Как не сдохнуть в любовном романе - Марина Орлова Страница 25

Какое я тебе плохое зло сделала, гад, что ты не только меня преследуешь, но и портишь мне жизнь? Я тебя даже не знаю! – трясла я его за грудки, сдерживаясь, чтобы не оторвать его башку к чертям. Более того, он явно гордился своим делом, учитывая «стену почета», которую паршивец составлял с очевидной заботой и внимательностью. Это – не просто ненависть. Это уже одержимость какая-то нездоровая.

– То, что ты не сделала лично мне ничего, не значит, что я не могу обозревать твои злодеяния! – надул он свою тщедушную грудку, храбрясь из последних сил, хотя под моим убийственным взглядом, очевидно, готовился уже отдать богу душу. – Я… Я тебя не боюсь!

– Да что с тобой не так? – опешила я и брезгливо оттолкнула паренька обратно в его кресло, поняв, что с больными нужно разговаривать иначе, нежели грубой силой. Тот опасливо покосился на меня, поправил на носу съехавшие очки и замолк, гадая о причине того, почему я отступила. – Я совершенно не понимаю, что тобой движет. У тебя больше дел нет, как за мной следить? Знаешь, это походит на помешательство. Ты, может, извращенец? – скривилась я и округлила глаза, словно от ужасной догадки. – Ты, гад, постоянно за мной следишь, а? И когда я моюсь или переодеваюсь? Может, еще и бельишко мое воруешь, извращуга! – указала я на него пальцем. Парень раскрыл рот от удивления подобным кульбитом событий, пунцово покраснел, выпучил блеклые глаза и старательно затряс головой.

– Нет! Ничего подобного я не делаю!

– Как докажешь? – стыдливо сжала я ворот на своей груди, точно меня сейчас же домогались и пытаются осквернить. – Судя по всему, ты каждый мой шаг отслеживаешь. А вдруг, ты лишь часть фотографий публикуешь, а где-то в тайном ящичке мои обнаженные снимки своими потными ладошками мацаешь? – обвиняла я, наблюдая, как парень едва не плачет, не на шутку перепугавшись. – Да я на тебя ректору донесу, пусть руководство решает, считаются ли твои преследования здоровыми!

– Я не извращенец!

– А ведешь себя, как извращенец, преследуя меня одну, – огрызнулась я. – Либо отвечай, что тебе от меня надо, либо сегодня же твою комнату будут обыскивать на предмет моего бельишка.

– Но его у меня нет! – взвизгнул он.

– А это ты сначала докажи, особенно, когда по всей академии пойдет недобрая молва о твоих возможных сексуальных предпочтениях. Когда до дела дойдет, думаешь, остальные адепты будут сильно разбираться? Уверена, многие девочки, просто забывшие в прачечной свое белье, могут подумать о тебе плохо. И ходить тебе с клеймом извращенца до конца обучения. Ну как, правдолюбец, нравится перспектива подпортить свою репутацию? – склонила я голову к плечу, сложив руки на груди. – Побудешь на моем месте, ощутишь все прелести того, когда тебя без причины обвиняют и клеймят в несуществующих грехах.

– И после таких угроз считаешь, что тебя не в чем винить? – шмыгнул он носом. – Ты напрочь лишена морали, раз можешь меня так оболгать!

– А не надо было так старательно делать из меня злодейку, – угрожающе прошипела я. – Чего добивался, то и получай, ведь твоими стараниями я в глазах общественности такая. Так чего удивляешься, что я просто соответствую твоим же сказкам? А теперь отвечай, что тобой движет?

– Я… я скажу, – поник он, понимая, что помощи ждать неоткуда, а против моего напора – не попрешь: зашибу и не замечу.

– Я слушаю, – выпрямилась я, довольно кивнув, но тут едва не подскочила на месте, когда дверь в типографию распахнулась, как от удара ногой, и в помещение ворвалась девушка с темными волосами, держа в руках тот же самый выпуск, что и я.

– Сестренка! – счастливо воспрянул духом парень, подрываясь с места и спеша навстречу подмоге в виде родственницы. Неужели родное сердце почуяло опасность?

Чего ни он, ни я не ожидали, что вышеупомянутая родственница встретит братца ладонью в лицо и бескомпромиссно оттолкнет того в сторону, точно навязчивую муху. Отследив полет удивленного журналиста в стену не менее озадаченным взглядом, я с намеком на промелькнувшую панику увидела перед собой девушку, которая умудрилась довольно проворно подобраться ко мне, чтобы до странного восторженно произнести:

– Это правда вы? – схватила она меня за руки, преданно заглядывая в глаза.

– У вас вся семейка на мне помешана, что ли? – ляпнула я от удивления, с опаской поглядывая на неожиданную воздыхательницу.

– Лора! – потирая ушибленный затылок от встречи со стеной, возмутился паренек, пока я опасливо отступала под натиском незнакомки. – Почему ты с ней любезничаешь? Разве ты не ко мне на выручку пришла? – забавно раздувая щеки, поинтересовался, как оказалось, еще более высокий, чем предполагалось, парень. Пусть и тощий, но сложение довольно многообещающее. Ему бы откормиться и заняться спортом, есть все зачатки стать обладателем фигуры пловца. Да и моська весьма симпатичная под очками скрывалась. Сейчас, от встречи со стеной, они у него на одном ухе повисли, открывая веснушчатое, но привлекательное лицо с аристократическими и аккуратными чертами.

На фоне светловолосого и высокого парня, темноволосая и низкорослая девчонка с ясными глазами, что едва достигала макушкой моего носа, вообще на его кровную родственницу не походила. Может, они дальние кузены? Да и такая разница в отношении меня говорит о многом…

– «На помощь»? – скроив жуткое выражение лица, очень медленно переспросила девушка, переведя устрашающий взгляд на журналиста. Не знаю, как там резко побледневший парнишка, а я вздохнула с облегчением, когда она отвлеклась на другого и не прожигала меня влюбленным взглядом. – Ты смеешься? Я пришла прикопать тебя в твоих же газетенках. Как ты мог такое написать? – наступала она уже на брата, замахнулась свернутой в трубочку газетой и стала лупить родственника что есть сил, с видом полной готовности проредить семейное древо. – Немедленно исправляй!

– Не буду! – выкрикнул он, но под взглядом сестры сжался и закрыл руками голову, точно побои в их семейке были в порядке вещей. И тираном выступала именно эта малышка…

– Сдохнуть хочешь? – проскрежетала она зубами.

– Чего ты вообще ее защищаешь? Тебе какое дело до этого? – задал он вполне логичный вопрос, а я заинтересовалась.

– Потому что ты написал полную чушь о моей благодетельнице! – рявкнула она, треснув парня по голове еще разок.

– Чего? –