Джен Беннет - Неприкаянные души (ЛП) Страница 28

– Не твое собачье дело.

– Чего Бо разнюхивает?

– Отзови своего пса и отпусти ее. Тогда и поговорим.

Главный из парочки сказал что-то по-кантонски, и держащий Аиду головорез расхохотался и сжал толстыми пальцами ее грудь. Пленница попыталась вырваться:

– Убери от меня свои лапы!

Уинтер вскочил:

– Ты грязный чертов боров…

Мужик с изуродованным ухом прижал ствол пистолета ко лбу бутлегера, одновременно вдавив одну из иголок в раненое плечо. У Уинтера на глазах выступили слезы, и он выкрикнул нечленораздельные ругательства.

– Только не пролейте кровь! Это святое место! – выкрикнул доктор Йип.

Подручный Джу не обратил внимания на травника.

– Сядь, – приказал он Уинтеру, которому пришлось послушаться.

Паника Аиды переросла в гнев. Можно и дальше стоять и смотреть, как Уинтера мучают – а то и убьют, – а можно как-то ему помочь.

Мозг лихорадочно заработал: руки ниже локтей свободны. Китаец потерял бдительность, глядя, как его приятель издевается на Уинтером. Доктор Йип прижался к дальней стене и тихонько разговаривал сам с собой. Возможно, молился духам. Было бы чертовски неплохо, если б они его услышали.

Аиду затошнило от сильного запаха сандалового дерева. Она раздраженно опустила глаза: рядом стояла миска с фимиамом, и кончики ароматических палочек сияли оранжевым цветом.

Идея.

Аида поспешно сгребла несколько штук в охапку, почувствовала усилившуюся хватку, но нападавший поздно спохватился: пленница со всей силы ударила импровизированным оружием назад через плечо, надеясь, что попала ему в лицо.

Глава 11

Палочки вонзились в плоть, а крик бандита оглушил Аиду.

Она, спотыкаясь, рванулась прочь.

Отвлекшись на крик напарника, главарь с изуродованным ухом на секунду потерял бдительность. Уинтер подскочил со скамейки и двумя выверенными движениями выхватил пушку у нападавшего и заехал кулаком тому прямо в лицо. Грубая сила и большой опыт – Аида в жизни не видела, чтобы подобный удар наносился так четко. Послышался жуткий треск, словно бита вмазала по мячу. Китаец отлетел и рухнул на пол.

В воздухе витал медный запах крови, а приглушенные стоны были полны боли и ярости. Этот точно уже не встанет. Аида обратила внимание на своего противника: тот обеими руками держался за щеку. Чуть-чуть выше – и попала бы в глаз. Жаль, что не вышло.

– Лежать! – рявкнул ему Уинтер так, что Аида едва не подпрыгнула. Ее спутник казался настоящим дикарем, дьяволом во плоти. Это и пугало, но, вместе с тем, и странно волновало.

Уинтер встал между Аидой и ее обидчиком и махнул пистолетом. Мужик тут же рухнул на колени.

Лежа на боку, его приятель с деформированным ухом прижимал руки к носу и отчаянно хватал воздух открытым ртом. Кровь сочилась между пальцами.

– Плакать не стыдно, – уже спокойнее заметил Магнуссон. – Твой нос сломан и, скорее всего, чертовски болит. Не мешало бы его вправить, иначе срастется неправильно.

Раненый развернулся и с ненавистью посмотрел на Уинтера.

Бутлегер цокнул языком:

– У тебя хватило наглости прийти сюда сегодня и задавать мне вопросы без разрешения Джу. Могу себе представить, что ты думал, но позволь кое-что прояснить: во-первых, мне плевать на территорию Джу и любого другого тонга. Наши интересы не пересекаются и никогда не будут. Во-вторых, этот тупик фактически не принадлежит Джу, а относится к свободной земле.

Главарь содрогнулся, перевернулся на плечо и сплюнул кровь.

– И если Джу переживает из-за, как ты выразился, «вынюхивания Бо», то пусть сам поговорит со мной, я не имею дела со слугами.

Захватчик Аиды сказал что-то по-кантонски, но его напарник ему не ответил.

– Дайте мне прояснить еще кое-что: если кто-то из вас хоть пальцем тронет Бо, я вас отыщу и переломаю все кости. И чтобы рядом с ней ни вас, никого другого я не видел. Замечу – неважно кого – обвиню в этом лично тебя и пристрелю вас обоих. Понятно? – спросил он, толкнув китайца в локоть ботинком.

Мужчина с изуродованным ухом утвердительно хмыкнул в ответ.

– Я пошлю весточку Джу, что вы двое напали на нас без причины, пусть он вас наказывает. А теперь убирайтесь к чертям отсюда, пока я не передумал и не вышвырнул вас в переулок.

Через четверть часа, после того, как Уинтер пообещал доктору Йипу защиту, Аида поспешно сдвинулась на заднем сиденье такси, чтобы осталось место и для гиганта-бутлегера. Она решила, что лучше ехать сразу в «Гри-гри», так как времени возвращаться в квартиру не было. Бутлегер дал указания водителю, и вскоре они уже мчались по мокрой от дождя мостовой прочь от территории тонга.

– Зря ты обожгла того негодяя, он мог причинить тебе боль, – сказал Уинтер, глядя в окошко.

– Но не причинил.

Магнуссон повернулся и посмотрел на спутницу:

– Неужели ты думала, что я не смогу тебя защитить? – спросил угрожающе, сжав губы.

Он что, сердится, или дело в уязвленной мужской гордости?

– Ни о чем я не думала, просто действовала инстинктивно, – возразила Аида. И не услышав ответа, уточнила: – Ты поступил бы с ними еще хуже, если бы меня там не было?

– Я не убиваю всякого, кто мне угрожает, я не полный мерзавец.

– Я не об этом.

Уинтер промолчал, окончательно ее расстроив.

Ладно. Пусть злится и дуется в углу, сколько хочет. Только вот в такси не было укромного уголка, и бутлегер занимал все свободное пространство крупным телом, пропитал воздух запахом одежды, и от него исходили темные флюиды. Аида изогнулась, пытаясь вжаться в дверь.

Уинтер заметил, что она отдалилась:

– Теперь ты меня боишься?

– Нет, просто…

Что? Чего ей от него надо? Сперва она хвастается, что может постоять за себя, а теперь расстраивается из-за его резкости. Если на чистоту, то хочется прижаться к нему, а не отодвигаться. Аида не пугливая скромница, и в успокаивающих речах не нуждалась. Она точно знала, кто он и чем занимается. Видела доказательство прошлой ночью в лице призрака убитого Магнуссоном человека.

Насилие не удивило и не покоробило ее. Если честно, то Аиду даже немного беспокоило то, насколько мало ее это волновало. Ей просто не нравилась сдержанность Магнуссона. Возможно, после стольких лет в ночных клубах, ее начал привлекать тип вышибал, которые охраняли двери в гримерку и не пускали туда пьяниц. Жесткие снаружи, но такие же вежливые, как работники сцены. Крупные мужчины всегда были с ней любезны.