Анна Гринь - Веер маскарада Страница 27

Сверившись с планом практики, я вздохнула. В первую очередь нам с Карром предстояло посетить князя Торры, на несколько недель обосновавшись в его замке в Мукоше. В задании время нашего пребывания было обозначено весьма расплывчато. Под «изучением архивов прибрежных земель» могло подразумеваться все, что угодно. Одно для меня было ясно — мне предстоит проскакать верхом не меньше пяти дней, останавливаясь…

Я прошла к висевшей на стене карте и внимательно ее рассмотрела, хотя и так прекрасно помнила все названия. На пути лежало три города. Нам представлялась возможность сделать незначительный круг и заехать в большую и знаменитую Жирру. Город называли так не просто, с давних пор именно там производили лучшее мыло в княжествах. Более северные Синиол, Здобб и Тартра больше походили на большие поселения, чем на города, но зато вокруг них расстилались холмистые луга побережья спокойного северного моря Тиридор, в которое больше всего вдавался контур защитной стены легардов. На лугах этих земель разводили самых лучших овец, что были не прочь взобраться на высящиеся на востоке Торры горы, разделенные надвое границей с Адирреном. Именно из этих северных городов в Жирру свозили все необходимое для вываривания мыла.

Сверившись с маршрутом, я задумалась над возможностью сократить путь в Мукошь через Турру и Тиссу — небольшие и во многом схожие города, ничем не отличавшиеся от других здесь, на севере континента. Но в сравнении с южными княжествами, что, кроме Эдиша, не отличались обширными территориями, города севера были и крупнее, и богаче, ведь именно здесь разводили продаваемый даже в Легардор скот.

— Рой, раз уж ты из нас двоих больше увлечена Карром… Не знаешь, где я могу его найти в Столле?

Подруга на миг замялась, обдумывая мой вопрос.

— Не думаешь же ты, что я слежу за…

— Рой, ничего не думаю, — улыбнулась я совершенно искренне. — Мне нет дела до того, следишь ты или не следишь за нашим балбесом Карром. Просто на вопрос ответь, а?

Девушка покраснела, насколько это было возможно с ее цветом кожи. На щеках золотисто — чайного оттенка проступили темные, как лепестки поздних роз пятна. Натянуто улыбнувшись, заварэйка тихо вымолвила несколько звуков, но я не смогла разобрать ни единого слова. Прокашлявшись, Ройна начала вновь, отрывисто рассказывая то, что ей было доподлинно известно.

— В городе он живет в частном доме. Улица Крюшон, дом без цифры, со стороны базарных рядов первый справа. Узнать очень просто: желтые стены с облупившейся штукатуркой. Раньше этот дом принадлежал знахарю, вроде бы. Вывеска так и осталась на месте, поскрипывает на ветру кованой медной ступкой с торчащим из нее пестиком. — Ройна отвернулась, наигранно увлеченно перебирая сваленные в кучу чулки. — Я несколько раз была рядом с этим домом, но мне всего однажды удалось застать Карра дома. Он ненадолго пустил меня внутрь. Чай он готовит отвратительный, имей ввиду! Я попробовала его расспросить о доме, но Карр отмалчивался, хотя там и без объяснений видно, что лавка была куплена кем‑то из родни. Уж очень дом большой. Огромный! Комнаты — как озера! Я такие лишь в Академии видела. Вот только Карр не подумал хоть немного их расчистить после прежнего владельца. Весь первый этаж напоминает огромную лабораторию, со стеллажами, на которых теснятся разноместные банки и флаконы; с расшатанными столами, покрытыми слоем вековой пыли. Представляешь, один из этих столов был сплошь уставлен ступками! И глиняными, и дорогими каменными. Даже деревянная, проеденная жучком нашлась! Зачем ему все это? Что‑то я не замечала за Карром большой любви к лекарствам и тому подобному…

Ройна неопределенно повела рукой. Под этим жестом могло скрываться все, что угодно. Зная подругу много лет, я без труда поняла ее отношение. С самого первого года заварэйка возненавидела все завязанные на дарах природы чары. Ее нелюбовь явно была вызвана бабушкой, стремившейся обучить единственную внучку знахарскому делу, но Ройна упиралась всеми силами.

— Только знай, — предупредила подруга, — маловероятно, что ты застанешь Карра дома. Он вечно пропадает где‑то. Если расспросить всех его знакомых, то тебе непременно понарассказывают небылиц. Словно бы утром его видели в базарных рядах, где он не только не заплатил, но и обвел торговку на пучок редиски. В обед Карра обязательно заметят сразу и в городской ратуше, и в бане, и в пяти трактирах, причем в последних ты узнаешь, что нашему другу лучше не появляться там в ближайшие недели, раз он не умеет играть честно.

Рассмеявшись над словами Ройны и понимая, что она говорит правду, я еще раз пересмотрела план практики, прикидывая, как бы половчее отвязаться от Карра хотя бы на одно задание. Именно сейчас мне физически хотелось побыть вдали ото всех знакомых.

Внизу, на первом этаже, громко хлопнула входная дверь и с хозяйкой пансиона кто‑то заговорил. Я без труда различила нотки низкого мужского голоса. Сердце вдруг с грохотом забарабанило в груди, но я мгновенно подавила эту ненужною слабость.

— Может новый жилец? — предположила заварэйка, с сомнением рассматривая чулок на просвет. В чулке виднелась здоровенная дыра, в которую можно было с легкостью просунуть палец. Проделав это и с еще большим сомнением повертев чулок, Ройна все же бросила его на пол, в кучу к его таким же неудачливым собратьям.

— Нет, это не новый жилец… — пробормотала я, слыша скрип лестницы.

— А? — не поняла Ройна, но спросить не успела — ее на полуслове прервал стук в дверь.

Не дождавшись ответа, незваный визитер неторопливо распахнул дверь, окинув нас с Ройной быстрым взглядом.

— Привет, Клант, — сухо поздоровалась я, стараясь сделать вид, что не произошло ничего особенного.

— Давно не виделись, малышка! — легард щедро одарил нас с Ройной обольстительной улыбкой, по — хозяйски устраиваясь на моей кровати, за отсутствием в комнате свободных кресел и стульев — мы с заварэйкой повсюду развесили платья и чулки.

— Всего несколько дней… — пожала я плечами, делая вид, что появление киашьяра в Столле ни капли меня не удивило.

Внутри все тряслось и дергалось, словно я превратилась в огромные часы с засевшей в корпусе птицей. И эта глупая дикая птаха желала выбраться на волю, не смотря ни на что. Стук сердца грозил заглушить любые звуки. В Лессе справляться, оказывается, было совсем просто.

Там просто заставила себя забыть обо всем, словно ничего не произошло и я все та же, какой прибыла на празднество. После разговора с Ройной нервы натянулись до струнной звонкости, не на шутку меня пугая.

— Не ожидала тебя здесь увидеть… Ты же собирался… — я оборвала себя, словно мне совсем и не было интересно, куда Клант собирался и зачем.