Время вспоминать - Злата Иволга Страница 3

class="p1">Фернандо Агилар не изменился с тех пор, как сидел за большим столом напротив нее осенним вечером в огромном зале. Те же острые скулы и серые глаза, нетипичные для жителя колоний. Та же стройная, даже изящная фигура, которую не портила немного старомодная одежда. Хотя нет ничего удивительного в том, что мода на островах Акульего залива отставала от столичной.

Теперь Фернандо явился без жилета и пиджака или сюртука, в одной светлой рубашке, что само по себе было небрежностью. Впрочем, пожала про себя плечами Хоакина, кто их знает, этих плантаторов. Может, у них так и ходят в доме, если не собираются никуда выезжать. Здесь было гораздо жарче, чем в Аройо де Оро. Да и нравы, судя по всему, свободнее. Настолько, что кто-то, возможно, стукнул сеньору де Веласко по голове.

— Доброе утро, Хоакина. Как ты спала? Голова не болит?

— Доброе утро, се… Фер… ― она бы тряхнула головой от досады на собственную неуклюжесть, но опасалась. ― Спала я неплохо, учитывая обстоятельства. И у меня пока ничего не болит.

— Меня зовут Фернандо, ― сказал он, останавливаясь у кровати. ― Ты действительно меня не помнишь?

— Мы были знакомы, ― ответила Хоакина, чувствуя себя крайне неловко. И как она будет с ним завтракать, выходить в местный свет или коротать вечера в гостиной? Не говоря уж о еще одной стороне супружеских отношений.

— Опера и ужин в доме кабальеро Риверы, да, ― кивнул Фернандо, рассеянно озираясь по сторонам. ― Ты не против, если я присяду?

Но он не присел ни на найденный стул, ни на кресло у туалетного столика, ни на кровать рядом с Хоакиной, а отошел к открытому окну и оперся руками о подоконник.

— Прости, все это очень неожиданно и странно. То, что с тобой случилось. Доктор Варгас сказал не волновать тебя и сильно не расспрашивать. Он думает, что память вернется сама, через несколько дней. Или…

Фернандо замолчал, а Хоакина, которая чуть повернула к нему голову, успела заметить, как он снова нервно переплетает пальцы рук.

— Или? ― прервала она затянувшееся молчание.

Пальцы замерли, а Фернандо тяжело вздохнул.

— Я бы не стал его слушать. Доктор Варгас считается грамотным и прогрессивным, однако он часто не видит того, что у него под носом.

Хоакина насторожилась, повернула голову полностью и посмотрела прямо на мужа. Опасная тема так и не началась, поэтому можно на время забыть о смущении.

— Соле сказала, что вы…. ты думаешь, что на меня напали. Что я сделала? Или вы… ты сделал? Или здесь грабители на каждом шагу? И кто такой дон Пабло?

Фернандо отпрянул от окна, сделал два шага к кровати, но остановился.

— Хоакина, не волнуйся. Ты ничего не сделала. Возможно, дело действительно во мне. ― В его глазах мелькнуло беспокойство, но быстро исчезло. ― Бывает, что от травмы головы действительно теряют память, только не так… странно.

— Странно?

— Ты забыла два года. Ровно столько, сколько нужно, чтобы не помнить жизнь в Каттлеях. Может, немногим больше. И с трудом приходила в себя после почти двух суток. Словно что-то… не пускало тебя.

Фернандо снова вздохнул, на этот раз с отчетливым раздражением.

— Что ты хочешь сказать? ― спросила Хоакина, и, получив в ответ только полный не то сочувствия, не то жалости взгляд, рассердилась. ― Вы сговорились с Соле? Из той тоже пришлось тянуть слова.

— Ты должна поправиться. А с остальным мы потом разберемся.

— Я сама разберусь, ― довольно грубо оборвала его Хоакина, ― раз уж никто не хочет помогать мне. Вы хоть понимаете, что я чувствую? В незнакомом месте, далеко от дома? Да еще и с шишкой на затылке? Даже если вы женились на мне из-за денег и происхождения, проявите хоть каплю сочувствия!

Похоже, она перегнула палку. Фернандо вздрогнул, его губы приоткрылись, будто он хотел что-то сказать, а лицо приобрело выражение человека, получившего удар. Хоакина мгновенно остыла и даже хотела извиниться. Однако Фернандо чуть наклонил голову, отвернулся и произнес: «Нам стоит пока закончить разговор, доктор зайдет днем». Затем он пошел к выходу, обогнув кровать на гораздо большем расстоянии, чем требовалось.

— Нет, подождите… подожди, ― заволновалась Хоакина, чувствуя, как в голове снова зарождается тягучая боль. ― Мне не стоило затрагивать эту тему.

Фернандо остановился, но не повернулся.

— Мне страшно, ― тихо продолжила Хоакина, стараясь не обращать внимания на боль. ― Я будто в темноте и пытаюсь найти выход на ощупь. Я прочитала свои письма родителям и оставшимся в Менаде подругам. Я замужем два года и почти два месяца, у меня нет детей, и я общаюсь с соседями и изредка езжу в Буэнавентуру, город, то есть столицу острова.

— Если ты просмотрела письма, то должна знать, что наш брак заключен не по расчету, ― ровным голосом сказал Фернандо.

Теперь вздохнула Хоакина, прикасаясь пальцами к вискам и стараясь облегчить головную боль, ставшую уже невыносимой.

— В письмах нет ничего личного. Только то, что у меня все хорошо. Но Соле… она сказала мне… Черт…

Фернандо резко повернулся.

— Да на тебе лица нет. Голова болит?

Хоакина, которую уже начало тошнить, еле смогла кивнуть. Фернандо бросился к двери, распахнул ее, позвал Соле и какую-то Марию, а затем принялся рыться в ящичке на туалетном столике, кажется, пытаясь найти выписанные доктором порошки.

Хоакина наблюдала за ним, а на глаза наворачивались слезы. Не столько от боли, сколько от набирающей силу беспомощности. Да, она никогда не отличалась милым и спокойным характером, но дома это не вызывало проблем. Племяннице маркиза Лемос и внучке прославленного кабальеро Риверы прощалось многое. Только мама страдальчески морщилась, когда слышала ее «черт возьми». А здесь…

Ей так нужна поддержка и предстоит еще множество трудных разговоров с мужем, а она уже рассердила его. Если она так общалась со всеми, то не удивительно, что получила по голове. Может быть, от того самого дона Пабло.

Минули две недели постельного режима, предписанного доктором Варгасом, и Хоакина наконец-то смогла встать, привести себя в порядок и спуститься в гостиную.

За это время, тянувшееся для нее бесконечно долго и доставляющее мучения головными болями и тошнотой, она успела узнать некоторые мелкие повседневные, но нужные в ее положении вещи.

Каттлеи, поместье Фернандо Агилара, как и дома в далеком Аройо де Оро, действительно освещалось электричеством, водопровод работал на электронасосе, а в кабинете хозяина даже находился телефон. Правда, с него нельзя было связаться даже с городом, не говоря уж о соседних островах.

В доме помимо Соле жили три горничные, кухарка, ее помощник,