Чужое сердце или проклятуха поневоле (СИ) - Дмитриева Виктория Страница 29

— Что-то вроде возврата во времени, хотя нет, дежавю. Ты же слышала про дежавю? Это они есть — неконтролируемый смазанный прыжок сознания. Ты можешь также как при дежавю, но только осознанно, выбрав момент и сохранив все воспоминания, — очень быстро и тревожно объяснял мне Рома.

— Я не понима… — договорить не успела, потому что нас тряхнуло, да так сильно, что с потолка могла посыпаться извёстка, за исключением того, что не было тут никакого потолка, только бескрайняя чернота над головой.

— Ай, нет времени на это, — резко бросил Рома и оставил меня в покое, в два прыжка оказавлся у пятна света, после чего вошёл в него.

Дальнейшие события очень напомнили сюжет под названием: «Похищение человека летающей тарелкой». Рома исчез вместе с прожектором, а вокруг стало всё сереть, как это бывает в сумерках, когда солнце уже село, а тьма ещё не сожрала все остатки света. Но, видно, даже инопланетяне не могли долго выносить Бородина, потому что очень скоро он вернулся. Происходящее по-прежнему напоминало какой-то сюр. Сначала я увидела луч света, мигнувший вдалеке, потом такой же совершенно в другом месте, но он тоже исчез, чтобы появиться совсем близко ко мне и снова исчезнуть. В центре светового пятна всё время находился Бородин. Луч появлялся и исчезал вместе с мужчиной. Вспышка слева, вспышка справа, и эта дискотека без музыки продолжалась какое-то время, пока я не отвела глаза и не попыталась сориентироваться на местности. Просто устала смотреть на мигания света и гадать, где же Рома появится в следующую секунду.

Сумерки, как и говорила, не были непроглядными, и глаза быстро к ним привыкали. Совсем близко ко мне было что-то тёмное, напоминавшее стену, ну, а что если там дверь? Идти до сгустка темноты оказалось дольше и труднее, чем я предполагала, но в итоге я упёрлась в твёрдую шершавую поверхность.

Нет, двери тут, конечно, не было, но моя рука нащупала что-то очень похожее на продолговатую ручку. Долгие игры в «узнай на ощупь» помогли понять, что нашла какой-то рубильник. Ну не прелесть? Вы когда-нибудь мечтали найти рубильник в вашей голове, уверена что да, ну вот я нашла, а что с ним делать не знала? Что именно можно им включить или выключить? Вопрос вопросов, вдруг дёрну, а у меня ноги откажут или зрение. Пространство снова тряхнуло, да так, что я чуть не упала. Была не была! Интуиция подсказала, что если ручка опущена, то, скорее всего, находится в положении «выкл», и есть только один способ узнать, что будет, если перевести её в положение «вкл».

Я рванула рубильник вверх. Мгновенно зажёгся такой яркий свет, какой раньше я видела только на видеозаписях взрыва Хиросимы. Естественной реакцией было закрыть глаза. Мгновенно в лицо мне ударило множество звуков, ощущений, запахов и боль. Чудовищно болело левое предплечье, которое я сжимала липкими пальцами правой руки. Открыв глаза, я увидела раскуроченную машину, которая совсем недавно преграждала нам путь. Она была перевёрнута и даже как будто до этого горела. В метрах пятидесяти от авто на земле лежало трое мужчин. Один валялся в луже собственной крови без признаков жизни и двое чуть поодаль, скорее всего, были живы, ведь одного из них держал за горло Хан, а второго связывал Витя. Я глянула на свою левую руку, которая пульсировала от адской боли. И ежу было бы понятно, что я увижу ранение. Ежа поблизости не было, а ранение было. Кровь размеренно и спокойно сочилась между пальцев, которыми я пыталась зажимать предплечье.

— Ты цел? — крикнул мне Витя, закончив с лежавшим лицом в землю мужчиной, у которого он только что вытащил из кармана телефон,- ла, — добавил он. — Ты цела?

— Да, наверное, но, что-то с рукой, — ответила я, пропустив мимо ушей обращение к Бородину.

— Сторожить, — коротко бросил Витя Хану и направился ко мне.

Хорошо иметь рядом друга, который умеет наложением рук остановить кровь и обезболить огнестрел или ножевое ранение, уж не знаю, что там было у меня с рукой… Стоп, друга? Это во мне остатки эмоций Бородина говорят или мои собственные? Но, если подумать, за последние несколько дней Витя минимум дважды спасал мою жизнь. И пусть он берёг сердце брата, пусть он выполнял распоряжение Римского, всё равно!

Телефон в кармане моего лекаря зазвонил, тот самый телефон, что он отобрал у одного из мужчин, напавших на машину лжепророка. От неожиданности я вздрогнула. Витя, закончивший перевязывать мне руку куском своей рубашки, достал из кармана трубку и посмотрел, кто звонит. Было бы странно увидеть на светящемся экране что-то кроме «номер скрыт», но удачу же никто не отменял. Увы. Номер действительно был скрыт и через мгновения после того, как Витя молча нажал на «принять вызов» и прислушался, мужчина швырнул телефон в кусты. Трубка издала там аккуратный хлопок и пукнула облачком сероватого дымка с запахом горелого пластика.

Всего через пятнадцать секунд Витя уже был около нападавшего, которого сторожил Хан. Быстро обыскав пленного, брат Бородина нашёл у него телефон. Ткнув экраном в лицо владельца, тем самым разблокировав аппарат, мой попутчик и защитник быстро набрал какой-то номер. Он говорил минуты три, но так, что я ничего не слышала. Больно надо. Рука пусть и перестала адски болеть, но неприятно саднила, а в голове зарождался намёк на мигрень. Но разве же это проблемы? После обезболивания руки тело сделалось довольно тяжёлым. Стоять так высоко над землёй становилось всё труднее, и я присела прямо на асфальт. Ко мне пришёл Хан, которого освободили от обязанности сторожить нападавшего. Пёс просунул морду под мою руку, уложив голову на бедро. Не встретив с моей стороны сопротивления, собака распласталась рядом на дорожном полотне. Кажется, Витя не только обезболил мне рану, но и наколдовал что-то сонное, а, может, я потеряла слишком много крови. Хотелось спать, неважно где и как, просто прилечь, чтобы не держать такую тяжёлую голову над землёй. Я держалась, но мир становился всё менее чётким и ярким.

От размышлений меня отвлёк очередной бейсбольный манёвр Вити и последовавший за ним хлопок с небольшим возгоранием в кустах, который был потушен добровольной пожарной бригадой в лице метнувшегося к зарослям Хана и его задранной лапы. Пёс и напарник вернулись ко мне.

— Ну что ты у нас такая слабенькая, мартышка, а? — по-доброму, даже ласково сказал Витя, присел рядом и положил руку мне на лоб.

— Я устала, — совершенно честно призналась я, стараясь передать смысл этого слова как можно глубже, максимально близко к реальному положению вещей.

— Вставай. Нужно убираться отсюда, — с этими словами Витя потянул меня за здоровую руку, и я с удивлением поняла, что могу встать.

Мужчина помог пройти мне несколько шагов и убедившись, что я в порядке и могу идти сама, поспешил вперёд к чудом уцелевшей машине лжепророка. Хан сосредоточенно проследовал за нынешним хозяином. Я шла и не оглядывалась. Не хотела думать о том, что произошло. Не хотела думать о том, что это за люди лежат там на дороге, живы ли они, и есть ли среди них тот, кто угрожал мне пистолетом в поезде. Думать не хотелось ни о чём вообще. Виной тому был стресс, страх, усталость. Да ещё и в голове настойчиво нарастал какой-то едва уловимый шум, который я по ошибке сперва приняла за мигрень. В какой-то момент я поняла, что чувствую этот звук всем телом, и он не может существовать только в моей голове. Обернувшись в поисках ответа, я увидела летящий к месту побоища вертолёт.

Глава 27: в общем, все умерли

Я смотрела на приближающийся вертолёт с тревогой и надеждой. Чем ближе он был, тем надежды становилось больше. Если бы я была хаски, то, скорее всего, подпустила бы радости в осязаемой форме, как это сделал Хан при появлении духа Бородина. Объяснить за повод? Это был наш вертолёт, институтский! Об этом отчётливо свидетельствовали фирменные цвета и крупные логотипы ИЧ на дверце и хвосте. Я совсем не удивилась такому повороту событий. Чудеса — это же по нашей части! Откуда он тут взялся прямо сейчас неважно, если это не очередной глюк. Соломинка утопающего сейчас выглядела вполне надёжным плотом. Что могло пойти не так, если на помощь летит кто-то из ИЧ? Ох, лучше бы это был глюк.