Юлия Набокова - Вампир высшего класса Страница 27

Вацлав настиг его в трех кварталах от места убийства. Знакомый запах крови девушки на запачканных манжетах батистовой рубашки не оставлял никаких сомнений в виновности человека. Вацлав свернул ему шею, а потом пил его кровь, пока не насытился. Закончив, он отбросил тело в сторону и с брезгливостью посмотрел в породистое правильное лицо с остекленевшими глазами. Наверняка потомственный аристократ, порядочный семьянин. Встретишь такого днем — никогда не заподозришь в наличии демона, который по ночам толкает его на преступления. Убийца может обмануть кого угодно — судью, полицию, соседей, родных. Только не вампира. У Вацлава есть большое преимущество. Он может заранее узнать намерения преступника, он может вычислить его методами, которые недоступны полиции, он может его остановить. Кажется, его никчемная вампирская жизнь еще на что-то сгодится.

Он жил одиночкой, бродил тенью по ночным улицам и спасал невинных людей от хладнокровных головорезов и обезумевших маньяков. Стоило ему узнать, как в каком-то городе появился серийный убийца, он сразу же отправлялся туда, чтобы остановить сукиного сына, стереть с лица земли и пригвоздить могильной плитой. Портрет Эвелины всегда был рядом с Вацлавом, он носил его под сердцем. Эвелина, изображенная на нем вскоре после свадьбы, была ангелом, которого он не уберег, той, ради кого он еще оставался человеком.

Уже потом, меняя города и страны, Вацлав время от времени встречался с подобными себе вампирами, которые преимущественно питались кровью преступников. Кого-то в этом привлекала охота, объектом которой становился не глупый кролик, как большинство обычных людей, а опасный хищник, убивающий тех же кроликов. Выследить и уничтожить хищника было куда интереснее, чем отбирать кровь у слабых. Кто-то из вампиров, еще будучи человеком, потерял близких по вине убийц и теперь мстил всем злодеям. Кто-то, став вампиром не по своей воле, не допускал мысли о том, чтобы пить кровь у беззащитных людей. Раз уж без крови не обойтись, считали они, пусть уж это будет кровь тех, кто приносит несчастья другим и не заслуживает жизни.

В тысяча девятьсот пятьдесят шестом, когда обсуждались положения Пражского договора, таких вампиров по всему миру было достаточно для того, чтобы собрать их в команды Гончих и узаконить их деятельность. Так Гончие из одиночек превратились в организованные группы, которые, помимо ловли преступников среди людей, занялись и расследованием преступлений в среде вампиров. С принятием договора, когда каждый решивший стать вампиром должен был добровольно дать согласие на инициацию, а окончательное решение принималось голосованием вампиров, Гончие выторговали себе поблажку. Убедив авторов закона в том, что молодых Гончих следует искать среди отчаявшихся людей, переживших потери близких, Гончие добились отмены всеобщего голосования для своих новых сотрудников. Для того чтобы стать вампиром-Гончим, было достаточно решения главы Ордена и одобрения двух старейшин.

Однако принятие Пражского договора вскоре обернулось тяжелым испытанием для самого Вацлава. Серийный убийца, по следу которого он шел, оказался на редкость хитроумным и изобретательным. Заметив слежку, он попытался вывести Гончего из игры и подставил его. Местная полиция застала Вацлава у тела очередной жертвы и арестовала. Прежде он бы сумел уйти, ранив или убив полицейских, лишь бы не выдать себя. Но теперь он подчинялся новым законам вампиров. Вацлав был вынужден сдаться и ждать, пока всемогущие вампиры договорятся с людьми о его освобождении. Он провел в тюрьме три дня, там его допрашивали следователи. Но это было ничто в сравнении с тем, когда за него взялись свои. После того как его забрали из тюрьмы, он попал в руки дознавателей Клуба. Против него было несколько улик — убийца каким-то образом вычислил жилище Вацлава и подбросил ему нож с кровью предыдущей убитой женщины. Вампиры должны были убедиться, что Гончий невиновен. И его подвергли ментальному допросу.

Прежде чем добраться до необходимых воспоминаний о событиях последних дней, дознаватели пристрастно изучили всю его предыдущую жизнь — начиная с юных лет в Праге. Во время ментального допроса Вацлав вновь пережил знакомство с Эвелиной, свою пылкую юношескую влюбленность к ней, трепет брачной ночи, смертельную тоску того рокового вечера, когда Эвелина узнала, что он стал вампиром, ее кровь на своих ладонях… За несколько часов тягостной процедуры он вернулся в самые важные отрезки своей жизни и испытал самые сильные эмоции, от тяжести которых, казалось, вот-вот взорвется сердце. Гончего признали невиновным, и впоследствии он нашел убийцу, жестоко отомстив ему за все, что Вацлаву пришлось пережить. Это было громкое дело. Преступник оказался обезумевшим магом, который увлекся некромантией и убивал ради опытов по оживлению. Маги написали возмущенное письмо в Клуб, негодуя по поводу того, что Гончий посмел поднять руку на мага, но быстро умолкли, когда старейшины предъявили им досье на убийцу с непреложными уликами, собранными Вацлавом.

Однако ни извинения магов, ни назначение старейшин, которые предложили ему возглавить Орден Гончих, не могли залечить ту рану, которая вновь с прежней силой кровоточила в его сердце после ментального допроса. Он пытался забыть о том, что случилось с Эвелиной, полтора века. У него почти получилось. Но его заставили вернуться в тот ад и пережить его заново. И чувство вины, которое он старался заглушить все эти годы, вновь поселилось в его разбитом сердце. Вот почему он ненавидел тех, кто проводил ментальный допрос. Вот почему переживал, что Жанна его тоже возненавидит, затаит на него обиду. Но, кажется, в ее душе не было неприязни к нему. А значит, у него есть шанс…

Погрузившись в прошлое, Вацлав и не заметил, как вышел на Староместскую площадь. Площадь была пустынна — около четырех часов утра здесь встретишь разве что вампира. Тончайшие шпили Тынского храма, похожие на швейные иглы, пронзали чернильное небо. Две высокие башни по бокам и средняя пониже очертаниями походили на перевернутую букву М. Прожектор, направленный снизу на фасад, слепил глаза. В рассеянном свете дома, выходившие фасадами на площадь, казались желтыми. Тогда как сам храм был ослепительно-белым, как первый снег.

Для туристов Тынский храм — всего лишь одна из достопримечательностей Праги. Для него — символ утраченного счастья. Здесь они венчались с Эвелиной. Сейчас, даже если бы храм не был закрыт на ночь для посещений, он не решился бы войти. Слишком много крови на его руках. Пусть и крови тех, кто не заслуживает того, чтобы жить на этой земле. Убийцы, насильники, извращенцы, маньяки. Он уничтожал их, чтобы уберечь невинных. Но в глазах Бога он такой же преступник, как и они. Убийца, грешник. Ему не вымолить нрощения. Да он и не собирается этого делать. Когда придет время, он ответит за все свои деяния. А пока на свете слишком много мрази, чтобы расслабляться.