Замуж по завещанию (СИ) - Соболянская Елизавета Страница 24

Тут она закусила губу, опустила взгляд в пол и смущенно добавила:

– Моя спальня… это такое интимное место…

– Ах да, – словно опомнившись, он отпустил ее руку. – Но вы же не против, если я навещу вас чуть позже и занесу лекарство?

Пришлось согласиться, лишь бы избавиться от навязчивых гостей. Изображая бледную немощь, Юля оперлась на руку служанки и позволила вывести себя из гостиной. Следом вышли мужчины. Она чувствовала спиной их внимательные, задумчивые взгляды, а потому старалась идти как можно медленнее, тяжело переставляя ноги и постоянно вздыхая.

В спальне, едва дверь закрылась, попаданка выпрямилась. Скорбная мина исчезла с лица, уступив место собранности и деловитости.

– Так, – прошептала Юля, наклонившись к уху Агнешки, – скажи этим двоим, что я уснула, и выпроводи их.

– А что говорить, когда лорд Десмонд вернется? – тут же уточнила понятливая служанка.

– Скажешь, что я все еще сплю!

***

Когда в тот же вечер Десмонд заявился с пузырьком лауданума, Агнешка, печально шмыгая носом, сообщила, что госпожа спит и никак не может его принять. А еще клятвенно пообещала давать ей капли три раза в день, за что получила серебряный шиллинг.

– Следи, чтобы леди принимала лекарство, и сообщай мне о ее состоянии, – многозначительно предупредил Марк. – Получишь еще пару шиллингов.

Он ушел, а деньги через минуту оказались на подносе перед Юлей вместе с пузырьком лауданума.

– Значит, он решил тебя подкупить, – подытожила девушка, глядя служанку. – Что же ты будешь делать?

Агнешка безмятежно улыбнулась:

– Возьму эти деньги и куплю вам на ужин телячью вырезку. А лорду скажу, что лекарство вы пьете, все как положено.

Они переглянулись и вдруг рассмеялись как дети, только что провернувшие каверзу под носом у взрослых.

У Юли отлегло от сердца. Она предполагала, что Марк попытается подкупить служанку, но не могла просчитать, как поведет себя та. Агнешка могла стать ее слабым местом или верной защитницей.

Поддаваясь эмоциям, Юля вскочила, обняла служанку за плечи и притянула к себе.

– Спасибо! – воскликнула, забыв о социальном неравенстве.

Агнешка застыла столбом.

– Миледи, – пробормотала смущенно и зашмыгала носом с утроенной скоростью, – я же ничего такого не сделала…

Она чувствовала себя и польщенной, и удивленной одновременно. Никогда прежде хозяйка не вела себя со слугами столь открыто. Всегда держалась отстраненно и холодно, как настоящая леди.

– Прости, – Юля убрала руки. – Просто я хотела сказать, что не съем целую вырезку, но с радостью разделю ее с тобой. Что скажешь на это?

Агнешка на секунду задумалась. Госпожа извинилась, а теперь предлагает вместе поужинать?

Может, и правда Джулиана Гейбл повредилась умом, когда упала с лестницы?

Но такая госпожа ей нравится больше, чем предыдущая! А значит, она будет о ней заботиться и защищать, как обещала умирающей леди Бронсон.

– Госпожа, – Агнешка упала ей в ноги, – вы самая лучшая госпожа на свете!

– Ты мне льстишь, – рассмеялась Юля, – но вырезку все же купи.

***

Следующие дни Юля и Агнешка водили Десмонда за нос. Первая старательно изображала затурканную бледную немочь, вторая – брала деньги, докладывая, что леди постоянно спит, мало ест и совсем не выходит из дома.

Блондин довольно улыбался, кивал и снабжал Агнешку блестящими монетками. Он даже договорился со стряпчим, что тот придет зачитать завещание домой к леди Гейбл, ведь его “бедняжка невеста” очень слаба!

На самом деле Юля продолжала попытки открыть школу. Она разослала письма по всем адресам, найденным на конвертах в столе тетушки, обошла дом и составила список поломок.

В этом ей активно помогала Софи, которая клятвенно пообещала во всем ее поддержать. Именно Софи заставила Юлю вспомнить о детях в приюте.

– Эти оборванцы заполонили все улицы! Даже предместье! Приличным людям невозможно пройти! – пробурчала она, падая на диван и обмахиваясь веером.

Затем на удивленный взгляд подруги пояснила:

– Только что возле твоего дома две бродяжки чуть под колеса не бросились. Такой приличный район! Куда только их родители смотрят? Еле отвязалась! Пришлось сказать кучеру, чтобы дал им по паре медяков.

– Бродяжки? Нищенки, ты хочешь сказать?

– Может, и нищенки, мне почем знать? – Софи скривила хорошенький носик. – Лет семь-восемь. Лучше бы родители их к труду приучали!

Юля закусила губу, но промолчала. Для леди из высшего общества было бы очень странно вступаться за простолюдинов. Но едва Софи ушла, как она вернулась в тетушкин кабинет и задумалась.

Вспомнился приют, куда они с Дереком отправили ярмарочного воришку. Вряд ли детей там чему-то учат, разве что заставляют до кровавых мух в глазах отрабатывать свое пропитание. Вот и приходится им воровать или побираться.

А если дать этим детям профессию, которая в будущем сможет их прокормить? Например, сделать из девочек камеристок, а из мальчиков – хороших лакеев? Дать образование, рекомендации, “подъемные” на первое время?

Юля вздохнула.

Это, конечно, отличная мысль. Прогрессивная. Но где взять столько денег? Учеников придется не только одевать и кормить, еще и платить учителям! Не говоря уже об учебных материалах. И если в пансионах для благородных девиц именно родители оплачивают “банкет”, то кто здесь станет спонсором?

Сказав Агнешке не беспокоить ее, Юля обложилась тетушкиными бумагами. Инстинкт подсказывал, что там должно быть решение. Надо просто его найти!

И ей повезло. В одном из блокнотов нашлось упоминание о королевском благотворительном фонде. Из пометок леди Бронсон стало ясно, что эта организация отвечает за приюты и городские больницы. Отыскав адрес, Юля тут же написала решительное письмо на имя директора, прося средств на открытие отдельного класса для девочек из бедных кварталов.

Все это, к огромному удивлению попаданки, занимало много времени. Привычных шариковых ручек еще не придумали, а писать пером без помарок оказалось очень тяжело. Отправить письмо почтой – тоже целая история. Конверт следовало отнести в почтовое отделение. Там послание взвешивали, изучали адрес и определяли стоимость доставки. После этого предлагали купить марки на нужную сумму, которые торжественно наклеивались на конверт и украшались штемпелем.

Чуть дешевле обходилась доставка с помощью дворового мальчишки, но такой способ работал лишь в пределах города. А мгновенное “магическое” письмо было Юле не по карману.

Что удивительно, Джулиане быстро ответили! Правда, большая часть писем не радовала. Кто-то, прикрываясь словесными кружевами, сообщал, что его дочь уже поступила в другую школу или даже вышла замуж. Кто-то прямо писал, что не доверит воспитание своей кровиночки девице еще вполне брачного возраста. А то вдруг она шуры-муры закрутит с каким-нибудь лордом и укатит в свадебное путешествие прямо в разгар учебного года!

Ответ из канцелярии королевского благотворительного фонда выглядел как раздавленная лягушка и вызывал такое же омерзение. Да, в плохих районах города все плохо. Да, образование могло бы помочь в этой ситуации, а уж потребность в опрятной и обученной прислуге есть всегда, но… денег на данный момент нет. Однако если каким-то неведомым чудом леди Гейбл сумеет открыть такую школу, ей дозволяется говорить о том, что королевский благотворительный фонд оказал ей всемерную поддержку.

Прочитав эту гербовую бумагу (на стоимость листа и конверта она могла бы прожить три дня!) Юля чуть не расплакалась от злости, но не позволила себе раскисать. Зло встряхнула конверт, чтобы убрать туда бумагу, и с удивлением заметила выпавшую на стол карточку. Темно-серую, матовую, украшенную черно-серебристым вензелем с герцогской короной.

Ниже был указан адрес. А на обороте поблескивала надпись графитным карандашом: