Андрей Буторин - ПИСЬМО В НИКУДА - Электронно-почтовый роман Страница 28

— Значит, понравилась все-таки? — сощурилась Катька.

— Так ведь... как ты можешь мне не понравиться! — нашелся я.

— Ну-ну! — продолжала щуриться Катюха, но видно было, что размышляет она уже не о моей «любвеобильности». В итоге своих размышлений Катька сказала: — В общем-то, ничего особенно странного в этом нет... Я имею в виду, что Люси на меня похожа. Устюг, хоть и называется Великим, на самом деле — городок небольшой. Это в средние века он имел большое значение, потому что лежал на пересечении торговых путей. А сейчас — провинциальный городишко; красивая набережная с историческими памятниками, церквями и прочим, современной застройки очень мало, а в основном — частный сектор. Кузнецкая улица как раз относится к частному сектору. Дом, в котором я жила, стоял на этом самом месте Бог знает, сколько лет, даже веков, может быть. Последний раз мой дед перестроил его еще до моего рождения. А мама жила в доме напротив. Ее предки тоже местные, жили там же и до революции. Так что ничего удивительного в том, что мои родители появились на свет и встретились нет. Удивительно другое — почему и там судьба каким-то образом связала Максима со мной?.. То есть, с Люси, конечно, но это почти одно и то же.

— Ты сама и ответила — судьба! — ввернул я. — Значит, ты — моя суженая. И никуда тебе от меня не деться!

— Я никуда и не собираюсь деваться. Но все-таки странно. Такое впечатление, что нами кто-то играет... Как в театре, или в кино. Все роли изначально расписаны, только сценария почему-то два, а может и больше... Несколько версий — на разный вкус.

— Это не кино, это программа! — вскинулся Саня. — А развилки — это условные переходы! Там стоит оператор условия, типа If, кто не знает — это «если» по-английски. Вот и получается: если царь отречется от престола в феврале семнадцатого — получим наш мир, если не отречется — получим мир Люси и Максима! И таких «если» может быть понатыкано очень много!

— А зачем? — спросил я.

— Ну, не знаю! — развел Саня руками. — Программы на разные случаи жизни бывают! Может быть даже — это игра, как Катя сказала. Сидит сейчас какой-нибудь всевышний мальчик и играет нами...

— А надоест — вырубит свой компьютер к чертям! — закончила Санину мысль Катька.

— Тем более — он у него что-то засбоил... — невесело усмехнулся Саня.

— Кстати, да! — поднял я указательный палец. — Если сейчас тот «компьютер» починят, то связь между нами и Максимом оборвется! А мы ведь ему не послали еще адрес Люси!

После моих слов все мы сразу засуетились, пытаясь одновременно сесть за Санин комп. Но Катюха быстро нас с Саней распихала по сторонам и начала строчить письмо Максиму:

«Максим!

Мы связались с Людмилой!

Вот ее адрес: Вологодская обл., г.Великий Устюг, ул.Кузнецкая, д.10.

Она тебя очень-очень-очень ждет! И любит, поверь мне, Максим!

Кстати, как оказалось, Люси — это мое воплощение в том мире. У нас общая родина, общие родители и, видимо, общая судьба. А я очень-очень люблю своего Максима, поэтому уверена, что и Люси тебя любит так же.

Максим, похоже, связь между нашими мирами недолговечна, она начинает уже пропадать. Поэтому не буду затягивать письмо — боюсь не успеть...

Но ты все же попробуй потом написать мне, когда встретишься с Люси, и она пусть напишет Максиму.

Ребята, любите друг друга! Поцелуйте друг друга за нас! Счастья вам!

Катя».

Я читал это письмо и чувствовал, как комок встает в моем горле. Катюха моя, Катюшка... Очень-очень меня любит! Я не выдержал и крутанув вертящийся стул, на котором сидела Катька, лицом (Катькиным, естественно) к себе, наклонился и поцеловал свою жену так, как, наверное, никогда еще не целовал. Она неожиданно заплакала, но какими-то светлыми, сияющими слезами и прошептала:

— А ты не знал, что ли?

Поняла, поняла моя Катенька смысл этого поцелуя.

— Теперь точно знаю! — ответил я.

Саня во время наших неожиданных действий деликатно отвернулся, но, наконец, кашлянул и сказал:

— Отправляйте письмо! Чует мое сердце неладное.

Катька потянулась к «мышке», но я ее остановил:

— Подожди! Пожалуйста, всего пару секунд!

Я дотянулся до клавиатуры и сделал в конце письма приписку:

«P.S. Максим, привет! Это я — Макс! Я ужасно рад, что там ты летаешь! Полетай за меня тоже! Ведь я — это ты, а ты — это я. Только тебе повезло больше... Но только в этом! В остальном у нас обоих все о’кей, потому что Катька-Люси у нас с тобой тоже одна, и она классная девчонка, поверь мне! Лети к ней и люби ее! Не пожалеешь!»

Катюха нажала кнопку «Отправить», и мы снова принялись целоваться. Бедный Саня скрылся на кухню.

22

Мы не стали больше дожидаться ничьих писем, мы убежали домой, оставив Саню в молчаливом недоумении. Мы любили друг друга истово, самозабвенно, до сладкой одури, до сумасшедшего восторга...

Медовый месяц вернулся к нам из не столь далекого прошлого. Только он был теперь наполнен пряным настоем проверенных чувств; мы не изучали друг друга робко, как в первые наши дни, а дарили себя друг другу полностью, без остатка. Медовый месяц словно сконцентрировался для нас в одни сутки, но мы знали, мы были теперь уверены, что таких суток будет у нас еще не один месяц.

Когда я пришел во вторник на работу, счастливо улыбаясь непонятно чему, Валя с Юлей испуганно переглянулись и наперебой защебетали:

— Ой, Максим, как ты похудел!

— Ты так изменился, тебя даже не узнать!

— Наверное, очень плохо себя чувствовал?

— Нет, девчонки, тут вы не угадали! — ответил я. — Я просто замеч-ч-чательно себя чувствовал!

Словно подслушав мои слова и решив, что замечательно себя чувствовать долго человек не имеет права, в кабинет вбежала, охая, Гена.

— О-о-х-х!!! — остановилась она передо мной, как паровоз у полустанка, продолжая вращать руками-рычагами. — Ну? Это самое... как? Подлечились? Отдохнули? Неделька отдыха — это все-таки да!

— Три дня, Генриетта Тихоновна! — на всякий случай напомнил я.

— Ну, могли бы взять и недельку, сами же не захотели! — безо всякого зазрения совести, а может, и на самом деле так помня, всколыхнулась Гена. — Все работа у вас, работа! А что работа? Мы и сами без вас справились! Я вот туда-сюда, это самое... Это — потом, это — туда! Где что? Вы и вот! Куда меня все сделала, вот вы и пришли! Сейчас принесу, что не успела...

Геша выбежала и очень быстро вернулась с двумя толстыми папками подмышками. Надо сказать, что «не успела» она полностью все, что накопилось за время моего отсутствия. Но я совершенно не расстроился. Мне сейчас все было — ерунда! Море — по колено! «Где что» и «куда меня» вместе взятые! Я был счастливым человеком и собирался им оставаться надолго.