Барбара Сэмюел - Вечная роза Страница 3

Вскоре она расслабилась, настроение из ее сна вернулось к ней. Красивый молодой мужчина, мед, потрескивающий огонь, кубок, из которого они вместе пили!

— Увлекательно, — сказала она, сообразив, как сплелись вместе элементы истории и легенды. Какая чудесная греза, если не считать финала.

Но теперь она готова перекусить. Хлеб и сыр из ее сна заставили желать реальной пищи.

Глава 2

Рассвет был нежно-золотистый, туман лежал только в низинах. Элис надела удобные ботинки, накинула легкое пальто и отправилась к старому замку на холме, в котором располагалось учебное заведение. На локте у нее был небольшой синяк от падения в саду, но все остальное было замечательно. Закрыв за собой дверь, она заметила желтую розу. Решив воткнуть ее в волосы, Элис встала на камень и попыталась схватить цветок. Словно защищая розу, один шип поцарапал ее запястье, другой уколол указательный палец.

— Ой! — сказала она, ни к кому не обращаясь, и слизнула выступившую на пальце Капельку крови. — Хорошо, хорошо, — сказала она розе, — я поняла. Ты не хочешь, чтобы тебя срывали.

Улыбнувшись собственной глупости, Элис по маленькому каменному мосту перешла ров и вышла к задним воротам. Одно из преимуществ особняка заключалось в том, что он стоял немного в стороне от деревни и от обнесенного стеной студенческого кампуса. Элис могла или ехать три минуты по узкой дороге, обсаженной деревьями и изобилующей тупиками, или идти по тропинке, бегущей через луг, пол кронами рододендронов и ореховых деревьев, по краю обширного зеленого пастбища. Сквозь живую изгородь можно было разглядеть современные дома из кирпича с пристроенными сзади застекленными террасами, но если посмотреть в другую сторону, на пастбище с одиноким деревом в центре, то за ним виднелись только старинные крыши и шпиль церкви. У Элис возникало чувство, будто она перенеслась в другое время. Пока она шла, ноги у нее промокли от росы. Она воображала, как до нее люди веками ходили по этой тропинке — поэты в париках и с пышными рукавами, крестьяне, несущие провизию в деревню, возможно, даже римляне! Это щекотало ей нервы и вызывало трепет.

Только дерево немного беспокоило. Оно стояло в центре, ветки изящно и симметрично тянулись во все стороны. Вероятно, под ним можно укрыться. Но ведь вокруг него трудно пахать.

Вдруг Элис вспомнила, что во сне ее предупреждали держаться подальше от дерева. Очевидно, оно тревожило ее больше, чем она сознавала. Нужно поискать упоминания о таких деревьях.

До деревни была добрая миля. Поля сменялись узкими улочками, вдоль которых стояли скромные и очень аккуратные домики из темного кирпича. Все, кто мог себе это позволить, пристроили с южной стороны застекленную террасу, и почти каждый садик мог похвастаться обилием осенних цветов — хризантемами, поздними розами, астрами.

Улочки вели к Хай-стрит, когда-то в древности тут проложили дорогу римляне, потом по ней ездили кареты, на север — к Лондону, на юг — к морю. Теперь по сторонам ее было смешение времен: аптека с современными медицинскими товарами в витринах соседствовала с пабом, который размещался в здании столь древнем, что оно сгорбилось, словно вдова, небольшой супермаркет стоял рядом со старой церковью, превращенной в кинотеатр. Элис зашла за чашкой чая в кафе, спрятавшееся в углу старинной гостиницы «Корона и тернии». Гостиница походила на картинку из детской книжки с волшебными сказками, судя по форме, крыша когда-то была соломенной, стены наполовину обшиты деревом. Оконные стекла были толстые и волнистые. Внутри люди теснились у маленьких столиков и вдоль стойки.

Элис встала в очередь, вдыхая, густой запах кофе. Как обманчиво, всегда думала она, потому что вкус любого кофе не мог сравниться с его божественным ароматом. Она никогда не была заядлой любительницей кофе, хотя кофейни росли в Штатах как грибы после дождя. Она предпочитала чай, крепкий, сладкий, с молоком, англичане знают в нем толк. Вот это действительно божественно. Толпа посетителей представляла собой обычное смешение людей: торопящиеся на работу в Лондон клерки в скучных костюмах и пальто, старшеклассники в форме, музыканты, преподаватели из местного университета. Был тут седовласый мужчина, сутулый, в забавных очках, деловая женщина в практичной одежде, но сильнее всего интриговала кучка молодежи, поразительно красивой. Одна из девушек была так чудесна, что невозможно было на нее не поглядывать: гибкая и грациозная, как танцовщица, прелестное личико формой напоминало кошачью мордочку, раскосые зеленые глаза доминировали на нем, длинные волосы прикрыты капюшоном пурпурной накидки. Девушка казалась вожаком группы, остальные, внешность которых тоже ошеломляла, внимали ей.

Пока Элис ждала своей очереди, девушка окинула ее высокомерным взглядом. Едва заметная неприятная улыбка изогнула ее розовые губы, и она снова повернулась к своему кружку.

Отвергнута.

Элис размышляла над собственной реакцией. Смутиться? Рассердиться? Девушка снова взглянула на нее, прищурившись так, что у кошки такой прищур показался бы злобным. Элис подумала о пуме, равнодушно высматривающей жертву.

Подошла очередь, Элис шагнула к стойке, заказала чай, и, пока ждала его, девушка увлеклась разговором и больше на нее не взглянула.

Странно, сказала себе Элис, выйдя с картонным стаканчиком на улицу. Но это не ее забота. Сегодня ей предстоит прочитать лекцию о балладе, которая привела ее сюда, а потом она сможет зарыться в огромной библиотеке фольклора и музыки, размещавшейся в бывшем главном зале замка.

Элис немало нервничала, направляясь в назначенную ей аудиторию. Это была мрачная, продуваемая сквозняком комната с огромными окнами, смотревшими на холодный север, на лес с березами и огромными дубами. Зеленые тени внизу под укрытием ветвей казались немного пугающими. И Элис посмеялась над собой. Странный вчерашний туман ее немного напугал.

Все это чепуха. Элис положила свои вещи на стол и стала искать выключатель, но когда обнаружила его, свет не сильно разогнал мрак.

Она выиграла грант на изучение в течение шести недель «Романа о розе», старинных баллад о розах и чаше. Тема заинтересовала только двенадцать студентов. Класс собирался раз в неделю, давая студентам — и преподавателям — массу времени для индивидуальных занятий. Когда студенты вошли, кто-то улыбнулся ей, кто-то совершенно ее игнорировал. Все как обычно, и нервы у Элис успокоились. Она всего лишь на несколько лет старше своих учеников, ей двадцать четыре, а им двадцать — двадцать один. От этого легче расслабиться.

Пока не появилась группа из кафе, ведомая девушкой в пурпурной накидке. На ней были высокие кожаные сапоги, джинсы с низкой посадкой обтягивали стройные бедра. Легкая улыбка приподняла уголки ее губ, когда она встретилась взглядом с Элис. Снова не поддающийся определению блеск. Вызов? Ярость?