В плену обстоятельств - Мира Форст Страница 24

– Хорошо, если так.

– Малена, а как ты попала на Тафрос? Я знаю от Родерика, что все границы для въезда в страну закрыли.

Я не успела ответить подруге, так как заметила пристальное внимание незнакомого мужчины. Алика не представляла меня ему, но его внешность казалась знакомой. Но я точно никогда не видела его раньше.

Мужчина направился в нашу сторону.

– Вот принесла его нелегкая, – растянула губы в фальшивой улыбке Алика. – Теперь не отделаемся от него.

Но положение спас князь Родерик. Он заметил незнакомца, направлявшегося в нашу сторону и ловко перехватил его, заняв каким-то разговором.

Я быстро обняла Алику и сунула в карман ее платья конверт.

– Удачи тебе, Алика. Постарайся выжить, – направилась быстро к выходу.

– И тебе, Малена. Надеюсь, еще свидимся, – закрыла она за мной дверь.

Добежала до экипажа и назвала кучеру адрес княгини Маград.

Княгиня мне обрадовалась. Распорядилась, чтобы подали чай с пирожными.

– Малена, пока сервируют стол, хочешь посмотреть дом? – предложила Элоиза.

– Конечно, – с энтузиазмом откликнулась я.

Двухэтажный дом княгини выглядел радужным, как и сама эта женщина. В нем все играло красками. Как и в замке Морая, лишних безделиц не заметила. Ярких красок добротной обстановке придавали расписные горшки с розами.

– Выглядит так, как будто расписывал настоящий художник, – рассматривала я сюжетные картины на обычных цветочных горшках.

– Так и есть, – обрадовалась княгиня, что я это заметила. – Я знакома с одним потрясающим художником по имени Шинкаи Регран. Пойдем, покажу мой портрет с сыновьями.

И она провела меня в большую, хорошо освещенную гостиную.

На одной из стен висела картина в основательной раме.

– Ну как?

– Сходство потрясающее! – искренне восхитилась я. – Элоиза, это очень хороший портрет.

– Художник и тебя нарисует, – пообещала княгиня. – Точно! Твой портрет станет моим свадебным подарком вам, – улыбнулась она.

– А это ваш второй сын? – указала я на того мужчину, что на портрете стоял слева от княгини. На того мужчину, которого я видела в доме у Алики. На того мужчину, который не успел ко мне подойти, так как его отвлек князь Родерик.

– Да, Дайчи Маград, – подтвердила Элоиза.

Морай и Дайчи своей мужественной красотой сражали наповал. Только была она у них разная, эта красота. Вот почему в доме Алики я не сомневалась, что никогда ранее не видела мужчину, но в то же время ощущала что-то знакомое.

В противоположность высокому Мораю, фигура Дайчи более коренастая и широкая. И если глаза моего любимого завораживали своей зеленью, то у Дайчи они цвета шоколада. У Морая черные волосы, которые он коротко стриг, а у Дайчи непокорные каштановые вихры.

Безусловно, художник необыкновенно талантлив. Сумел передать в картине не только полное внешнее сходство своих моделей, но и какими-то неуловимыми штрихами отразить их внутренний мир. Добрая непосредственность Элоизы, разрушающая сила Дайчи и теплота Морая.

– Почту за честь, если такой одаренный художник возьмется за мой портрет, – сказала я княгине.

На исходе второй недели со дня отъезда Морая, я столкнулась с леди Кибби.

– Госпожа, вам пока не стоит покидать замок, – предупредил меня страж у главных ворот, когда я на своей красно-рыжей лошадке собралась покататься по окрестностям.

– Почему?

– За воротами стоит бывшая невеста хозяина.

– Вот как, – даже обрадовалась я. – Впусти ее.

Пора уже разобраться с этой особой.

– Только не оставайтесь с ней наедине, – попросил страж. – Леди бывает весьма агрессивна.

– Я не буду приглашать ее в дом. Побеседую тут, чтобы ты мог видеть меня.

Страж кивнул и открыл ворота. Ворота только начали приоткрываться, а что-то цветное уже заскочило внутрь.

Ощущение цветного пятна создавалось за счет одежды леди Кибби. Ярко-розовое платье, ярко-синие туфли, ядовито-зеленая сумка и огненно-красные ленты на желтой шляпе.

Удивительно, но все это ей очень шло. Миловидное лицо в обрамлении каштановых кудряшек. Большие глаза с невинным взглядом, тонкие пальчики с разноцветными колечками на каждом из них.

Если бы я не была наслышана о ее, мягко так сказать, проделках, то непременно улыбнулась бы этой девушке. Она вызывала симпатию.

– Где князь Маград? – подозрительно глянула на меня Кибби. – И кто ты такая? Не припомню, чтобы видела тебя тут раньше.

– А ты кто? – едва сдерживала смех я. Так грозно таращилась на меня девчонка.

На вид ей было лет семнадцать, но я знала от Элоизы, что Кибби двадцать.

– Я невеста князя, – подбоченилась она.

– А князь об этом знает?

– Ты что, насмехаешься надо мной? – стала наступать на меня Кибби.

Я заметила движение стража в нашу сторону, но остановила его рукой.

– Вот стану хозяйкой Скаура, запрещу тебя сюда пускать, кто бы ты ни была! – топнула изящной ножкой леди.

– Госпожа, у вас все в порядке? – подбежала к нам Лучия.

– Почему ты называешь ее госпожой!? – взбесилась Кибби.

Даже в ярости выглядела она прелестно. Я совсем не могла на нее сердиться.

– Потому что Малена и есть госпожа, – оттеснила повариха меня от гостьи подальше. – Это она невеста, а не вы. Прекратили бы вы уже приезжать сюда, леди. Хозяин ведь ясно дал понять, что свадьбы меж вами не будет.

Кибби немного сникла, но напора не сбавила.

– Позовите князя. Пусть он подтвердит, что она невеста.

– Князь уехал. Его отряд отправили на помощь принцу Лурду. Мы не знаем, когда он вернется, – поделилась я с ней.

– Ах, так! Тогда я сообщу кому следует, что в его доме поселилась самозванка. Да еще называет себя его невестой! – сверкнула глазами Кибби.

Я совсем не могла воспринимать ее всерьез, поэтому рассмеялась.

– Скоро тебе будет не до смеха, – погрозила она мне маленьким кулачком и без посторонней помощи вышла за ворота крепости.

– Как бы не навредила она вам, госпожа, – разволновалась повариха.

– Не переживай, Лучия. Кибби никакая не сумасшедшая, а просто влюбленная дурочка. Любовный морок сойдет, и она успокоится. Что она мне сделает?

Но я недооценила девчонку.

Уже вечером следующего дня в крепостные ворота раздался требовательный стук. Из окошка я наблюдала как страж приветствует Дайчи Маграда. Князь прибыл не один, а в сопровождении четырех своих приятелей.

Сердце трепыхнулось от дурного