Охотники и чудовища - Чернованова Валерия Михайловна Страница 26

Оружие против де Горта…

Вот, значит, что они задумали. Собрались свести его с ума на арене, на глазах у сотни зрителей. От такого он уже точно никогда не отмоется, не говоря уже о том, чтобы стать королем.

Никому не нужен сумасшедший правитель. Как и хальдаг — обезумевший убийца своих же. При таком раскладе его будет ждать один-единственный исход — позор и казнь. Его — наследника древнего могущественного рода. Мэдок не мог допустить, чтобы из-за происков врагов де Горты перестали существовать.

Герцог мрачно усмехнулся. Рейкерду такой финал точно понравится. Вполне возможно, именно он и стоит у истоков заговора.

Чем дольше его всемогущество прислушивался к разговору, тем сильнее разгоралась тлевшая в нем до сих пор ярость, к которой теперь, как ни странно, примешивалось и недоумение. Филиппа не походила на слепо влюбленную дурочку. Наоборот, присутствие в спальне любовника ее тяготило. Тогда почему же согласилась участвовать в заговоре? Испугалась? Вряд ли. Кем-кем, а напуганной девчонкой она не казалась. Леди со стальным стержнем — вот кем была дочь графа Адельвейна. Значит, все дело в мести… Заговорщики сделали все возможное, чтобы Филиппа возжелала отомстить за смерть родителей. И пусть Натана казнили по приказу его величества, кинжал в сердце нэймессы всадил он, де Горт.

Наверное, она никогда его за это не простит. Не поймет, не захочет понять, что Елена уже не жила, а существовала. Так или иначе, она бы долго не продержалась, да к тому же могла забрать немало жизней, прежде чем распрощалась с этим миром.

Мэдок хорошо помнил, чем закончилась его недавняя попытка поговорить с Филиппой о ее родителях и все объяснить. Девчонка на него обиделась, не захотела ничего слушать, взбрыкнула. На ее обиде и боли оставшейся без семьи девочки и сыграли заговорщики. И вот теперь была ее очередь продолжить игру, поставить шах и мат жениху.

Она взяла украшение, тем самым дав понять, что со своей стороны сделает все, чтобы герцог обезумел. Взяла его, к досаде и горькому разочарованию Мэдока. Где-то в глубине души, сам того не осознавая, он надеялся, что она откажется. Понимал — это глупо, но все равно ждал.

Но она не отказалась, и с этим следовало смириться.

Он отпустил священника, зная, что избавляться от него еще не время. Вот когда их план провалится и маг явится к любовнице с вопросами и упреками, тогда он его и возьмет. Пусть эти мрази осознают, что все пошло не по плану. Нужно, чтобы заволновались…

Оставалось придумать, как подменить украшение и отдать заговоренную побрякушку на изучение знакомому артефактору. Подменить и следить за поведением наины. Почему-то ему было важно понять, насколько хладнокровной и безжалостной окажется Филиппа.

Хальдаг уже собирался отправиться к себе отдыхать, с тяжелым сердцем и мрачными мыслями, когда услышал, как наина выбежала из спальни.

Вернувшись в кресло, он прикрыл глаза, сосредотачиваясь и перенося свое сознание в вейра. Несколько мгновений — и вот он уже управляет Мороком. Дог оставляет свое излюбленное место возле камина в гостиной, чтобы проследить за наиной. До самого холла и дальше, в лютый холод, в который этой дурной девчонке хватило глупости выскочить почти голой.

Вейр следовал за ней по пятам, сливаясь с тьмой беззвездной ночи. Следовал за хрупкой фигуркой в светлой сорочке, сейчас в ночном мареве больше похожей на призрака, чем девушку из плоти и крови.

Мэдок ожидал чего угодно, но уж точно не того, что Филиппа попытается избавиться от подарка Себалда. Зарыла артефакт в землю? Ну и как понять эту девчонку? Она думает его убивать или как? И что вообще творится у нее в голове?

Непонятная, совершенно нелогичная наина, снова, в который раз за время их знакомства, его удивившая.

Сам того не желая, хальдаг на миг позволил поддаться обрушившимся на него чувствам: странному облегчению, непонятной радости и тому, другому, которое в последнее время не давало покоя. И из-за которого он не переставал думать о сиротке.

Забылся, увлекся своими переживаниями и слишком близко к ней подкрался. Филиппа запнулась, резко обернулась, но, к счастью, вейр успел спрятаться, прежде чем девушка его обнаружила. Долго оглядываться она не стала. Обхватив плечи руками, устремилась к дому. Хальдаг следовал за ней, теперь уже сохраняя дистанцию, а убедившись, что Филиппа вернулась к себе, покинул разум вейра и отправился за украшением.

Ночь оказалась богатой на сюрпризы и закончилась более чем неожиданно. Неожиданно и приятно. И, несмотря на все, что он сегодня узнал и услышал, ему хотелось улыбаться.

Я открыла глаза с твердой уверенностью, что в комнате не одна. Тусклый свет нового дня просачивался сквозь неплотно задернутые шторы, а значит, если это жеребчик непонятно с какого перепугу решил вернуться, мне сейчас будет худо.

К счастью, это был не жеребчик, а другой представитель породы безрогих. Хотя нет, герцог-то у нас как раз с рогами, которые я изо дня в день красиво овиваю китайской лапшой быстрого приготовления.

Картина «Лорд, лапша и рога» меня настолько впечатлила и увлекла, что я даже забыла разозлиться. Вместо этого просто спросила:

— А что вы здесь забыли?

Хальдаг, до сих пор дремавший в кресле, открыл глаза и внимательно на меня посмотрел:

— Зашел к вам утром, чтобы пригласить на свидание, но вы еще спали.

— Свидание? Спала? — ошарашенно переспросила я, не зная, чему больше удивляться: неожиданному приглашению или тому, что он зашел и остался. — И вы решили вздремнуть со мной за компанию?

Мэдок улыбнулся:

— Сам не знаю, как так вышло. Я просто смотрел на тебя и, видимо, увлекся. Во сне ты очаровательна.

Мм? Ущипните меня. Наверняка мне все это снится. Потому что Мэдок Всемилый может возникнуть исключительно в сюрреалистическом сне сильно перенервничавшей наины.

— Вы меня пугаете, — подтягивая повыше одеяло, пробормотала я.

— Напротив, я больше не хочу тебя пугать. Наоборот, считаю, что нам стоит начать сначала.

А вот это мне уже со-о-овсем не нравится.

Как это все понимать? У нас больше не война или де Горт решил коварно поднять белый флаг, чтобы притупить бдительность противника, а потом внезапно атаковать?

В чем подвох? Откуда ждать подлянки?

Стараясь не дать еще больше расшататься и без того шатающимся, как заправские алкоголики, нервам, я глубоко вдохнула, попыталась успокоиться и вкрадчиво напомнила:

— Вы что-то говорили про свидание…

— Да, свидание. — Мэдок запустил пятерню в волосы, небрежным жестом пригладил свой отросший ежик и будничным тоном продолжил: — До того, как ты стала моей наиной, я общался с другими невестами, чтобы узнать их получше, и теперь понимаю, что задолжал тебе несколько свиданий.

— Ваш долг забыт и полностью прощен, — успокоила я Истинного. — Проценты тоже погашены, поэтому можем смело прощаться.

Но он меня как будто не слышал и выходить за пределы моей личной территории и зоны относительного комфорта тоже не спешил.

— Сегодня у меня свободный день, и я хотел бы провести его с тобой, Филиппа. Ты ведь так почти и не видела столицу, а сейчас, в преддверии праздников, в Ладерре есть что посмотреть и где побывать.

Может, он собрался вывести меня в лес и где-нибудь прикопать?

Не горя желанием быть прикопанной в лесу или где бы то ни было, я на всякий случай напомнила его возможному будущему величеству:

— Вы ведь не забыли, что я уже не невинна? И что от меня в плане подпитки (или что там вы, лорды, с девственницами вытворяете) нет никакого толку.

Нет, если, конечно, смотреть со стороны моего грядущего озверения, то я для Мэдока очень даже неплохая батарейка. Но об этом ему знать совсем не обязательно. Зачем искушать не в меру правильного хальдага?

— Не тратьте время на бесполезную наину. Погуляйте лучше с Одель.

Хальдаг слегка помрачнел:

— Я хочу провести этот день с тобой, Филиппа, а не с Одель.