Феечка кого-то бздыньк! (СИ) - Юраш Кристина Страница 24

Я осмотрелась и подула на свою руку, смахивая остатки волшебной пыльцы прямо в лицо мужу.

- Ну все! Теперь можно лечить! – обрадовалась я, видя, как он крепко спит. Рана была перевязана, зелье было влито. Я сидела на кровати и думала про то, что сказали феи. Неужели люди снова пошли на нас войной? Неужели им мало того, что мы сидим на болотах?  

Я осторожно соскользнула с кровати, осмотрелась и прислушалась. Спит? Спит! Скрипнув половицей, я подошла к старому зеркалу и осторожно сняла иллюзию.

«Бабушка, я – самая некрасивая фея!», - всхлипывала я, пряча щеку в руке.

«Я научу тебя накладывать иллюзию, и все будет хорошо!», - заметила бабушка. – «Смотри!».

 Я снова стояла перед зеркалом, медленно убирая руку. На моей щеке красовался уродливый шрам.

«А теперь нет!», - слышала я голос бабушки на ухо. Она взмахнула рукой и кожа стала ровной и красивой. – «Видишь? Ничего страшного!».

 Я потерла щеку о плечо, а потом снова провела по ней рукой.

«Мужчины любят красивых женщин! Так что тебе придется поддерживать эту иллюзию всю жизнь!», - поучала бабушка.

- Мужчины любят красивых, - повторила я, пряча шрам иллюзией. 

«Бабушка, а это сделал тот злой человек? Да?», - спрашивала я, учась накладывать маску на лицо.

«Именно! Увы, мы тогда опоздали! Но самое главное, что ты – жива!», - слышался голос бабушки.

- Однажды я отомщу ему! – прошептала я, сузив глаза. – Однажды я отыщу его и отомщу!

Я обернулась, слыша, что муж вздрагивает.

- Тише, тише, - прошептала я, пытаясь согреть его руки. На смену жару пришел озноб.

- Ну чего ты? – прошептала я. – Тебе холодно?

Одеяло не спасало! Я лежала сверху, пытаясь согреть его. Сверху на нас присел Гаремчик. Он тоже очень хотел помочь!

***

Каждый выдох давался пленнику с трудом. Ему казалось, что смерть пришла к нему. И топчется на нем. Топчется и топчется…

Так и хотел сказать что-то вроде: «Уходи, костлявая!», но вместо этого мог лишь угрожающе стонал и сопел.

С трудом разлепив глаза, он как на нем гнездится тонконогий комар.

- Фея, убери комара с груди… , - простонал  пленник. – А то он мне всю грудь истоптал!

- Он тебя греет, - послышался голосок из темноты.

Ей не спалось.

- Не знаю, что он там греет… - открыл один глаз пленник. – Но душу он мне точно не греет!

- Он же добра тебе желает! – послышался голос феи. Она согнала комара, который все никак не мог угнездиться, и прилегла сверху.

- Спасибо, вся семья в сборе, - простонал пленник, пытаясь сделать вдох. Но ему стало теплее.

В следующий раз он проснулся, когда за окном стояла глубокая ночь. Где-то кричали совы, скрипели цикады, а в лунном свете на его груди лежала фея. Она вцепилась маленькими кулачками в его одежду, словно не хотела отпускать.  Комар спал на потолке. А спал ли?

- Ну вот что мне с тобой делать? – прошептал пленник. А его сердце защемило какой-то странной нежностью. Рана не болела, не ныла.

Рука пленника легла поверх золотистых волос феи и осторожно провела по ним.

- Я не могу вернуться домой, - прошептал он, боясь спугнуть это волшебство. Тонкое крыло, словно витраж бросало разноцветные тени на стену. – Нужно, а я не могу…  Вот она какая, магия фей…

Фея спала, прижавшись щекой к его груди, словно вслушиваясь в биение сердца.

- Сначала вы кажетесь противными и глупыми, а потом… Скажи честно, это какая-то магия?

Голос в темноте звучал настолько тихо, что не мог разбудить даже комара.

- Колдовство, чары? – шептал пленник, снова проводя рукой по золотистым волосам.  – Ты знаешь о лесе все, но ничего не знаешь о мире за его пределами. Я знаю все о мире, но не про лес…

В комнате было тихо. Казалось, даже столбики пыли, поднявшиеся невесть откуда, ждали продолжения.

- Фальшивые улыбки и настоящие бриллианты против искренней улыбки… - пленник посмотрел на фею, которая едва заметно улыбалась во сне. Но по ее щеке текла слеза, сверкая в лунном свете, как настоящий бриллиант. – И фальшивый бриллиант…

Он вспомнил ту маленькую фею с мушиными крыльями. У всех маленьких фей крылья полупрозрачные, почти бесцветные. Она сидела и смотрела на него огромными и зелеными глазами.

- Давай я смою кровь, и мы посмотрим твои раны? – слышал он свой тихий голос.  – Не бойся… Я не причиню тебе зла… Покажи мне лицо…

Воспоминания вернули его на несколько часов раньше. Когда войско уже подошло к белоснежному замку. Его трудно было не найти. Его шпили возвышались над древним лесом.

- Пора бы тебе, сынок, проявить отвагу и мужество! – послышался голос отца. – Как будущему королю! Веди войско!

Он помнил, как ворвался во дворец вместе с войском. Это был не тот подвиг, которым хотелось гордиться!

Как вдруг он увидел маленькую девочку, которая металась по коридору. На ней было белое, рваное платье  и маленькая капелька – диадемы. На ее щеке была кровь, заляпавшая шею и платье.

- Помогите! – шептала девочка, глядя огромными, наполненными слезами глазищами. – Мама! Папа!

Вырвавшись из пламени, он чувствовал, как под плащом тихо плачет ребенок.

- Дворец взят! Я догоню тех, кто позорно сбежал! – крикнул он. Конь мчался по лесу, хрустя ветками.

- Тише, тише, - шептал юный принц, прижимая к себе ребенка. – Так, нас здесь никто не найдет! Вылезай, малышка!

«Отец меня убьет!», - пронеслось тогда в голове юного принца. Он осмотрелся по сторонам, проверяя, нет ли кого?

- Ты как? – спросил принц, впервые в жизни видя настоящую фею.  Ее губы дрожали, а глаза наполнились слезами.

- Бабушка,  - всхлипнула она, трясясь и обнимая себя двумя руками.

- Я тебя пугаю? Забыл про шлем! – выдохнул принц, не снимая с себя шлем, украшенный короной.

- Как тебя зовут? Ты не ранена? Больно? 

 Десятки вопросов оставались без ответа.

- Ну чего ты так трясешься. Я ничего тебе плохого не сделаю! Самое страшное позади, - успокаивал принц, обнимая маленькую перепуганную девочку.

- Мама… - шептала она, когда он прижал ребенка к своему доспеху. Он держал ее осторожно, чтобы не повредить нежные тонкие стрекозиные крылышки.

- Папа, - эхом шептала девочка, продолжая дрожать.

Принц помнил, что его встретило войско. И это были не феи. Люди защищали фей. Мужчины с оружием и в доспехах вышли на защиту дворца. Они ничем не отличались от рыцарей.

- Они не сделали вам ничего плохого! – слышал он их голоса. – Убирайтесь из леса! Вы пройдете только через наши трупы!

- Мона, - послышался тихий голосок.

- Что?! – дернулся принц. – Тебя зовут Мона? Красивое имя. А я думал, что Камелия или… Роза!

- Камелия… Так звали маму, - глаза ребенка снова наполнились слезами.

Это был вечер. Темнота окутывала вековечный лес.

- Я не знаю, как тебя утешить, - прошептал принц. Ему были семнадцать, а ей всего лишь … лет шесть – семь. Знаешь, когда мама  умерла, слуга вывел меня на балкон и показал на звезды… Смотри!

Маленькая фея задрала голову, все еще дрожа.

- Когда кто-то уходит, - принц был не мастер красивых слов. – Он превращается в звездочку…

- А бабушка говорила, что в цветок, - прошептала девочка, глядя на звезды.

- Нет, в звезду… - принц держал маленькую ручку в железной перчатке. – Чтобы всегда смотреть сверху! Следить за тобой… Присматривать…  Люди считают, что когда человек умирает, он уходит куда-то, где ему хорошо. Но мне больше нравится про звезды…

- Мама будет смотреть на меня? – прошептала девочка, растирая слезы.

- Да, - ответил принц. – Честно, я не знаю, что с тобой делать… Ну давай хоть осмотрю! Покажи щеку? Я, конечно, не целитель… Но … сделаю, что смогу…

На щеке у феи была жуткая рана… Кое-как стянув ее, принц, посмотрел на свою руку.  Фея рухнула ему на руки, как подкошенная.

- Магия смерти… - вздохнул принц, осторожно положив фею на траву. Он снял шлем и принес воды, стягивая с нее рваное окровавленное платье.

- Ах ты! – послышался голос, а его отмело в сторону.