Цветок сиреневой луны - Галина Валентиновна Чередий Страница 25

— Нам надо поспешить, Лена. Дело к вечеру, а тебя же устраивать нужно. Так что мы бегом к директору.

Мы бодрым шагом пошли через большой внутренний двор, мощенный темно-красным камнем. Архитектура самой академии производила несколько мрачное впечатление. Все здания тяжелые, как крепости, с небольшими окнами и в коричневых или тех же темно-красных тонах. Афри втащил меня в одну из башен и стал подниматься по лестнице. На третьем этаже мы остановились перед массивной широкой дверью, украшенной вырезанными страхолюдными мордами.

— Слушай, Афри, что тут все такое мрачное? И дверь еще эта. Это чтобы студенты, которых на ковер вызвали, обделались в ожидании?

— Да нет. На это уже давно никто внимания не обращает. Просто академия строилась давно. Тогда отдавалось предпочтение боевой магии, способной напугать или уничтожить противника. Но так как серьёзных войн не было уже сто тридцать лет, не считая постоянного противостояния со светлыми, сейчас основное направление — это исследования и бытовое.

— Фу, скука смертная, небось.

— Ну, не скажи, Лена. Благодаря этой скучной магии я с тобой познакомился.

— Не убедил!

Знакомство со мной довольно сомнительное удовольствие…

— Гм… Студент Варандо, — раздался мужской голос сзади. — Вы еще долго намерены нашей гостье интерьер демонстрировать? Вас, между прочим, все ждут.

Глава 15

Я обернулась и увидела невысокого пожилого мужчину с седыми длинными волосами и загорелым до черноты лицом с большим количеством морщин. На этом лице сверкали темно-карие хитрые глаза, которые больше были бы уместны на лице шкодливого подростка. Афри склонил голову.

— Директор Твирокато. Это моррин Елена Стеклова, — почтительно сказал Афри.

— О, мне очень приятно, моррин Елена, что вы, наконец, добрались до нас. Входите, вас заждались. — Мне широко улыбнулись. Клыков, кстати, у директора не было.

Перед нами распахнулись двери со страхолюдными мордами. Мы с Афри шагнули в кабинет.

— Вот, друзья мои! — Голос у директора Твирокато был звонким, как у мальчишки, а тон таким счастливым, как будто он в лотерею миллион как минимум выиграл. — Наконец, прибыла наша долгожданная гостья из не магического мира. Знакомьтесь: моррин Елена Стеклова!

Я огляделась в огромном мрачном кабинете. Там стояли в разных позах и сидели в креслах где-то десять мужчин разной внешности и возраста, но все в одинаковой одежде: красно-коричневого цвета, состоящей из камзолов, штанов и белоснежных рубашек с высокими воротниками. И все они уставились на меня с холодным исследовательским интересом.

Ну а я смотрела на единственную женщину в кабинете. Пожалуй, никого красивей её я не видела в жизни. Рыжие, практически красные волосы, молочно-белая кожа, огромные, вытянутые к вискам, изумрудные глаза, прекрасные благородные черты лица и царственная осанка. На женщине было платье цвета пламени, с такими же переливами от ярко-алого до желтовато-оранжевого, как у живого огня. На фоне мрачных мужчин в темной одежде она смотрелась ещё ярче. Да-а-а! Если бы я была мужчиной, то умерла бы у её ног. И она была единственной, кто смотрел на меня с теплотой, а не как на будущего подопытного кролика. А когда она улыбнулась, на душе стало тепло.

— Вот, знакомьтесь, моррин Елена. Это наш преподавательский состав.

Бодрый директор потащил меня внутрь.

Неожиданно женщина поднялась плавным грациозным движением.

— Морр директор, мне кажется, что моррин Елена достаточно провела времени в мужском обществе во время пути. Так что, я думаю, что представление вашего преподавательского состава может и подождать. Тем более что большая часть преподавать у неё не будет. Сейчас, думаю, ей хочется отдохнуть с дороги и принять ванну. Поэтому мы сейчас займемся устройством моррин Елены, а всё остальное подождет до завтра, — сказала она мягким, но не терпящим возражений голосом.

Директор открыл рот, видимо, чтобы возмутиться, но потом как-то сник и кивнул.

— Конечно, моррин Амалия. Ну что же, тогда устраивайтесь, моррин Елена, и жду вас завтра в…

— В удобное для вас время, — закончила фразу «королева». — Идемте, девочка моя. Морр Варандо, вы свободны. — Последняя фраза была сказана ледяным тоном. Я сразу вспомнила слова Афри, что наставница ведьм в академии недолюбливает дроу.

Выходя из кабинета, я услышала недовольный ропот за спиной, но моррин Амалию он, судя по всему, нисколько не волновал. Я обернулась к Афри. Он ободряюще кивнул мне в сторону уходящей ведьмы и одними губами произнес: «Увидимся позже». Ну, позже так позже. И я пошла вслед за моррин Амалией. Надо сказать, что глядя на её легкую походку и гибкие движения прекрасного тела, я остро чувствовала себя какой-то гадкой уткой, неуклюже переваливающейся сбоку набок.

— Деточка, вы так странно на меня смотрите всё время. Вас что-то смущает?

У неё что глаза на спине?

— Просто вы самая красивая женщина, которую мне приходилось видеть в жизни, моррин Амалия.

— Манни Амалия. Моррин — это официальное обращение, дитя. Мои ученицы и мои сестры обращаются ко мне и друг к другу — манни. Тебе многое нужно узнать о нашем мире. И, в первую очередь, как управлять силой, притягивающей мужчин. Поэтому я и увела тебя из кабинета директора, пока у нас не образовалось несколько влюбленных и озабоченных магистров. На них, конечно, есть амулеты, защищающие от подобного воздействия, но поток, исходящий от тебя, такой мощный, что, боюсь, они не выдержат. Как ты с этим жила до сих пор?

— Да по-разному жила. Иногда было весело, но чаще напрягало. А вы мне тоже амулет дадите, чтобы мою охмурительную энергию сдержать?

— Твою что? Ах, это… — Амалия рассмеялась веселым серебристым смехом. — Нет, дитя. Ведьмы, в отличие от магов, не используют амулетов. Мы управляем стихиями напрямую. А сексуальное влечение — это тоже мощная стихия.

Вспомнив некоторых мужиков, я не могла не согласиться.

— Тут вы правы, мо… манни Амалия. Еще какая стихия. Скажите, а почему у магистров одежда была коричневая, а у вас платье красное? Это потому что вы ведьма?

— Совершенно верно. Моя основная стихия — огонь, вот я и ношу его цвета. Да и представь меня в этом коричневом кошмаре, в котором тут ходят. Нет, ни за что! — Плечи женщины передернулись.

— А какая стихия у меня?

— Пока не знаю, дитя, и это очень странно и интересно. Я не могу различить цвета твоей ауры. Такое