Ирэна Смирнова - Четверо на два Мира Страница 3

Что-то у меня в голове уже начало проясняться, но хотелось бы добавить немного сочных и ярких красок. Как говорит этот парень: «посчитывать образы».

Теперь можно смело начать ломать голову над проблемой пристраивания этого чуда природы в моей комнате таким образом, чтобы он не был замечен моей мамой. Интересно, в шкаф на полку его положить, что ли?

— Я не смогу сложиться во столько раз, сколько ты сейчас представила.

— Я знаю. Просто у меня богатое воображение, расслабься.

— Ничего себе… Когда тебя представляют сложенным так, как никакой кужун не сможет прогнуться…

— Все это, конечно, забавно, но если не в шкаф, то куда же?

— Если хочешь, я могу принять облик прародителя.

— Ты думаешь, что так маме будет спокойней? Каких размеров твой прародитель?

— После превращения я буду чуть возвышаться над твоими коленями.

Ха! Просто жучок-невидимка, бли-и-ин! О! При таком раскладе вполне мило и ненавязчиво его можно будет уложить за диван, и если сверху будет небрежно кинуто одеяло, то мама ничего не заметит. Хотя для этого совсем даже не обязательно превращаться…

— Нет, лучше все-таки превратиться — мне так будет удобнее и мягче.

— Как хочешь, наше дело маленькое. Только ты не опасный после превращения?

— Есть я тебя не буду, хотя по-прежнему очень голоден.

Ладно, успокоил. М-да… Никогда не видела живого оборотня, тем более — трансформирующегося не в волка, а в какое-то непонятное кошкообразное.

Шкура переливается от светло-желтого к рыжему, кончики ушей, хвоста и лапок вообще почти красные… И только глаза зеленущие-зеленющие.

Спокойной мне ночи… Надеюсь, что завтра с утра все это исчезнет, и я пойду спокойно в институт.

Сразу после пар я рванул к себе, под дверью выдохнул и завалился в собственную квартиру, как в гости. С кухни подозрительно вкусно пахло едой, и я начал красться на запах…

— Руки сначала помой.

Что? Я опять громко думал?!

— Нет, ты громко топал.

Я крался! На цыпочках! Как индеец!

— Если это огромное существо с твою квартиру размером…

Все, я понял, что топал как слон, и не надо меня вслух позорить.

— Хорошо, не буду, иди мой руки.

— Откуда столько вкуснятины? — удобно-то как, можно жевать и общаться, и даже не волноваться, что говорить с полным ртом невежливо. Главное — думать погромче.

— Из твоего холодильника, мальчик.

— У меня, между прочим, имя есть! — я это даже вслух произнес, так меня начало задевать это ее «мальчик», да еще с такой интонацией, как будто она меня действительно лет так на тридцать старше.

— На сто, мальчик, на сто. Тебе же через месяц девятнадцать зим будет?

— Для стодевятнадцатилетней бабушки ты очень неплохо сохранилась, надо заметить.

— Я дочь вождя клана Дарпеолов, мы должны жить от семисот до тысячи зим, ну или лет, по-вашему. Так что я совсем еще не бабушка, — и красавица улыбнулась мне наконец-то, в первый раз за все время нашего знакомства.

Знаете, я думал выражение «вдруг забыл, как дышать», оно иносказательное такое — ничего подобного! Я вполне реально на несколько секунд почувствовал себя бобром или ежиком из анекдотов. И когда к мозгу перестал поступать кислород, то он разорался на меня: «Выдыхай, выдыхай и вдыхай!». Да за эту улыбку…

— Что застыл? Расслабься, мальчик, тебе не светит ничего серьезного, пока мы не найдем моего брата.

— Ага, — с умным лицом кивнул я, и только через минуту звуковые волны отразились от стен и занесли смысл сказанного мне в уши.

— А почему?..

— А чтобы у тебя стимул был, мальчик, — снова улыбнулась мне красавица, и система дыхания опять вылетела из моей бедной головушки.

— Ну, тогда давай же скорее его искать! — энергично засуетился я и тут же загрустил: — Вот только где и как мы это будем делать?

Никуда этот зеленоглазый гад, конечно, исчезнуть не соизволил. Мало того, проснулась я в его объятиях. Нормальных таких мужских объятиях, человеческих. Сразу скидывать его руки и ноги с криками «Я не такая, да как вы можете?!» что-то не хотелось. Наоборот, уютно было, тепло и спокойно. Но когда эта наглая морда полезла ко мне целоваться, до того дремавшие защитные рефлексы тоже проснулись и закричали, вернее, завопили дурным голосом: «Он скоро смотается в свой телевизор, а ты тут останешься, как одинокая ива у Плющихи, без тополя».

Поэтому вместо моих губ нахальная зеленоглазая морда получила кукиш, я вывернулась-таки из его загребущих лапок и отправилась умываться.

Посмотрела на себя в трех проекциях, улыбнулась налево, улыбнулась направо и ужаснулась себе анфас. Надо раньше ложиться, деточка, а то вампиры и альбиносы будут скоро тебя за свою принимать. А тебе, к уже имеющимся в наличии в кровати оборотням, только вампиров не хватало. А то скукотища же…

Влив в себя кружку кофе, вернулась к наглому телу, продолжающему сладко спать у меня на кровати, как у себя дома!

— Я в институт, будь хорошим мальчиком, если найдешь что-нибудь съедобное в холодильнике — можешь съесть.

Тело что-то промычало не очень членораздельное, ну а я поползла обреченно в институт. Час в метро, с утречка, очень сильно поднимает жизненный тонус, поэтому на лекцию я влетела такая вся… С тонусом во мне.

Свободных мест почти не было, поэтому пришлось, тяжко вздохнув, плюхнуться рядом с братцем.

— Привет. Свободно?

— Для единственной, любимой и любящей сестренки? Конечно! — съехидничал этот гад, ударение на слове «этот». Что-то много гадов на мою головушку.

Но этот хоть выглядит… Не так сильно сногсшибательно, как оставшийся в моей кровати.

— Объясни мне, сестричка, за что ты так меня не любишь, а?

— Да за то, что ты живое напоминание о папочкином бурном прошлом, братик! У тебя даже рожа — чистый ксерокс с нашего общего отца. И живешь ты в квартире, которую он оформил так же, как когда-то нашу.

— А откуда ты про квартиру знаешь? Ты же у меня не была ни разу, — насторожился сводный родственник.

— Юрасик фотографии с вашего мальчишника показывал.

— Аха, — многозначительно высказался братик, и это в переводе означало:

«Прощай, Юрасик, ты был хорошим!.. Треплом ты хорошим был, Юрасик…».

Вот ведь такой большой город, а угораздило нас поступить даже не в один институт, в одну группу! С нашим-то фамильным сходством — ведь не только братик ксерокс отца, а и я тоже… удалась. Да еще с одинаковой фамилией. Устала я на вопрос «Вы брат с сестрой, да?» отвечать: «Нет». В конце концов, на самом деле мы же действительно брат с сестрой, и если уж кому и надо злиться и плеваться ядом, так это Алексу, а не мне. Ведь отец жил с нами, пока мама не подала на развод в день моего шестнадцатилетия, как раз когда я поступала в этот институт. А папа, похоже, пожил какое-то время у брата с его матерью, судя по дизайну квартиры, а потом собрал рюкзак и свалил на дальний север, в буквальном смысле этого слова. Ну а я первого сентября увидела его молодую копию и долго протирала глаза. Пока не начали фамилии называть… Тогда у меня все сложилось, на раз, два, три. Только потом попросила знакомого мента проверить данные.