Бывшая любовница герцога - Ариана Леви Страница 26

— Точнее и не скажешь, — устало вздохнула Зина, присаживаясь на диван напротив гостя. Граф тоже сел — в то самое кресло, где сидел до этого. Некоторое время они молчали, при этом Зина раздумывала, как бы вытянуть из графа подробности того, что про неё говорят сейчас в свете, а граф разглядывал Зину с таким видом, словно решал какую-то сложную головоломку.

— Вы не поделитесь, что конкретно говорят?.. — начала Зина и одновременно с ней заговорил и Леопольд:

— Что вас тревожит, графиня? Я могу помочь?

Они переглянулись и улыбнулись, затем Зина сказала:

— Да вот это самое и тревожит. Что теперь обо мне говорят в свете?

— С каких пор вам до этого есть дело? — удивился граф.

— С тех пор, как от этого зависит моё финансовое состояние, — проворчала Зина-Эжения.

— Это как? — заинтересовался Даниятский.

Зина же окинула взглядом графа с головы до ног, особое внимание уделив его длинным, ниже плеч, светлым волосам. После чего загадочно и несколько коварно улыбнулась:

— Граф, вы же хотите поднять мне настроение?

— Больше всего на свете!

— И хотите узнать, что именно я имела в виду?

— Разумеется!

— Тогда пойдёмте со мной.

Заинтригованный граф без лишних вопросов поднялся и последовал за хозяйкой дома. Однако граф Даниятский не был бы собой, если бы не ввернул ехидно:

— Если мы идём в спальню, то должен сообщить, что мы прошли лестницу на второй этаж.

Зина на это лишь закатила глаза и распахнула перед графом дверь, ведущую в уже полностью обсустроенный парикмахерский салон.

— Ммм… милый будуар, — отозвался граф, оглядываясь по сторонам и явно недоумевая, что он тут делает.

— Присаживайтесь, граф, — сказала Зина, отодвигая от одного из столиков кресло.

— Зачем? — подозрительно спросил герцог, покосившись на зеркало и лежащие на столике расчески и средства для ухода за волосами.

— Будем делать вам интересную причёску! — Бодро призналась Зина. — Сейчас это единственный способ поднять мне настроение, а вы уверяли, что желаете этого больше всего на свете.

— Графиня, — в замешательстве произнёс Даниятский, — я, конечно, не против почувствовать ваши пальчики в своих волосах, но как-то иначе себе представлял обстоятельства, при которых такое могло бы произойти. Может, не надо?

— Не бойтесь, граф! Смелость украшает мужчину! — подзадорила его Зина, на что граф оскорблённо вскинулся:

— Вы подозреваете меня в трусости?

— Ни в коей мере! — отозвалась Зина. — Иначе бы даже не подумала предложить что-то подобное. Я уверена, что вы храбрый человек, и не побоитесь рискнуть.

Пойманный в ловушку граф рассмеялся и всё-таки сел, а Зина приступила к тому, о чём мечтала еще с первой встречи с Даниятским: к созданию его причёски. Зина с первого же взгляда поняла, что миловидному графу не хватает некоторой брутальности в образе: он выглядел едва ли не ангелочком со своими правильными чертами лица, светлыми волосами и серыми глазами. Обычно граф собирал волосы в хвост или носил распущенными, но Зина своим профессиональным взглядом определила, какая прическа ему пойдёт больше. В итоге Зина сделала графу с левой стороны брейд-висок: три косички, которые начинались от височной доли, шли вдоль головы до середины уха, а потом свободно свисали вместе с остальными прядями волос. Для объёма Зина вплела в косички серую шелковую пряжу — предлагала красную, но граф заупрямился и сказал, что на такие эксперименты пока не готов. Когда Зина закончила, она дала графу полюбоваться своим новым образом.

— Ну, как? — спросила девушка, с любопытством ожидая реакции.

— Интересно, — разглядывая себя в зеркале, протянул Даниятский. — Я похож на пирата.

— Не хватает серьги в ухе, — согласилась Зина.

— Пожалуй, мне нравится, — развернулся к ней Леопольд и широко улыбнулся. — Но при чём тут ваше финансовое состояние?

— При том, что вам, как другу, я оказала услугу бесплатно, а остальные клиенты будут её оплачивать, — гордо произнесла Зина, а блондин нахмурился.

— Только не говорите, — начал медленно он, — что вы собираетесь собственноручно делать причёски леди и лордам? Вы понимаете, что это куда более неприлично, чем то, что о вас говорят сейчас?

— Успокойтесь, граф, — легкомысленно пожала плечами Зина, — я не буду делать прически сама — для этого у меня есть горничные. Для вас было сделано дружеское исключение.

— И я ценю это, — легко поклонился граф. — Что касается вашего вопроса, то вы и сами, наверняка, представляете, о чем говорят в свете. Вы теперь — разлучница, бесстыдница, а графиня Траутская — несчастная жертва.

— Надо же, — горько хмыкнула Зина. — Еще день назад они готовы были загрызть эту «несчастную жертву» — только за то, что она не местная.

— Обстоятельства изменились, — пожал плечами Леопольд.

— Граф, — начала Зина и замялась, — а я могу вас попросить об услуге? По-дружески.

— Я вас слушаю.

— Если вы согласитесь, то поможете мне восстановить репутацию. Пожалуйста, вы можете пустить слух, что мы с вами встречаемся?

Последние слова Зина выпалила, не глядя на графа — ей было неловко от такой просьбы. Граф же в ответ расхохотался:

— Обычно такие слухи только портят репутацию леди, о том, чтобы спасать её подобным образом, я до сих пор не слышал. Но зачем же ограничиваться слухами, миледи? Мы ведь можем и в самом деле…

— Нет! — Резко ответила Зина. — Простите, граф, но нет. Эту тему мы закрыли, и я не желаю к ней возвращаться. Я не буду вашей любовницей. Согласны помочь — спасибо, нет — ничего страшного, что-нибудь ещё придумаю. Но на этом — всё.

Граф Даниятский несколько мгновений рассматривал Зину с задумчивым интересом, после чего сказал:

— Для меня честь, миледи, что вы выбрали меня для помощи в столь деликатном деле. Я вас не подведу.

— Спасибо, милорд, — выдохнула Зина с облегчением.

— Должен же я отблагодарить вас за причёску, — тряхнул Леопольд своими косичками и улыбнулся.

— Вы по-прежнему можете собирать волосы в хвост, — сказала Зина, переключаясь на деловую волну, — так ваша причёска тоже будет интересно смотреться.