Сердце Аспида: Жена поневоле (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" Страница 26

Не придётся мне боле мучиться! Не придётся ублажать Аспида!

Тем себя и успокоила.

Пусть теперыча прислужница Дамиром занимает. Пусть он с Вейтой ложе делит! Мне от того легче будет.

Мне Светозар мил. К нему мечтала воротиться.

Но слёзы злые продолжали бежать, сколько бы себя не убеждала, что судьба меня услышала и верно дорожку повернула.

Глава 20

Глава 20

Вольха

Дамир так и не вернулся, а я сном лишь под утро забылась.

— Госпожа, — голос прислужницы нарушил сон.

Я нехотя глаза разлепила, тотчас вспомнив, чему вчера свидетельницей стала. И конечно, остро поняла, что солгала себе. Не легче мне… зная, что эта девка ложе делит с моим мужем.

— Господин улетать собрался. Вы бы к завтраку спустились, — и с такой понимающей улыбкой подсвечником по столу брякнула, словно безмолвно насмехалась надо мной.

Вон же гадюка! Нарочно его принесла, чтобы показать… уязвить, мол, догадалась, что я обронила.

Ох, и не сладко мне придётся теперь… То ли бабское самолюбие взыграло, то ли обида, что меня вот так легко променяли. И зачем, спрашивается, вообще тащил в логово, ежели есть с кем любиться? Вот бы пусть ему и рожала змеюк… как они оба!

— Вам помочь? — протянула девка, рукой бок подперев и на меня ехидненько посматривая.

— Нет! — отрезала я. — Оставь меня.

Пока одевалась, умывалась, меня всё больше мысли угнетали и я решила, что раз так, тогда не буду шибко к примирению стремиться.

Раз Аспид быстро сыскал, кем холодностью мою заменить, буду по-прежнему нелюбимой женой, взятой в пользование на год.

Грубить не буду, выговаривать тоже, но тепла ему от меня не дождаться!

С теми мыслями и спустилась.

То ли чутье у Аспида, то ли я чем-то выдала свой настрой, но только я в зале оказалась, Дамир нахмурился:

— Доброе утро.

— Доброе, — ровно отозвалась, даже не глянув на него.

Молчание тянулось, пока я шла к своему месту.

— Ты бледная, не захворала ли? — благоразумно не приближался Дамир, но явно был напряжён.

— Нет, — сухо бросила, садясь поодаль, на другой конец общего стола.

Пуще помрачнел Аспид:

— Я обидел тебя? — голос вибрировал. — Напугал…

— Нет, что вы, — качнула головой, по-прежнему взгляда не подымая.

— Вы, — тихо вторил Дамир.

Хотела заверить, его выходка меня не тронула, но только в трапезной Вейта появилась, я аж зубами скрипнула. Знал бы кто, как мне эту довольную кошку стукнуть захотелось. Космы чёрные повыдёргивать. Глазищи бесстыжие выцарапать. И улыбочку змеиную стереть с лица.

Девка аж вся светилась, будто выиграла важную битву, и теперь наградой своей не могла нарадоваться.

Улыбалась томно, смотрела победно… Гадина смаковала, что ночь мой супружник с ней провёл.

А когда меня Аспид за взглядом ревностным застал, поспешно глаза в тарелку опустила, кляня себя за несдержанность.

— Улетаю намедни, — вместо очередного вопроса обронил, — и меня не будет несколько дней, — умолк ненадолго. — Тебе привезти что-нибудь?

Дамир/Аспид

И ежели вначале вскинула на меня глаза с удивлением и живейшим интересом, то стоило Вейте возле меня оказаться, а она услужливо вина в кубок налила, взгляд Вольхи колючим стал, лицо надменным.

— Нет, ничего, — отложила вилку, так толком и не позавтракав.

Странности в её настроении сразу заприметил, как только жена спустилась к столу, и теперь убедился… Вейта причина неудовольствия Вольхи.

Неужели ревновала?..

— А мне? — над ухом жужжание раздалось. — Я бы хотела ароматных вод, чтобы на тело наносить, — в разговор влезла прислужница, тарахча на своём языке.

Аспид рыкнул глухо:

— Во-первых, я велел при жене не говорить на другом языке! — отрезал хлёстко. — А во-вторых, ты забываешься… — пригвоздил девицу недовольным взглядом. Вейта и впрямь опосля сегодняшней ночи вела себя вызывающе.

Наряд надела неподобающий для нравов Вольхи. А за одеяние я ей уже говорил несколько раз. Наказывал — скромнее себя вести. А ещё, опростоволосилась, чего тоже воспитание жены не позволяло. Но это для меня старалась прислужница. Ведала, как мне любы девицы с распущенными волосами.

И всё бы было можно стерпеть, да Вейта мне шибко много внимания уделяла, при том, что велено было за женой моей прислуживать.

— Как скажите, — тон Вейты стал разобиженным.

Что ж, избаловал её! Много свободы давал. Пора с этим заканчивать. Но уже по прилёту, а пока…

— Ты так и не притронулась к еде, — подметил, потягивая вино и глядя на жену пристально.

Вольха продолжала изучать стол, яства, а на меня так и не смотрела.

— Ежели вы не против, я бы к себе пошла.

— И тебе ничего…

— Нет, — так резко отрезала, что стало понятно, на разговор человеческий не выйдет. Выпустила шипы, как и раньше, и будет ежом долго.

— Ступай, — не желал видеть её лица пресного и взгляда ледяного.

Молча проводил жену, пока Вольха тихой поступью аки лебедь по водице, не шла, а плыла, и только по лестнице бесшумно ступая, наверху скрылась, распорядился:

— Присмотри за ней…

— Ради тебя, господин, хоть за жабой, — неуместно пошутила прислужница. Улыбнулась лукаво, плутливо… Было коснулась меня, да Аспид рыкнул первее, чем я сообразил, что отклонился от ласки:

— Прочь ступай, — и сам из-за стола прочь поспешил.

Лестницу быстро одолел. Перед дверью в свою опочивальню на миг застыл. Втянул воздуха глубже, настраиваясь на нелёгкий разговор. Скрипнул зубами и в свою комнату вошёл.

Застыл, недовольство проглатывая — не оказалось здесь Вольхи. Видимо, в свою комнату свернула.

Слукавил бы, ежели сказал, что мне было всё равно. Расстроился… Ведь извиниться хотел за ночное происшествие, но тогда не я безвольничал — Аспид телом управлял.

А с ним борьба неравная. Уж должна была понять.

Но не помчался её искать, дабы поговорить и попрощаться. Чего не хватало — бегать и внимания выискивать, оправдываться, так дело и до пресмыкания дойдёт, а это уж ни в какие ворота!

Вышел на помостик из окна, обернулся Аспидом и обрушился с башни, отдаваясь в объятия ветру.

***

Не думал, что задержусь. Вместо нескольких дней, почти на седмицу растянулось путешествие.

Люду многое не ведомо — ежели они часто были слепы к тому, что в их землях происходило, что уж говорить о чужих территориях. Да и я о том не кричал. Но за мир между нами и, дабы соглашение поддержать, давно их оберегал от других Аспидов и воинствующего люда.

Коль взялся мой род за ними приглядывать, обещания привыкли выполнять, вот и облетал я вверенные территории, выискивая врагов\недругов. Встречался с другими, договаривался о мире, и ежели не желали они того, имея виды на земли, кои оберегал, приходилось кому-то кровь проливать.

И не всегда для меня безобидно это завершалось, ибо не так страшны людские вои, как Аспиды и Змии других территорий.

Люд не глуп, дабы супротив Змия идти, но те, у кого за плечами Аспиды стояли — был опасен вдвойне. И даже ежели улыбались приветливо, нет-нет да и вызывали меня на бой. Вот и в этот раз…

Не ожидал я, что столкнусь с очередным Змием. Молодым, наглым, сильным.

Долго боролись, потрошили шкуры друг друга, но я не уступил врагу.

Жаль потрепал он меня сильно, зато Северные земли уберёг от страшной войны… правда, на время. До следующего вызова.

Домой ворочался, себя не помня, лишь теплилась надежда на отдых. А вместо радушной встречи, аль спокойствия… в крепости напряжение обнаружил, тягучее молчание Шануры, Вейты, Татуа.

— Где Вольха? — пристрелил взглядом прислужницу, тотчас в пол уперившую глаза. — Она жива? — Посмотрел на Шануру, кухарка подбоченилась, красноречиво уставляясь на Вейту. — Сбежала или в крепости? — перебирал мысли, в надежде не услышать, что жена сбежала.