Керстин Гир - Алый Рубин. Любовь через все времена Страница 25

— То, что я сделала тогда, не имеет отношения к… вашей задаче, — продолжала мама. — Честно говоря, я немного о ней знаю, а то, что знаю, я не понимаю и наполовину.

— Тогда вообще уму непостижимо, как это вы набрались наглости и вмешались в это дело, — сказал чёрный доктор Уайт. — Вмешались в вопросы, о которых не имели ни малейшего понятия!

— Я только хотела помочь Люси, — ответила мама. — Она была моей любимой племянницей. Я присматривала за ней с тех пор, когда она была ребёнком, и она попросила меня о помощи. Что бы вы сделали на моём месте? Боже мой, они оба были такие юные, влюблённые и… Я просто не хотела, чтобы с ними что-нибудь случилось!

— Ну, вам в любом случае это удалось!

— Я любила Люси как сестру. — Мама бросила взгляд на тётю Гленду и добавила: — Больше чем сестру.

Тётя Гленда погладила Шарлоттину руку. Шарлотта упорно смотрела в пол.

— Мы все очень любили Люси, — сказала леди Ариста. — Её надо было держать подальше от этого юноши с его завиральными идеями, а не помогать ей в этом!

— Какие такие завиральные идеи? Это именно она, рыжая бестия, вбила Полу в голову дурацкие заговорщицкие теории! Это она подвигла его на кражу!

— Неправда, — возразила леди Ариста. — Люси никогда бы такого не сделала! Это Пол воспользовался её девичьей наивностью и свёл её с пути истинного!

— Наивность! Как же! — хмыкнул доктор Уайт.

Фальк де Вильерс поднял руку.

— Эту бесполезную дискуссию мы начинали уже не раз. Я полагаю, что все позиции достаточно ясны. — Он кинул взгляд на часы. — Гидеон появится с минуты на минуту, а до этого мы должны принять решение — что мы делаем дальше. Шарлотта, как ты себя чувствуешь?

— У меня всё ещё болит голова, — сказала Шарлотта, не поднимая глаз.

— Ну вы видите? — тётя Гленда ядовито улыбнулась.

— У меня тоже болит голова, — сказала мама. — Но это не значит, что я сейчас перемещусь во времени.

— Ты… ты чудовище! — воскликнула тётя Гленда.

— Мне кажется, что мы просто должны исходить из того, что миссис Шеферд и Гвендолин говорят правду, — сказал мистер Джордж, обмакивая лысину носовым платком. — Иначе мы опять потеряем драгоценное время.

— Ты это не серьёзно, Томас! — доктор Уайт так стукнул кулаком по каминной полке, что опрокинулся оловянный кубок.

Мистер Джордж вздрогнул, но продолжал спокойным тоном:

— Таким образом, со времени последнего перемещения прошло от полутора до двух часов. Мы можем подготовить девочку и задокументировать следующее перемещение так точно, как только возможно.

— Я того же мнения, — добавил мистер де Вильерс. — Есть возражения?

— С тем же успехом я могу пробивать головой стену, — произнёс доктор Уайт.

— Вот именно, — подхватила тётя Гленда.

— Я бы предложил для этого помещение архива, — сказал мистер Джордж. — Там с Гвендолин ничего не случится, а по её возвращении мы сможем сразу же считать её на хронографе.

— Я бы её и близко к хронографу не подпустил! — высказался доктор Уайт.

— Боже мой, Джейк, ну хватит уже, наверное, — ответил ему мистер де Вильерс. — Ты что же, думаешь, что у неё под школьной формой спрятана бомба?

— Та, другая, тоже была всего лишь юная девушка, — презрительно ответил доктор Уайт.

Мистер де Вильерс кивнул мистеру Джорджу.

— Сделаем так, как ты предлагаешь. Займись этим.

— Пойдём, Гвендолин, — сказал мне мистер Джордж.

Я не стронулась с места.

— Мама?

— Всё в порядке, дорогая, я подожду тебя здесь. — Мама вымученно улыбнулась.

Я посмотрела на Шарлотту. Она по-прежнему не отрывала взгляда от пола. Тётя Гленда закрыла глаза и обессиленно откинулась на спинку дивана. У неё был такой вид, словно у неё тоже начались сильные головные боли. Моя бабушка, напротив, смотрела на меня так, как будто видела впервые. Возможно, что так оно и было.

Маленький мальчик снова выглядывал из-за спины доктора Уайта своими огромными глазами. Бедный, бедный паренёк. Злобный старый хрыч за всё это время ни разу с ним не заговорил, он обращался с ним как с пустым местом.

— До скорой встречи, дорогая, — сказала мама.

Мистер Джордж взял меня за руку и ободряюще улыбнулся. Я робко улыбнулась в ответ. Мне он как-то нравился. Во всяком случае, он был самым дружелюбным из всех. И, кажется, единственным, кто нам верил.

И тем не менее мне очень не хотелось оставлять маму одну. Когда дверь за нами захлопнулась и мы очутились в коридоре, я почти что начала реветь: «Хочу к маме!», но как-то сумела собраться.

Мистер Джордж отпустил мою руку и пошёл вперед, вначале тем же путём, каким мы сюда пришли, затем через одну из дверей в другой проход и далее по лестнице вниз, потом через ещё одну дверь в ещё один проход — это был чистый лабиринт. И хотя общему стилю больше соответствовали бы факелы на стенах, коридоры были освещены современными лампами, почти такими же яркими, как дневной свет.

— Вначале кажется, что тут легко заблудиться, но через некоторое время осваиваешься, — заметил мистер Джордж.

Мы снова начали спускаться по каменной винтовой лестнице, которая, казалось, ввинчивалась глубоко в землю.

— Тамплиеры возвели это здание в XII веке, до них здесь были римляне, а ещё раньше кельты. Для них для всех это было священное место, в котором до сего дня ничего не изменилось. Это ощущается в каждом квадратном сантиметре, ты чувствуешь? Как будто от этого клочка земли исходит какая-то особая сила.

Ничего такого я не чувствовала. Напротив, я ощущала себя вялой и уставшей. Давал о себе знать сегодняшний недосып.

Когда мы сошли с лестницы и повернули направо, мы внезапно столкнулись с каким-то молодым человеком. Ещё немного, и мы бы в него врезались.

— Оп-ля! — воскликнул мистер Джордж.

— Мистер Джордж. — У молодого человека были длинные вьющиеся волосы, достававшие ему почти до плеч, и зелёные глаза, такие яркие, словно он носил контактные линзы. И хотя ни его глаз, ни его волос я прежде не видела, я узнала его сразу. И по его голосу я бы его тоже везде узнала. Это был мужчина, которого я видела во время моего последнего перемещения.

Точнее говоря, это был юноша, которого целовала похожая на меня девушка, когда я пряталась за шторой и не верила своим глазам.

Я могла только стоять и ошарашенно на него пялиться. В анфас и без парика он выглядел в тысячу раз лучше. Я совершенно забыла, что нам с Лесли обычно не нравились мальчики с длинными волосами (Лесли считала, что мальчишки отращивают волосы только для того, чтобы спрятать свои оттопыренные уши).

Он недоумённо ответил на мой взгляд, затем окинул глазами всю мою фигуру и вопросительно посмотрел на мистера Джорджа.