вы станете сильной и уверенной. Ничто не помешает Вам быть замечательным дантистом.

— Звучит чудесно.

— Вы чувствуете себя расслабленной, вам хочется спать.

— Да. — Ее веки, вздрогнув, закрылись.