Франциска Вудворт - Аромат невинности. Дар (litres) Страница 27

Я подозревала, что все это из-за сока цветка. Еще в ресторане я отметила, что кожа в месте соприкосновения с соком горела. Может, у меня аллергия?

Что делать?! Мысли лихорадочно метались, было трудно сосредоточиться. Врача вызывать нельзя, так как в больнице меня найдут. К кому обратиться? А если я умру?

Время тянулось мучительно медленно, а состояние мое ухудшалось. Не в силах терпеть эту пытку, я сдалась и, дотянувшись до телефона, позвонила. Шли длинные гудки, но никто не брал трубку. Когда он наконец ответил, я, чуть ли не плача, простонала:

– Дени-ис, помоги-и-и! Мне пло-охо-о-о!

Прикосновение прохладного корпуса телефона к щеке вырвало из моей груди стон, и я протяжно застонала. Телефон выпал из моих рук, а меня выгнуло дугой. Я точно умру…

Я металась, извивалась на постели, понятия не имея, сколько времени прошло. Сознание то уплывало, то возвращалось. Жар, тяжесть внизу живота становились нестерпимы. В какой-то момент взгляд ухватил мужскую фигуру, застывшую в дверях.

– Дени-и-ис, – простонала я, еле ворочая языком. Неожиданно он оказался близко-близко. Укол в шею – и меня поглощает забытье. Я плыву на облаках. После пережитых мучений – это блаженство, и я улыбаюсь.

Сознание возвращалось постепенно, вместе со снедающей тело лихорадкой. Свет резал глаза, и я жмурилась, не желая открывать их. Меня держали на руках, и я слышала шипение, напомнившее мне звук в очистительной кабинке ресторана, но как бы я там оказалась?!

Я застонала и почувствовала, как мой стон поймали горячие губы, которые уверенно раздвинули мои. Чужой язык проникает в мой рот и ласкает безвольный мой. Я плохо осознаю, где я, и теряюсь в ощущениях неги, что дарят прикосновения.

Понимаю, что не одна, что он пришел и теперь спасет меня. Все будет хорошо, и можно не бояться. Я вяло отвечаю на поцелуй, так как еще плохо ощущаю свое тело.

Меня куда-то несут, и я рада этому, так как больше нет резкого света, который раздражал даже сквозь сомкнутые веки.

Ощущаю, что меня кладут на что-то мягкое. Постель. Шелковое белье холодит кожу, вызывая стон. Денис отстраняется, и я протестующе всхлипываю и тянусь всем телом к нему. Нет! В этом странном состоянии он для меня как якорь. Мне надо чувствовать его рядом, это приносит успокоение.

Чем отчетливее я себя осознаю, тем сильнее чувствую, как горит мое тело. Между ног все пульсирует и пылает огнем.

– Я умираю? – слабо спрашиваю я и как-то отстраненно удивляюсь, насколько слабо звучит мой голос.

– Нет. – Кто-то отвечает мне. Я не знаю этот голос, но он почему-то вызывает тревогу. Врач? Денис принес меня к врачу?

Я хочу еще что-то спросить, найти в себе силы открыть глаза, но веки налились свинцом, и мне тяжело сделать это. Неожиданно меня опять целуют, и я протестующе мычу. Почему он меня целует в присутствии врача? Мысли путаются, но я пытаюсь упереться ему в грудь и оттолкнуть. К сожалению, я слаба как котенок. Денис оставляет в покое мои губы и прокладывает дорожку поцелуев к шее, ключицам, груди… Стоит его губам сомкнуться на вершине, как я кричу и выгибаюсь дугой. Слишком острое удовольствие на грани боли. Почему мне настолько плохо?!

Денис произносит что-то нечленораздельное, его пальцы сдвигают ткань трусиков и проникают под них. Я опять выгибаюсь. От его прикосновений пульсация усиливается, я мечусь и непроизвольно трусь о его руку, прижимаясь теснее. Движения его пальцев возносят меня на вершину. Я опять лечу к звездам, и мое тело содрогается от острого удовольствия.

– Дени-и-ис! – кричу его имя, уплывая на волнах наслаждения.

Я теряюсь в пространстве.

– Посмотри на меня, – звучит властный приказ. Это возвращает меня из-за облачных далей и опять переносит к событиям в ресторане.

У меня бред? Почему воспаленное воображение опять заставляет переживать тот момент? Как и тогда, мои веки сомкнуты, но даже сейчас я не желаю подчиняться этому голосу.

– Данное требование не входит в перечень услуг контракта, – упрямо отвечаю я, с трудом выговаривая слова заплетающимся языком.

Я слышу рычание. Страшное. В нем нет ничего человеческого, лишь горло чудовища способно породить эти звуки. Мне становится страшно, и я распахиваю веки, чтобы снова утонуть в нечеловеческих глазах.

– В ваших глазах звезды, – вырывается у меня замечание. Действительно, всполохи света в глазах высокородного напоминают звезды и завораживают.

– Астарт. Можешь обращаться ко мне по имени. – И опять его лицо близко-близко.

Даже в бреду я не собиралась этого делать.

– Сгиньте, – отворачиваю голову, и его губы скользят по моей щеке. Он меня что, поцеловать хотел?!

– Не трогайте меня! – трепыхаюсь, но оказываюсь придавленной его тяжелым телом. Кожа к коже. Он голый?!

– Денис! – хрипло кричу в надежде на то, чтобы он вернулся и вырвал меня из этого сна. Мне становится плохо.

– Здесь только я, – яростно сообщает он.

– Я умерла и в аду? – спрашиваю его. Это единственное, что приходит в голову. Все вокруг кружится и кажется нереальным.

– И не мечтай! – Черты его окаменели.

– О вас не буду, – обещаю я.

– Посмотри на меня! – В голосе бездна власти и силы, но я не поддаюсь и зажмуриваюсь.

Чувствую, как чудовище коленом раздвигает мне ноги, и становится страшно.

– Это кошмар, – тихо уговариваю себя. – Кошмар… Денис! – кричу я, но слышу лишь шепот. Становится страшно, как в детстве, и зовешь того, кто спасет. К кому можно прижаться и почувствовать себя в безопасности.

Почему все так реально? Почему жар его тела сквозь поры перетекает в мое, и у меня вместо крови течет лава?

– Нет! – из глаз текут слезы, и я хочу проснуться.

Кажется, кто-то свыше услышал меня, так как неожиданно стало легче дышать, и тяжесть чужого тела, что придавливала меня, вжимая в матрас, исчезла. Вскоре я почувствовала укол в шею и с облегчением уплыла в темноту.

Впервые в жизни в его постели лежала изнывающая от желания девушка, аромат желания которой был способен поставить его на колени, и звала другого…

Услышав ее призыв о помощи, он как сумасшедший несся над городом, спеша к ней. По пути связался с семейным лекарем, и тот был на связи. Запах ее желания, казалось, донесся до него сквозь стены многоэтажного дома и кабину флайта. Тогда почему ей плохо и она звала на помощь?

Лекарь предположил, что сок цветка мог оказать слишком сильное влияние. Землянки более чувственны, их реакцию предсказать невозможно. Все зависит от темперамента девушки. Лекарь подсказал, какие лекарства и дозы можно использовать, чтобы облегчить ее состояние, и он отключил сорб. Оставив своих людей внизу, властным жестом остановив двинувшуюся за ним охрану, сам пошел к ней и снес дверь, входя в квартиру.