Вера Чиркова - Сестры Тишины. Трилогия (СИ) Страница 28

Ну что ж, хотя Эста и собиралась идти вовсе не в ту сторону, упустить такую прекрасную возможность как можно быстрее познакомиться с планами негодяев девушка не могла. И все, о чем она мечтала, следуя по лестнице за предателем к нежилым комнатам - чтобы ни герцог, ни Змей случайно не встретились им на пути.

На двери, ведущей в нежилую половину дома, висел внушительный замок, но старшего стражника это препятствие ничуть не смутило. Он совершенно спокойно достал ключи и отпер замок так ловко и бесшумно, что мог бы после этого не говорить Эсте, что ходит сюда очень часто, это сказали его уверенные действия и смазанный механизм замка.

-Проходите, - распахнув дверь, вежливо предложил провожатый, и монашка, улыбнувшись ему с искренней благодарностью, спокойно прошла вперед.

Конечно, полной уверенности, что предатель не попытается с ней расправиться немедленно, у девушки не было, оставалась лишь интуиция, да заученные истины, гласящие, что даже самые глупые люди не поведут своих жертв убивать среди бела дня и на виду у лакеев. И еще была твердая убежденность, что легкой эта задачка для него не будет, как и безнаказанной.

Позади с еле слышным щелчком мягко встал на место так же хорошо, как и замок, смазанный засов, и монашка подобралась как хищный зверь, знающий, что на него сейчас нападут. Однако не так много было в мире людей, сумевших бы это заметить, а в этом замке точно не было никого из них.

-Идите вперед, шестая дверь, - в голосе мужчины еще слышалась вежливость, но это уже не была предупредительность слуги, скорее, безликая корректность правителя.

-Большое спасибо, - с самой наивной улыбкой пролепетала глупышка, - а почему тут так пыльно? Неужели у его светлости не хватает горничных, чтобы подмести пол?

-Неужели вы не слышали, что случается в этом замке с любопытными горничными? - насмешливо осведомился стражник, и шагнул вперед, чтоб распахнуть перед нею дверь в одну из заброшенных гостиных.

И в тот момент, когда он оказался к ней в профиль, да еще и чуть сверху, Эста вспомнила, где и когда видела этот нос с горбинкой и ехидный прищур глаз, и тонкие, упрямые губы. Девушке осталось только мысленно приставить к этому ощутимо постаревшему лицу буйные рыжеватые кудри и золотистые кокетливые усики, чтоб прошлое вскипело в душе стремительно, как молоко в котле и неудержимым потоком рвануло наружу.

Возвращая в то засушливое лето и навсегда оставшимся черным день.

Это воспоминание ударило так неожиданно, отозвалось в сердце такой болью, что у монашки даже перехватило дыхание, и не успевшая подготовиться девушка на миг сбилась с шага, запнулась о пыльный ковер. И тут же взяла себя в руки, стиснула зубы и губы, шагнула вперед, к мужской фигуре, сидевшей возле занавешенного ветхой занавеской окна.

Да и все в комнате пропиталось многолетней пылью, запустением и беспорядком. Перевернутые столы и разномастные кресла и скамьи, явно натасканные из других комнат, распахнутые дверцы пустых шкафчиков и поставцов, и забытые скелеты цветов в вазе у окна.

-Добрый день, госпожа чтица, - хрипловато произнес он, и указал девушке на стоявшее напротив продавленное кресло, - у меня для вас предложение, на которое придется согласиться.

-Я готова его выслушать, - тихим и невзрачным, как шелест осенних листьев голосом произнесла она, незаметно и жадно рассматривая все, что можно было рассмотреть под неказистой полумаской, - но пусть уйдет подальше этот человек.

-Вы не поняли, госпожа, - едко отозвался стражник, расположившийся на скамье, никогда стоявшей в коридоре, - мы вместе.

-Поняла, - так же бесцветно сообщила девушка, - но при вас разговаривать не буду.

-А вы знаете, что я могу с вами сделать, упрямая дрянь? - угрожающе рыкнул мужчина, картинно выдвигая из ножен оружие.

-Думаю, ничего, - серьезно и тихо ответила Эста, - и не хамите девушкам, вам это не идет.

А затем вновь уставилась на того, кто тут был главным, теперь глупышка была в этом уверена.

-Выйди, - просительно глянул он на стражника, - некогда спорить с упрямыми девушками. Вот если она не согласится, тогда...

Он грозно поджал губы, и Эста невольно усмехнулась, святая Тишина, да конечно же, она не согласится! Потому что теперь самая главная задача в ее жизни, это чтобы он с ней согласился. Иначе все будет не просто плохо, а немыслимо плохо, и никогда уже не будет того, что еще утром она только могла представлять в своих самых сладких и золотых мечтах. Чтобы вернулось все, разрушенное проклятым переворотом, чтоб собралась за семейным столом вся семья, как в ту весну, перед самой войной.

-Я буду в коридоре, за дверью, - заметив тень улыбки, скользнувшую по губам блеклой девицы, - нахмурился стражник, поднимаясь с места.

-Не нужно, - уверенно отозвался его господин, - иди, перекуси, я сам позову, как мы поговорим.

Жгучий брюнет, бывший когда-то рыжим, пожал плечами и вышел, плотно закрыв за собой дверь. И едва чуткий слух девушки уловил, как его шаги начали удаляться, она прижала пальчик к губам, приказывая оставшемуся бандиту молчать и, неслышно скользнув к двери, связала ручки куском бечевы, извлеченной из кармана с ловкостью фокусника.

-Ты надеешься меня соблазнить? - с едкой ухмылкой поинтересовался мужчина, неотрывно следивший за действиями странной чтицы.

-Я надеюсь сначала тебя обнять, - серьезно сообщила девушка, возвращаясь к креслу, - а потом отвесить оплеуху за грязные предположения.

-Что?! - на миг остолбенел он, потом зло сощурился, - девочка любит играть в строгую госпожу?

-Раньше девочка любила играть в прятки, - усевшись на кресло, Эста достала кусок полотна и баночку крема. Спокойно макнула уголок ткани в крем и начала стирать с лица все, что четверть часа назад так старательно нарисовала, - и у нее было два брата. Один играл с ней часто, потому что был старше всего на три года, а вот второй почти всегда был занят. Он был наследником и отец старался научить его всему, что знал сам, чтоб род процветал и дальше. Но когда он приезжал с дальних пастбищ, всегда привозил девочке подарки, и интересные истории. Привозил крошечных зайчат и ежат, орехи на веточке и малину в походной фляжке. И рассказы про горные луга, где разнообразные цветы огромны и роскошны как на лучших клумбах, где облака не над головой, а под ногами, где звезды так близко, что их можно достать рукой. Он называл девочку маленькой принцессой и по секрету обещал однажды, что когда она будет постарше, он поймает и привезет ей самого хорошенького и доброго принца.

Мужчина застывшим взглядом смотрел, как из-под стираемого тонкими пальчиками грима и тусклой пудры проступают черные ресницы, заставляя глаза засиять яркой голубизной, а брови взлететь чуть надломленными крыльями, кожа становится белее, с нежным румянцем, а губки пышнее и четче.

-Настоятельница всегда говорила, что я - копия матушка, - грустно закончила Эста свой рассказ, - неужели ты еще не узнал меня, Арвельд? А вот я тебя сразу узнала и Седерса тоже.

-Я... - хриплый голос мужчины невольно дрогнул... - боюсь узнавать. Хотя ты и в самом деле похожа на матушку... но нам сказали, что вы погибли.

-А матушке сказали, что погибли вы, - губы девушки страдальчески искривились, и она поспешила их закусить, и продолжила рассказ, как только чуть справилась с собой, - а потом мы прятались. Ты же помнишь, что творилось. Матушка боялась, что меня выдадут замуж за какого-нибудь гвардейца короля, которого нужно наградить титулом. Мы жили в домике у сестры няни, о ней никто не знал. А потом на меня положил глаз командир гарнизона того городка... мне исполнилось двенадцать и я резко выросла. Он говорил что женится... но я его ненавидела. Матушка, наверное, еще сомневалась бы, но тут привезли пополнение, и она увидела среди простых солдат отца. Он был коротко пострижен и загорел, лицо испорчено шрамом... и он ее не узнал. Прошел мимо, тиская какую-то служанку, и глянул на мать, как на пустое место. В ту ночь мы бежали в монастырь, и только позже матушке рассказали, что таково было наказание. Всех, кто участвовал в перевороте с оружием в руках отправить на рудники, а кто помогал деньгами или продовольствием лишить памяти и имущества. После этого мы перестали вас искать. Но раз ты здесь... значит что-то помнишь?

-Лэни... принцесса моя... - Арвельд скользнул с кресла и встал перед девушкой на колени. Одной рукой сдернул с искалеченного лица маску и отбросил прочь, а второй поймал ее дрожащее запястье, - ты обещала мне объятие и пощечину, так исполняй.

-Арвик, - снова заплакала девушка, уже года три как считавшая, что никогда в жизни больше не заплачет не по собственной воле, - миленький, ну разве я смогу тебя ударить? Ты не представляешь, сколько раз я вспоминала ту жизнь и молилась святой тишине, чтоб еще хоть раз в жизни посидеть со всеми за завтраком на восточном балконе. Как сейчас помню, матушка в лавандовом капоте с кружевами, отец с охапкой сирени в росе, и няня сердито ворчит, что он подает сыновьям пример легкомысленности. А ты в белой рубашке и с молоком на усиках, и не понимаешь, почему все говорят, что ты рано постарел. И Герт прячет книжку под скатертью, а когда его окликают, долго смотрит непонимающим взглядом. Неужели ты решил его убить, Арви?