Почетное гражданство (СИ) - Гусина Дарья Страница 29

Русалка заговорила, с жалостью и грустью поглядывая на Динору, отстраненно застывшую при звуке невнятной речи нечисти:

— Отпустите ее. К нам.

Альд достал из кожаных ножен широкий кухонный нож, одолженный у Михо. Эна подошла к напрягшемуся дракону, почувствовавшему нашу тревогу. Я потянула Серпенту из слоев теплой одежды. Русалка печально покачала головой:

— Зачем? Разве я говорю плохое?

— Разве хорошее? — отозвался Альд. — Вы мертвы, она жива.

Русалка опустилась в воду по самый лоб, потом вновь приподнялась. На шее у нее пульсировали жабры.

— Она не живая и не мертвая. Больше мертвая. Плохо. А будет больше живой. Нечисть, говоришь ты? Мы все творения богов.

Альд взял нож за лезвие плашмя, словно собирался метнуть его в водную деву.

— Подожди, — попросила я его. — Я вижу ее искры. Мне кажется, она желает Диноре добра.

— Добра? — поморщился Альд. — Ты же понимаешь, что девушке придется утонуть? Отвезем ее к мелюзинам, они вылечат.

Русалка хрипло засмеялась, приподнялась и нежно прикоснулась к щеке эльфийки перепончатой рукой, заглядывая ей в глаза. Динора стояла в воде, наклонив голову, словно прислушиваясь.

— Глупый мальчик. Разве это вылечишь?

Я промолчала, признавая правоту водной девы. Динора пошла на страшное – она приняла помощь некроманта и применила черную магию, лишь бы отомстить двум эльфам, отвергшим ее любовь, в итоге погубив своих друзей лицедеев. Эльфийка молода и сильна физически. Сколько еще лет проведет она в безумии и облаке черных искр, сопровождающих ее повсюду, которые даже лесная нечисть не смогла выдержать?

— Пусть она решит сама, — сказала русалка, наблюдая за моими раздумьями. — Она сейчас все понимает.

И точно, Динора обернулась и посмотрела на Альда. По щекам ее потекли слезы, губы зашевелились. Кажется, она просила прощения. Альд судорожно вздохнул, но опустил нож, угрожавший русалке.

— Вы делаете меня соучастником убийства, — пробормотал эльф.

— Тогда скажешь всем, что пытался помешать, но ничего не смог сделать, — русалка вдруг хищно усмехнулась, выпрыгнула из воды и обрушилась на плечи Диноры, увлекая девушку в глубину.

С громкими проклятиями Михо, Альд и Эна бросились к воде. Но несколько десятков русалок поднялись из озера, преграждая нам путь. Они недобро глядели на нас, плетя свое волшебство. Плотной волной над водой заклубилось облако серых искр. Я пыталась рассмотреть, что творилось за спинами нечисти. Но видела лишь пар и магию.

— Не нужно, — властно выговорил один из самцов, крупный дядька с яркими надбровными дугами. — Вмешаетесь и окажетесь неправыми. Мы взяли то, что было отдано добровольно. Мы всегда берем только добровольно отданную жизнь.

— Это так? — спросила я у эльфа.

Тот скривился, но кивнул:

— Только никсы топят людей в воде. Динора действительно собиралась умереть. Иначе ее… не забрали бы.

Русалки бесшумно разворачивались и исчезали в воде. Мы стояли на берегу, чувствуя одновременно разочарование и облегчение. Несколько лет спустя, одним летним днем, мне показалось, что я видела Динору в водах озера недалеко от Морор-Тээна, резиденции отца. Если верно, что все водные пути на Ондигане соединяются, на земле или под ней, это вполне могла быть девушка, когда-то бывшая молочноволосой эльфийкой. Надеюсь, мне не привиделось. Хорошо, если нет. Та русалка была беззаботна, словно ребенок, – она весело играла в лучах солнца, проникающих в воду.

Когда мы, потрясенные произошедшим, молча собирались в путь, дядька-русал, не сводящий с нас пристального взгляда, подозвал меня к воде и негромко проговорил:

— Я вижу тебя, гостья. Послушай. Серые многих потеряли за последние три года. Братья и сестры уходят на нерест и не возвращаются. Детей уводят. Черные узлы. Порталы. Приходят маги, странные, не черные и не белые. Серые и белые всегда жили в равновесии. Сейчас никто не может сказать наверняка, когда белое станет черным. Расскажи об этом магам.

Мы продолжили путь. Уже скоро со стороны левого крыла Томпи можно было разглядеть черный камушек Грозового. Эна предупредила, что дракон нервничает после столкновения с некромантом и при виде знакомых мест может начать капризничать. Поэтому мы крепче ухватились за костяные гребни и уперлись ступнями в выступы чешуи.

Внезапно дракон тревожно затрубил, поднялся выше, и я ахнула, посмотрев направо. От кромки леса до самого горизонта текла и переливалась людская масса. Армии. В небо поднимался дым от многочисленных костров, качались и падали вековые деревья, словно уничтожаемые огромными невидимыми муравьями, лишь небольшая полоса между серыми тучами воинов была пуста. На поверхности моря у самого острова белыми капельками рассыпались продолговатые боевые эльфийские галеры.

Тролли и эльфы еще не сражались. Но полагаю, битва не за горами. Надо же было додуматься выставить войска прямо напротив острова Первых! Ох, подсказывает мне чутье – это не случайность.

Я подумала, что Серпента зашевелилась и потекла на плечо, уловив мою тревогу. Но причина была в другом. Томпи вдруг взревел и изогнулся, словно угорь, разворачиваясь на восток. В следующую секунду над лесом между армией и берегом взметнулся столб черных искр. Нас подбросило – дракон содрогнулся всем телом. Эна и Михо закричали. Они не могли видеть черные искры, но Альд своим слабым магическим зрением тоже заметил темные возмущения.

—Держитесь! — закричал он, зная, что сейчас произойдет.

И точно: Томпи рванул на искры. Несколько секунд безумного полета, от которого заложило уши, и вот он уже кружил над поляной с черным пятном в середине. Разглядеть что-то, кроме темного круга, было сложно. Нас мотало и подбрасывало. Я слышала, как Эна пытается успокоить любимца, но ее слова были ему до шипастой, чешуйчатой задницы. Дракон что-то видел там внизу. Что-то или кого-то. В глотке Томпи заурчало пламя. Плюнуть огнем он не успел: дракона ударило и завертело. Удар был нанесен черными искрами. В последнюю секунду перед падением я увидела, как Серпента окружила нас золотым коконом.

Вмешательство Белой Змеи спасло мне и моим друзьям жизнь. Дракон сбросил морок, очнулся и… испугался. То, что под воздействием магии драконы впадали в полубезумное состояние, мне было давно известно. То, что в такие мгновения мало кто из всадников выживал, я не знала. К счастью, у меня был мой волшебный артефакт.

Мы сели в прогалину у речушки, рядом с трактом. Томпи снес мощными крыльями несколько деревьев. Все мы были покрыты синяками и шишками, особенно Михо. Эна догадалась, что Томпи пытался «разобраться» с черной магией, а мой рассказ о столбе над поляной еще больше встревожил их.

Все, кроме меня, склонялись к тому, чтобы лететь на Грозовой и предупредить Ву об увиденном. Но я колебалась. Внутри меня все вопило об опасности, но перед глазами стояло черное пятно на поляне. От тяжкого предчувствия проваливалось вниз сердце. Видя мои мученья и сомненья, Альд посмотрел мне в глаза и сказал:

— Идем. Я с тобой. Эна и Михо должны вернуться на Грозовой. Дракон взволнован, и потому предсказать его поведение трудно. А мы только разведаем обстановку. Позже найдем людей Ву. Уверен, он послал на берег свой отряд.

Томпи с некоторой натугой взлетел на деревьями и полетел прочь, унося Эну и раненого Михо. Альд и я двинулись через лес. Мы немного сбились с пути, или же причиной нашей неосторожности был какой-то морок, но спустя некоторое время мы вышли на черную поляну, прямо в «дружеские» объятия Блеза.

Глава 13. В которой Даша при жизни становится частью эпоса

Некромант приветствовал нас широкой улыбкой. Его лицо пугало неестественной пластиковой неподвижностью, словно у манекена, зубы пожелтели, но в целом, он не выглядел как некто на полпути к разрушению и смерти. От бывшего учителя магии так и перло «здоровьем» и бодростью. Я сразу вспомнила Буушгана, с его черным метаболизмом то ли антиматерии, то ли какой-то другой хрени, неизвестной науке, но очень действенной. Блез что-то сказал. Я не расслышала слов не от того, что не поняла их, а потому что все мое внимание приковала к себе черная прогалина посреди поляны, идеально круглая, присыпанная серым пеплом.