Леди Смерть (СИ) - Сильвер Изабель Страница 27

Я вступаю на импровизированный деревянный мостик, где то за моей спиной раздается множество голосом. Ведь пол команды все еще стоит на причале. Что- то заставило меня обернутся. Ох, лучше бы я продолжила идти.

Я вижу как по мостовой мчаться всадники. Я сразу узнаю Даниеля и Кларенса. Заметив мое замешательства, Вильям подхватывает меня за локоть.

— Пошли, не нужно с ним говорить! — я согласна с братом, но не могу сдвинутся с места. Мои ноги, будто приросли к этим проклятым доскам.

Даниель на ходу спрыгивает с лошади, и бежит в нашу сторону, придерживая тяжелый меч. Моя рука все еще помнит его вес.

— ИМЕНЕМ КОРОЛЯ! ПРИКАЗЫВАЮ НЕМЕДЕННО ОТСТОНОВИТСЯ! — все сразу перестают что либо делать, Алистер обходит меня, спрыгивая на твердую землю. За ним сразу выстраивается почти вся команда.

— В чес дело господа? Мы не нарушили не одно из запретов. У меня есть разрешение пришвартоваться к этому причалу. Нат, принеси бумаги, — Даниель проходит мимо него, даже не дослушав. Я знаю, зачем он здесь, мне бы поскорее взойти на борт, но я стою. Тогда Вильям обходит меня, спускаясь на землю.

— Убирайся отсюда Даниель! — рявкает брат, его рука ложится на эфес.

— Я уйди, только если Амелия меня прогонит! — сквозь зубы говорит он. Все взгляды тут же приковываются ко мне. Мои щеки густо краснеют, господи какой позор. Вот так выставить себя и меня на посмешище.

— Амелия! — обращается ко мне брат, при это не смотря в мою сторону. Я замечаю, как его рука потихоньку вынимает клинок из ножен. Делать нечего, если продолжу молчать, эти двое начнут свои разборки прямо здесь.

Я спускаюсь, ноги дрожат, но я продолжаю идти, несмотря не на что. Алистер быстро понимает, что дело тут не в его прибытие, поэтому командует всем продолжить разгрузку.

— Вильям, оставь нас, пожалуйста, — весьма вежливо произношу я, хотя знаю, что брат лучше провалится сквозь землю, чем подсинится. Если бы не люди вокруг нас, он бы так и сделал.

— Пять минут, не больше, — бросает он Даниелю.

Мы отходим немного от людей и галеона. При этом я знаю, что Вильям следит за каждым нашим шагом Кларенс и Шарлота остаются стоять неподалёку от нас.

Я не смотрю на него, ибо знаю, что не смогу выдержать этой муки.

— Я не могу отпустить тебя, — тихим голосом, полным отчаяния произносит Даниель.

— Уже слишком поздно, что то говорить, — его рука дрогнула, он хотел взять меня за руку, но опомнился что мы тут не одни, — Тем более ты как то сам, хотел увезти меня из Лондона, — когда мы перешли на «ты»?

— То было совсем другое, я хотел отвезти тебя в Оксфордшир, а не пойми куда. Скажи мне, куда везет тебя это корабль и я…

— Что ты? Что? — не выдерживаю я, — ты без пяти минут женат, у нас не было и не будет будущего. Для меня жизнь в Англии закончилась, паладины будут или уже ищут меня. Возвращайся к своей невесте Даниель, возвращайся к ней, а меня забудь, — я хочу уйти, но он не дает этого сделать.

— Что мне сделать, чтоб ты поверила, что между мной и Марией нечего нет и быть не может. Ты же сама слышала ее слова, она хочет быть королевой вот и все. Амелия прошу… — его голос дрожит, лицо потеряло, какие либо краски. Он бледный словно бумага.

— Возвращайся в Ланкашир, ты не совсем здоров, яд еще не весь вышел из организма. Мне очень жаль, что все так вышло… — Я снимаю с шеи сапфировый кулон, вкладывая ему в ладонь. Его пальцы сжимают мою ладонь.

Что бы не было соблазна продолжать разговор я быстро разворачиваюсь. Он что- то кричит мне в след, но я всеми силами игнорирую каждое его слова. Подойдя к Кларенсу я хватаю Шарлоту за руку, но прежде чем уйти шепчу ему пару слов.

— Не дай ему наделать глупостей! — он кивает.

Мы с Шарлотой быстро поднимемся н борт. Я оборачиваюсь, чтоб взглянуть в глаза любимого в последний раз, кто знает, что ждет меня там…

Он молчит, стиснув руки в кулаки. Кларенс что- то говорит ему, но он не сводит с меня глаз.

Вильям и капитан еще стоят на пристани. Капитан жмет ему руку, а затем поднимается на борт, матросы убирают мостик.

— Что? Нет, нет, стойте мой брат, мой брат еще не поднялся. Вильям! Вильям!

— Прости… — галеон начинает свое движение. Отплывая от причала. В моих глазах появляются слезы.

— Вильям, как ты мог… — кричу я ему, но брат молчит. На его лице промелкнула тень улыбки. Я медленно провожаю его взглядом, пока галеон уносит меня все дальше от берега.

Горячие слезы струятся по щекас, застелая глаза. Он обманул меня, как он мог…

Ко мне подходит капитан, протягивая письмо.

— Ваш брат просил вам передать!

— Спасибо, — едва слышно говорю я.

Я стаю у кормы, вцепившись руками за борт, в груди будто проделали огромную брешь. Сжав письмо, я в последний раз смотрю в даль на брата, он машет мне рукой на прощание.

Я покидаю Лондон, родной город который принес мне не с терпимую боль. Оставляя в моем сердце глубокие раны…

В одну ночь я потеряла брата и любимого, оставив их на пирсе…

Возможно когда я вернусь, я могу не найти не того не другого….

Даниель

Я стою смирно, боясь шелохнутся, она только что взошла на борт это проклятого галеона. Который увезет ее туда, где мне ее не найти. Ее брат не за что на свете не скажет, где он собирается ее спрятать. Я знаю, что ей опасно здесь оставаться, но я так же знаю, что в состояние защитить ее, даже от смерти.

И почему мне не хватило смелости рассказать про этот фиктивный брак. Я согласился на эту авантюру лишь из за брата, который уговаривал меня несколько месяцев назад. От меня не чего не требовалось, лишь делать вид примерного семьянина. Ведь я не знал что любовь, настолько коварно. Как я желаю, повернуть время вспять. Если б я только признался в своих чувствах раньше…

Но не чего уже не исправить, галеон достаточно далеко уплыл. Я едва могу различить ее фигуру, ее прекрасные рыжие кудри.

Кларенс стоит рядом, разговаривая со мной, но я абсолютно нечего не слышу. Мои мысли только об Амелии, о девушки, которая растопила мое сердце. Сама того не осознавая, заставила меня в себя влюбится.

Я не помню когда, четка, осознал, что не вижу своей жизни без нее. Мне кажется, я до сир пор чувствую в воздухе запах лаванды от ее волос и кожи. Будто она стоит рядом. Перед глазами промелькивает воспоминание первого поцелуя в саду, под сводом белой мраморной беседки. Хотя мне хотелось поцеловать ее много раз. А особенно в ту ночь, когда я и мои друзья ради забавы вломились в ее дом.

Она была такая маленькая, хрупкая, тогда в моих объятьях. В ее глазах не было, ни капли страха, конечно, умей она стрелять, скорее всего, попала бы в цель. От таких воспоминаний мои губы дрогнули, но я не дал улыбки появится на моем лице…

Это все стало не важно, я помню, как вздымалась ее грудь. Как краснели щеки, а глаза блестели от злости, когда она узнала меня. Но тогда мы были не совсем знакомы, и я не мог так поступить. Для мужчины целовать незнакомых женщин в порядке вещей, но не для меня… Мое воспитание не позволило прикоснуться к ней.

Какая же это пытка, сдерживать себя, не позволить бросится вдогонку за этим кораблем. Я знаю, что способен на это, у меня есть приимущество, власть. Догнать, остановить, вернуть. Мне будет плевать о том, что скажут люди, я и так поставил себя в глупое положение, приехав сюда. Но я не поступлю так с ней, не опозорю ее честь, и доброе имя.

Подвеска что крепко сжата в моей ладони, будто жжётся. Я одеваю ее через голову, пряча под сорочку. Она неприятно холодит кожу, как и лента что до сих пор повязана вокруг моего запястья.

Ради нее я положу конец этим паладином, этому проклятому культу безбожников возомнившие себя богами. И тогда она сможет вернуться, вернутся ко мне. Сегодня же я отправлюсь к Оксфордшир, и сообщу брату, что разрываю помолвку с Марией. Пусть с моей стороны это будет ужасным поступкам, и честь Марии будет уничтожена. У нас с ней нечего и не было, но от такого позора быстро не отмыться.