Звездный ветер (СИ) - Гусина Дарья Страница 26

— Вы очень сообразительная мисс, — мрачно заметил Томас. — Для своих лет.

— Мне скоро двадцать, — гордо сообщила я.

— А мне скоро тридцать один, — бросил условно-живой. — В смысле… биогенетически. И все эти годы… целых… три года… я занимался своей работой. И хорошо занимался. У меня… у меня программа. При этом я не игрушка своих хозяев и могу сам принять решение. И каким бы ни было это решение, клянусь, оно не представляет угрозы для присутствующих. Давайте спать.

— Вы точно не интегрированный?

— Точно. Чем поклясться?

— А почему мне кажется, что вы и Айви…

— Мисс, дайте поспать. Киборгам тоже иногда нужен сон, особенно после восьмичасовой вахты.

— У меня к вам просьба. Я составлю тест, а вы ответите на некоторые вопросы.

— Я обычный киборг! Томас Кавендиш. Кавендиш… это…

— Имя вашего генетического основателя, — догадалась я.

— Точно… основателя… того самого…

— Как мило, что у вас есть второе имя.

— Я так понимаю, что все-таки стал жертвой научного эксперимента. Но почему вы выбрали меня?

— Ну не злитесь, — примирительно заныла я. — Я знаю, у вас программа и все такое. Просто нам, рыжим, следует держаться вместе.

— Рыжим? — с надрывным отчаянием в голосе переспросил Том. — Я стал материалом для опытов из-за цвета волос? Шутите опять? Почему я? Почему не Итиро?

— Итиро? — с ужасом переспросила я. — Он страшный.

— А я?! — возопил Том.

— У вас добрые глаза.

Киборг с рычанием откатился подальше, укрывшись одеялом с головой.

— Ну, Том. Я же боюсь, — напомнила я.

— Я не буду полностью отключать свой процессор, — глухо отозвался Томас, странно дергая плечами. — Боевая готовность шестьдесят пять процентов. Спите.

— Мир?

— Бога ради, спите, мисс! Да, мир! Дружба навеки!

— Отлично, — удовлетворенно сказала я.

А потом лежала в темноте и думала. И чего я в самом деле? Зачем цепляюсь к человеку… условно-живому человеку? Наверняка у него и без меня проблем хватает. Взять хотя бы его хозяйку. Крутит им, как хочет, а он и рад. Интересно, такую преданность, чем-то напоминающую влюбленность, им в программе прописывают?

Я заснула, и даже если призрак приходил, ничего не слышала.

…Утром, обнаружив, что Томаса и след простыл, я отправилась проверить мистера Кью. Муарманец был в порядке. Даже очень в порядке. Мишура у него на голове немного отросла и распушилась, детки пульсировали. Я попыталась покормить его биовзвесью, но он почему-то отказался и ускакал в чахлые кустики. Одичает еще. И почему не ест? Муарманцы практикуют голодание перед «родами»?

За завтраком ко мне обратился Синклер:

— Миа, что вы делаете?

Я оторвалась от комфона и, игнорируя подозрительный взгляд Томаса, прикрыла рукой первые три пункта «Теста Лейнер».

— Это научное. Я провожу изыскания.

— Это радует. Приятно думать, что хоть кто-то на борту продолжает жить обычной жизнью, в то время как другие несколько… дезориентированы. Но, пожалуйста, Миа, попытайтесь сосредоточиться на текущих проблемах. Нам нужно выяснить, от чего происходят ваши прыжки, и научиться ими управлять. Иначе все, о чем мы говорили на нашем ночном сборище, не имеет смысла.

— Будет сделано, — улыбнулась я.

И сразу после обеда, поработав в гостиной над «изысканиями», отправилась в грузовой отсек, где Томас в открытой майке и с пятнами пота на груди и спине сортировал коробки. Он даже сумел изобразить приветливую улыбку. Кривую, угрожающую, в тридцать два идеальных клонированных зуба. Пришлось напомнить ему о «дружбе навеки». Киборг сразу приуныл, а я, пользуясь моментом, подсунула ему под настроение пару вопросов из комфона. Он ответил на них так, что моя наспех состряпанная программа для обработки данных выдала что-то нечеловечески абсурдное.

— Издеваетесь, да? — спросила я, просматривая выходные данные.

Рыжий киборг пожал плечами, в уголке рта у него играла ехидная усмешка.

— Я все равно докажу, что вы интегрированный. Что вы новая ветвь кибернетической эволюции, — хмуро сообщила я.

— Я вас чем-то обидел?

— Это дело принципа.

— Вам просто скучно, мисс, признайтесь, — сказал Томас, с кряхтением поднимая ящик, очень тяжелый на вид. — Хотел бы я знать, где на этом судне киберпогрузчики… Послушайте, Миа, вы на большой, красивой яхте. Уверен, здесь много всего интересного для молодой особы. Побегайте, поищите своего призрака, по каютам пошарьте, может, выясните, что там за голограмма. Развлекайтесь. Мальчишку своего исследуйте, мистера Кью проведайте. Неизвестно, что там, впереди. И главное, не нервничайте, не нервничайте. Мы и так прыгнули поближе к Кластеру, в то время, как нам нужно к М-93. Шаг вперед и два назад.

— Ладно, — покладисто согласилась я. — Пойду развлекаться… и обдумывать новые вопросы. А вы главное, не расслабляйтесь, не расслабляйтесь.

Было слышно, как циклон скрипит мне вслед своими идеальными зубами.

Мы с Элом прошлись по пассажирскому отсеку. Эл сумел подобрать код к пяти из шести кают, ничего интересного в них не нашлось. Последняя каюта так и не поддалась. Все помещения были убраны, вылизаны до блеска и стояли готовые для приемы дюжины с лишним гостей, но киберуборщики нигде не наблюдались. Меня это немного нервировало. Я-то у себя уже успела бардак навести. Неужели придется вспомнить золотые приютские годы и взяться за ведро и тряпку? И как с этим справлялся мистер Пэрри?

Устав, мы отправились на третью палубу и расположились в небольшом помещении на корме. Наверное, кто-то задумал его как место отдыха и релаксации. Кожаные диваны здесь размещались амфитеатром с причудливыми выступами мягких разноцветных подушек. Огромный иллюминатор транслировал все тот же бесконечно прекрасный и пугающий вид — космос, полный звезд. Стало видно красный сверхгигант в туманности Деви. Красиво и страшно.

Мы лежали, зарывшись в подушки. Эл приподнялся и поцеловал меня в губы. Я не ответила на поцелуй, хотя внутри все сжалось и заболело. Эл посмотрел мне в лицо и сел, обняв колени.

— Прости, — сказала я. — Со мной происходит что-то странное. Эти прыжки… мистер Кью. Скажи, как вибранты живут среди обычных людей? Ведь это… мучительно!

— Что? — с удивлением отозвался Эл.

— Чувствовать, — с неменьшим удивлением напомнила я. — Ты сам говорил, вибранты — эмпаты, они ощущают состояние других. Это ведь тяжело! Словно раздваиваешься.

Эл развернулся и нахмурился:

— Я говорил о Кью. Имел в виду, что у них на планете очень мощная пси-энергетика. А ты что, чувствуешь ВСЕХ?!

— Не всех, — призналась я. — То есть… если хочу, то всех. Вас всех… да. Наверное, это из-за торс-прыжков.

Эл опять лег и спросил, сухо и напряженно:

— И что ты ощущаешь, когда я рядом?

Я помолчала. Осторожно объяснила:

— Тоску. Ты скучаешь. Ты любишь своих родителей. И еще одного человека. Не меня, хотя тебя ко мне тянет.

Эл молчал. Я поняла, что угадала, вернее, все правильно определила. Сообразительная мисс.

— Я не очень сведуща в роботоинженерии, — быстро продолжила я. — Ай-кабы, дети-киборги, обычно это младенцы из пробирки, они нежизнеспособны, если не поставить кор-плату, да и потом они не растут. Каждые два-три года для них выращивается новое тело. Но ведь из биоматериала родителей, так?

— Если родители способны этот биоматериал дать. Мои родители уже не могли. Кэт была эко-ребенком, первый раз у них получилось, второй — нет. И третий, и четвертый…. А потом мама полностью утратила способность к репродукции. Я — синтезированный биозаказ: определенный цвет глаз, волос и так далее.

— Значит, вы с Кэт не генетические родственники?

— Нет.

— Я что, так на нее похожа? Смотришь на меня, а видишь ее?

— Да, похожа. Ты очень похожа на Кэт. Поэтому ты родителям и понравилась. Но ты была слишком… живой. Мама переоценила свои силы, она устала и поняла, что не хочет совершать еще один педагогический подвиг. А ай-кабы… они послушные. Программа и ничего больше. Правительство тратит огромные деньги на социальную рекламу: удовлетворяйте свой материнский инстинкт, но не бойтесь, что не справитесь — в любой момент вы сможете вернуться к привычному образу жизни и не беспокоиться, что придется жертвовать молодостью и свободой.