Ректор на выданье - Лидия Миленина Страница 26

Здесь жили светящиеся кусты кури, деревья драу-вер, произрастающие лишь на полуострове Крэй-Ту. Они выделяли сок, способный сращивать кости при переломах. Цвели под новейшими защитными колпаками черные колокольчики грэотар с влажных болот Маккевии. Как только к ним приближался человек, они начинали качать головками, вызванивая любимые мелодии посетителя: эти цветы считывали музыкальные пристрастия из разума людей. Иногда, очень редко, мы устраивали настоящие концерты черных колокольчиков.

Здесь мои студенты проходили практику, делали свои курсовые и выпускные работы, а маги-растениеводы считали своим долгом хотя бы раз в несколько лет посетить оранжерею, чтобы узнать о новшествах в этой отрасли.

Сейчас, когда студенты и преподаватели были на занятиях, а вход для экскурсантов еще не открылся, в оранжерее было пусто и царила полная тишина. Лишь очень далеко маг-служитель совершал пассы над горкой с цветами таури.

Я задумчиво шла по центральной дорожке, касалась руками тех растений, до которых можно было дотронуться. Делилась с ними своей любовью и энергией, они делились ими со мной. Для магов-растениеводов это один из лучших методом обновления энергетики, отдыха и снятия напряжения.

В большом стеклянном зале, у бассейна с экзотическими водорослями и плавучими цветами, меня уже ждал Бар. Сидел на бортике и задумчиво поглаживал белый плавучий цветок с пушистыми лепестками из пресноводного Южного моря. Цветок изгибал подводный стебель и ластился к драконьей руке.

Снурри, прилетевший со мной, выпорхнул из кустов и радостно приземлился дракону на плечо.

– Животные и растения любят меня, – сказал Бар задумчиво. – Женщины тоже. Я знаю лишь одно исключение, – он лукаво улыбнулся и наклонил голову, хитро глядя на меня.

– Ты очарователен, Бар, – улыбнулась я. – Но я попросила тебя прийти по делу. Так что ты накопал в голове моего секретаря?

– Должен расстроить тебя, не так много, – ответил он так же задумчиво. – Там все очень странно, Маг. Но могу сказать точно – он не желает тебе зла. Он действительно хочет защитить тебя от некой опасности.

– Хорошо, допустим, – я села поблизости на тот же бортик. – А остальное? Кто он, чем занимался?

– Вот тут и странно, – криво усмехнулся Бар, выпустил белый цветок в бассейн и машинально почесал шейку Снурри. – Я смог прочитать лишь поверхностный уровень. Его нынешние мысли, желания, сведения о личности. Он действительно Родвер Гайнорис, последние десять-пятнадцать лет работал в королевской службе безопасности, выполнял самые рискованные и сложные операции. За чинами не гнался, но какие-то имеет. Ощущение, что он получает удовольствие от самой шпионской работы, ему нравится проводить операции. И искренне предан нашему государству. Какие именно операции – не было времени разбираться. А вот дальше… Если пойти вглубь его памяти, но там что-то вроде барьера. Вернее, там такая странная липкая масса, погружаясь в которую просто завязаешь и ничего не видишь.

– Барьер, масса? – изумилась я. – Но что это значит, Бар? Ты ведь дракон! Кто может поставить барьер, который тебе не преодолеть?

– Другой дракон, – спокойно ответил Бар. – Всего лишь другой дракон. Чтобы сломать эту защиту, мне пришлось бы применить много силы, и наш секретарь мог бы пострадать ментально. Я не счел возможным так поступить.

– Правильно, молодец, что удержался, – сказала я. И тут странная идея блеснула у меня в голове: – Бар… Но тогда не хочешь же ты сказать, что Гайнорис – дракон?

Бар откинул голову и рассмеялся:

– Ну что ты, Маг! Барьер, конечно, высококачественный. Но, будь этот парень драконом, собрата я б ощутил под любой защитой. Все проще: не исключено, что с вашей королевской службой сотрудничает кто-нибудь из драконов и ставит защиту на агентов. Либо… это может быть вообще не барьер. Такую же картину я видел у людей, потерявших память.

– Потерявших память? Ты шутишь?

– Нет, Маг, – дракон стал серьезным, – разум Гайнориса больше всего похож именно на разум тех, кто почему-то забыл свою предыдущую жизнь. Именно так все и смотрится: воспоминания последних лет, а дальше – липкая масса, в которой ничего не видно, потому что они и сами ничего не помнят. Как тебе такая версия?

– Но кто он тогда?

– Понятия не имею, – усмехнулся Бар. – Разумеется, я постараюсь разузнать по своим каналам, работает ли кто-то из драконов на короля как менталист. Но, Маг, тебе действительно нет смысла его бояться. Он пришел как защитник, а не как опасность, как бы ни тяжело мне было это признавать! Я обязан отдать ему должное.

– Но как он понял, что мне требуется защита? – спросила я. – Что вообще происходит? Что ты прочитал в его голове? Бар, скажи мне, ведь это становится просто страшно!

– А вот этого я тебе не скажу, Маг, – ответил дракон со вздохом. – Можешь снова съездить мне по лицу своей нежной ладошкой, – он резко взял меня за руку и поцеловал мою ладонь. Горячо и нежно. Я отдернула руку. – Можешь подвергнуть меня страшнейшим пыткам. Но не скажу. Потому что он прав: пока ты ничего не знаешь, опасность для тебя меньше.

Я вскочила и встала напротив дракона:

– Тогда я никуда с тобой не полечу завтра!

– Жаль, – пожал плечами Бар. – Лучше полететь. Это, кстати, покажет всем, что ты под моей защитой. А ведь не всякий преступник решится связываться с драконом.

Я выровняла дыхание, чтобы взять себя в руки. Возмущение возмущением, но, похоже, они оба не склонны шутить на этот счет. Уж Бар-то точно не будет издеваться надо мной. Значит, дело серьезное. По-настоящему серьезное.

И вот тут мне стало по-настоящему жутко. Мне показалось, что я стою в своей оранжерее, наивная и уверенная в том, что мой мир незыблем, а неведомая сила подкрадывается из-за спины, чтобы его разрушить.

– Мне страшно, Бар, – искренне сказала я и села обратно на бортик. Оглянулась, словно опасность могла прямо сейчас выползти из-за куста. – А от этой неизвестности еще страшнее!

Бар обнял меня за плечи, положил мою голову себе на плечо. Такой сильный, крепкий. Его округлый мускул под щекой как-то сразу придавал уверенности. При этом я ощущала, что он действительно испытывает ко мне чувства. Не назову это любовью – просто не знаю точно, кто разберет в космической драконьей душе, – но сильные и нежные чувства. Знаю, что он готов нарушить все правила, обратиться ящером, защищать меня огнем и магией. Встать между мной и неведомой бедой. И готов на это даже просто как друг. Что уникально для ревнивых собственников-драконов.

Сейчас он обнимал меня, как маленькую девочку, чуть поглаживал по голове, мол, все будет хорошо. А я не отказала себе в удовольствии принять это. Так