Правила эксплуатации или как вернуться домой (СИ) - Орлова Марина Страница 28

— Если Волозар не будет против, — непослушными губами, негромко отозвалась я.

— Сначала будет противиться. А там, глядишь, и сам станет активно помогать, — подначивал Владыка, как опытный «садовник», успев посеять первое зерно. Зерно сомнения, которое дало свои плоды в виде воспоминаний.

Уже сейчас перед мысленным взором проносились эпизоды из нашего знакомства с Володькой: первое знакомство и набившее оскомину «я — демон», спасение того от русалки, «кудрявые» гвозди, забавные и искрометные пикировки с Велесом, который в итоге даже сдружился с демоном. Еще помню ненавязчивую заботу Володи, который совершенно не был обязан ее проявлять: не беспокоил и дал выспаться, когда я вымоталась, коряво, но пытался сготовить мне завтрак. Чуть не спалил избу и испортил знатную часть продуктов, но не остановился даже после первой неудавшейся попытки в желании сделать мне приятное. Утешал, защищал и рисковал собственной жизнью ради меня. И то, что подставился с этим контрактом перед Оракулом и Владыкой… И все же решился на это ради человеческой девочки, которая была не безразлична именно мне.

Однако, чем больше я думала над этим вопросом, тем быстрее вспоминала и другую сторону: как сегодня отчаянно ревновала его к бывшей невесте. Даже сейчас мысль, что он до сих пор не вернулся и может быть с Мирой, причиняла дискомфорт в груди.

Не знаю, что там чувствует Володька и чем руководствовался, совершая все свои поступки, а вот я, похоже, начинала неотвратимо влюбляться.

И это безумно пугало!

Глава 10. Волозар

Вышел из портала и осмотрелся на дворцовой площади. Помимо придворных и стражников, которые при моем появлении сильно оживились, никого не было, хотя Владыка обещал вывести гостящую у него Дарину к этому времени. Не удивлюсь, что моего появления тут ждали с нетерпением, учитывая, что в последние дни девчонка зачастила с визитами во дворец и каждый раз умудрялась отличиться. В ее оправдание стоит заметить, что она не нарочно влипает в неприятности, но то, что с завидной регулярностью — это уже показатель.

Я не препятствовал, радуясь, что в ее отсутствие она разносит не мой дом, и понимал, что «лед» в общении отца и дочери понемногу трещал и плавился. Опасался, что коварный Владыка мог хитрить и вести свою игру, но помешать не мог, потому что понимал его желание познакомиться с дочерью. И, чего уж говорить, девчонке, как ни посмотри, а нужен был отец, хоть она этого и не признавала. Тем приятнее было видеть ее после этих визитов с радостной улыбкой на лице. Тем более, что, у меня она улыбалась только в одном месте: в старом саду, который выбрала себе в качестве личной крепости огражденной компостной кучей вместо рва, и вооруженная граблями и тяпками, вместо частокола.

Должен признать, неплохое укрепление: компост вонял так, что слезились глаза еще на подступах, и на этом фоне запросто не заметить валяющихся то тут, то там грабель и тяпок, урон которых превосходил заточенные колья. Шутки-шутками, но я себе этот метод на вооружение взял.

Только в саду она напоминала ту ведьму, с которой я познакомился в верхнем мире. В остальном, Дарина, казалось, закрывалась все больше и больше. Я подозревал, что ее связь с верхним миром будет проявляться все больше по мере ее пребывания во Мраке, чем и обосновал ее отстраненность. А сад, пусть и во Мраке, но все же создавал для нее иллюзию прежней жизни в деревне. Разве что грядок с редькой, да неурожайной смородиной не было, но она с этим упорно боролась, даже не подозревая, что невольно высаживает довольно ядовитые, хоть и красивые редкие цветы и растения. При желании одной грядкой она могла навести на половину населения «заклятье дум» на философские темы и параллельно удобрить все, что прежде считалось неурожайным.

Вероятно, Тихону и Михайло из верхнего мира сейчас икнулось.

Но помимо этого, я стал замечать, что помимо апатии, девчонка меня избегает, в чем мнимая защита «огорода» ей помогает. Потому что одна только просьба раздобыть ей «навоза» для удобрения на корню перечеркнуло во мне желание показываться в той части поместья. Но я ее не винил, потому что она сторонилась меня так же, как сторонюсь ее я после того обеда, коря себя за глупые поступки и опасения, что это ребячество Дарина смогла просчитать и понять мои мотивы превратно. Ладно, сторониться я ее начал, как только Владыка дал задание соблазнить девчонку и заставить ее в себя влюбить. Словно такое могло быть возможным…

Но дабы даже не рисковать, сторонился девушки изо всех сил, переложив ее досуг на новоиспеченных подруг, родителей и огород.

Я не хотел усложнять и без того запутанную ситуацию, но сейчас мысль, что Дарина сторонится меня с теми же мотивами или, того хуже, потому что ей неприятно находиться рядом, вызывала дискомфорт и обиду. Но, несмотря на неприятное ощущение, я не препятствовал ее решениям, как и частым визитам во дворец, пусть то была даже попытка быть вдали от меня.

«Докатился! Рассуждаю как девица с буйными гормонами и самомнением, у которой семь пятниц на неделе. И хочу и не хочу, чтобы ко мне проявляли интерес! Завтра стану грустить, что рюши выходят из моды!» — скривился я от собственных нерадостных умозаключений.

Но, несмотря на это, сейчас, не увидев ее в обещанный срок, ощутил, как в мыслях проскользнула не только тревожная мысль, но обида. Я проявляю к девчонке максимум терпения и понимания. Иду навстречу даже самым абсурдным планам молодой ведьмы, таким, как возрождение оранжереи, несмотря на то, что после того, как девчонка покинет Мрак, им вновь будет некому заниматься, потому что я не планировал оставаться в родовом поместье. Одному мне там делать нечего, а уж перебираться в него ради сада, который мне не нужен — и подавно. И все же согласился на ее короткую просьбу помочь ей. Ну, не я сам, конечно, помогал, а вновь выделил гоблинов в подмастерье. Но пошел же навстречу! Это считается!

После этого она скупо поблагодарила и ко мне с просьбами более не обращалась. И, что удивительно, гоблинов, несмотря на мое распоряжение, так же в помощь не подключала, работая в саду самостоятельно в гордом одиночестве.

Забавно, но сейчас, размышляя на эту тему, поймал себя на запоздалой, возможно, абсурдной догадке, что та самая просьба помочь ей с садом была своего рода предложением провести время вместе. Даже упоминание навоза приобретал некий подтекст, но тут я, все же, больше выдумываю.

Тогда мне казалось, что она просто по своей привычке хотела взвалить на демона работу на огороде, теперь же понимал, что этот сад — казался единственным местом, которое было приближен к ее привычной жизни, там, где мы могли бы быть на равных. Там, где мы могли бы быть… друзьями, без уже обыденной неловкости и отстраненности вынужденной ситуации «Господин-подчиненная».

Попытался припомнить хотя бы один раз, когда я мог подойти к ней и спросить о ее чувствах. О том, как она относится к происходящему, какого ей сейчас вдали от родного дома, как она ладит с вновь обретенной матерью, или неожиданным отцом? Какого ей жить со мной в моем доме и мире?

И, к своему стыду понял, что не было ни единого раза, после неловкой первой ночевки. А каждую ее попытку заговорить со мной, пусть даже по пустяковой причине, я пресекал на корню. Боясь собственных чувств и не желая усугублять и без того непонятные мне переживания, я совсем забыл про молодую ведьму от которой старался держаться на расстоянии, не понимая, что она может руководствоваться страхом перед банальным одиночеством и тоской. Сейчас-то я осознаю, что в этой круговерти только я казался «постоянной» величиной во Мраке для девушки. Даже родная мать могла вызывать в девушке неловкость своим новым статусом. Отец — происхождением и скрытыми ожиданиями. Подруги — другим менталитетом, для кого люди — всего лишь переменная величина, причем довольно незначительная. Я же оставался тем, кого она знала на протяжении двух недель в верхнем мире. Или должен был быть тем, кого она знала, но отказал ей даже в этой малости.